– Кет, а ты права, он действительно отравился, – заметил он. – Это плохо. Мне надо, чтобы он работал, а не валялся. Чего бы предпринять?

– Понятия не имею, – сказала Анжи с сожалением. – Я в лечении полный лох… Может, врача вызвать?

– Какого? Из вашей районной поликлиники, что ли? – усмехнулся Лин.

Он встал с дивана, прошелся по комнате, провел пальцем по струнам стоящей на стойке гитары.

– А контроллеры у тебя есть? – спросила Кет.

– Откуда? Ты чего! Конечно, нет. И возвращаться на Орин за контроллерами я не стану. У нас тут дел невпроворот, но за день мы могли бы управиться. А этот… Четверо суток! Урод, вот ей Богу, урод!

– Лин, а что ты сам делал эти четверо суток? – поинтересовалась Кет.

– Что надо, – отмахнулся Лин.

– Подогнать сюда катер, – сказала Анжи. – А там засунуть Пятого в реаниматор. Но катера у вас здесь тоже нет?

– Нет тут катера, и быть не может. А детекторы после рейса ставить нельзя. Никак, – вздохнул Лин. – Анжи, очень многое изменилось, пока нас здесь не было. Как у вас, так и у нас. Я потом объясню, ладно? У нас после реакции Блэки прошло полгода, а мне всё кажется, что лет двадцать… Если я сейчас попробую хронологию выстроить – вы ничего не поймете. Надо что-то с ним делать, и крайне желательно – самим, без привлечения третьих лиц.

– И что нам остается? – спросила Анжи. – Протрезвиловку разве что вызывать.

– Что за протрезвиловка?

– Сейчас посмотрим. – Кет села за комп и запустила поиск. – Вот, к примеру… «Выводим из запоя. Быстро, недорого».

– Недорого – это нам подойдет, – покивал Лин. Вытащил из кармана пачку евро, с удовольствием ею похрустел. – А что они делают, эти запойщики? Дай-ка почитаю…

С минуту в комнате стояла тишина. Анжи тоже подошла и прочитала с монитора:

«Для прерывания запоя при развившемся абстинентном синдроме, а также для предотвращения появления более тяжелых симптомов рекомендуется оказание медицинской помощи, а именно, проведение дезинтоксикационной терапии. Врач, с помощью капельницы, различных препаратов, помогает пациенту пережить период выхода из запоя практически без риска осложнений».

– Да, осложнения нам ни к чему, – подтвердил Лин. – Вызываем?

– Сволочи, – плачущим голосом сказала Кет. – Вы все потом отсюда смоетесь, а мне тут жить… Соседи… и во дворе… вот уж действительно – блин!..

– А ты запроси с Сэфес компенсацию, – посоветовала Анжи. – В конвертируемой валюте. Им-то что… Давай, Кет, звони в запойную контору. Авось помогут. И зачем вы столько пьете, Рыжий?

– Я не пью алкоголь… почти, – обиделся Лин. – Вот всегда так, он нажрется – а на меня все шишки.

* * *

Слегка прибалдевших похмельщиков Лин прогнал только поздней ночью, и вся компания, за исключением Пятого (он по-прежнему спал), перебралась на кухню. Лин тут же уселся на стол, за что получил от Кет по шее. Анжи поставила чайник, Кет вытащила из холодильника сыр и миску салата. Большая часть салата досталась, естественно, Лину.

– Не понимаю, куда в тебе всё это девается? – спросила Кет, глядя, как Лин доедает салат из большой тарелки. – В костях растворяется, что ли?..

– От огурцов потолстеть невозможно, – едко ответил Лин.

– А кто сожрал полбатона хлеба?!

К часу ночи ситуация прояснилась. Лин наконец-то соизволил объяснить, что произошло.

Оказывается, система методов, по которым работали Сэфес, сильно изменилась после появления формации с условным названием Блэки. Если раньше рейс длился пять лет, то сейчас он продолжается около года, причем года внутреннего, локального, и в настолько жестком режиме, что год стоит прежних пяти. Впрочем, на этот раз они провели в Сети именно пять лет – так проще…

– Ты можешь объяснить, что такое эти Блэки? – спросила Кет.

Лин объяснил. Ментальная сеть, в которой работали контролирующие структуры (в том числе и Сэфес) всегда условно делилась на три различных области. Территориальная Индиго-сеть, экстерриториальная Маджента-сеть и области белые, еще не прошедшие зонирование. В управлении ментальными сетями, по словам Лина, на данный момент принимают участие шесть контролирующих структур – Безумные Барды, Сэфес, Эрсай, и три варианта Индиго-монад, назвать которые он затрудняется. Вернее, самоназвания у них, понятное дело, есть, просто они труднопроизносимые… Так вот. В какой-то момент Белая Зона преподнесла Контролирующим неприятный сюрприз – в ней возникла сильная монада (появления которой никто не ожидал) и первым делом врезала по самим же Контролирующим, да так, что в живых из них осталась половина. Такого раньше не случалось никогда. Конечно, Контролирующие на месте не сидят и сейчас с разных сторон подгрызают Блэки, причем Индиго и Маджента ради этого пошли на объединение. Впервые.

– Что на Орине делается!.. Раньше – тишь, гладь, да Божья благодать. А теперь!.. Народу – тьма! Половина свои, половина чужие, монады обнаглели – корабли сажают, как у себя дома, а в каждой монаде – по полтыщи живых существ! Ходят чуть ли не строем, это же, фактически, один организм… Не планета, а проходной двор!.. – Лин горестно покачал головой. – Просто ужас!..

Орин – мир, в котором живут Сэфес и их Встречающие – в данный момент превратился в форпост и координационный центр. Раньше там обитало всего полтысячи человек, а теперь – по словам Лина – ни пройти, ни проехать. Работы – выше крыши, и Сэфес, как наименее пострадавшей структуре, пришлось взять на себя функции координаторов в мега-сиуре. Нельзя сказать, что Сэфес этому рады, но – что поделаешь.

В общем, неразбериха, каша, объединение сил для борьбы с общим врагом, а также внутренние дрязги, сути которых ни Анжи, ни Кет при всем желании так и не смогли понять.

И на этом фоне – ряд проблем со старыми обещаниями, которые 785-ый экипаж опрометчиво надавал еще до появления Блэки. Раулю обещали помощь для работы с Эорном? Обещали. Он сейчас создает там базовое поселение, и ему кровь из носа как нужен тот самый комплект детекторов, что нашла Анжи. Этот комплект – штука уникальная, комплект-матка, их под заказ выращивают, очень редко. Предназначен не только для воспроизводства самих детекторов, но еще и для моделирования дубль-пространства. А когда…

– Дубль-пространство – это аналог Скивет, что ли? – спросила Анжи. – Той виртуальной сети, что была у вас на Окисте?

– Посложнее, – отмахнулся Лин. – Скивет – штука устаревшая. Сильно.

Так вот, когда количество работающих детекторов достигает критической точки, матка отключается от носителя, на которого у нее был импринтинг, и существует уже независимо. Для чего вообще нужен импринтинг? А для того, чтобы впоследствии не происходило искажений по принципу…

– Стоп, стоп, стоп! – запротестовала Кет. – Про это не надо, мы всё равно не разберемся. В остатке у нас получается… Анжи придется смотаться на Эорн?