секунду он добавил:

– Мне кажется, это интересное дело.

Майкл улыбнулся и посмотрел на своего гостя. «Красивый профиль, подумал он. – Здоровый сильный юноша. Пожалуй, он может сделать блестящую карьеру в кино. Белокурый герой… смельчак… прыгает через пропасти… спасает девушек… Нет, занимаясь этой профессией, разбогатеешь нескоро… Кроме того, это рискованно: он может потерпеть неудачу… Ага! Нашел! и Майкл с такой силой ударил кулаком по столу, что Вильям подскочил на стуле.

– Вильям, слыхали ли вы когда-нибудь о почтенном китайском философе Каи-Лунге? Вильям Брилль стал припоминать, уставившись в потолок.

– Нет, сэр, – сказал он, наконец, – кажется, не слыхал. В колледже мы проходили Аристотеля и. и… еще кого-то… ах, да!.. Локка. Аристотеля и Локка.

– А я говорю о Каи-Лунге. Его мудрые изречения собраны в книге, озаглавленной «Золотые часы Каи-Лунга». Мне кажется, один из его афоризмов можно применить к данному случаю. Каи-Лунг говорит: «Только одни ворота открыты в Шен-Фее, но много дорог ведет к этим воротам». Говоря простыми словами: если человек имеет в виду какую-нибудь цель, есть много способов ее достигнуть.

– Да, сэр, согласился озадаченный Вильям.

– Мы обсуждаем вопрос, как вам быстро разбогатеть. Вот наша конечная цель, не так ли?

– Совершенно верно-подтвердил Вильям.

– И мы должны нащупать правильный метод, дабы в самом непродолжительном времени достичь цели. При этом следует принять во внимание ваши индивидуальные особенности. Майкл приостановился и неожиданно спросил:

– Кстати, вы умеете управлять автомобилем?

– О, да, конечно… Я прекрасно справляюсь с машиной, – заявил Вильям.

– Отлично, – сказал Майкл. – А теперь запомните мой мальчик: все зависит от вас. Решительно все! Все мы строим свою жизнь… каждый из нас… хотя я и могу вам сказать, что нужно делать, но мой совет ничего не стоит, если вы окажетесь неспособны ему следовать. И…

– О, конечно! Я понимаю, м-р Уэбб. Я буду стараться.

– Отлично, – отозвался философ. Мой совет: сделайтесь шофером.

– У молодого человека вытянулась физиономия.

– Шофером! – заикаясь, повторил он. – Черт возьми! Да ведь шоферы зарабатывают очень мало. Я…

Очевидно, он был глубоко разочарован.

– А, понимаю! – воскликнул он через секунду. – Вы хотите, чтобы я начал с шофера, а затем вошел в какое-нибудь автомобильное дело!

– Нет, не беритесь за автомобильное дело, – возразил Майкл. – Получите место шофера в самой богатой семье, какую только можно найти. Но не забудьте, что в этой семье должна быть дочь – красивая, жизнерадостная и незамужняя. Раньше, чем поступить на место, вы должны навести справки… а затем положитесь на волю судьбы.

Вильям был не так туп, как большинство красивых молодых людей. В разговоре с Майклом он, казалось, соображал туго, но это объясняется тем, что он стеснялся открывать великому философу свои планы. Предложение Майкла он понял моментально и громко захохотал.

– Хо-хо-хо! Вот это здорово, м-р Уэбб! Я вас понял. Стать шофером и жениться на дочери хозяина.

– Вот именно, – подтвердил Майкл, вставая из-за стола и опираясь на палку. – Вот именно.

– Но, послушайте, мне не очень-то хочется продавать себя.

У Вильяма вид был обиженный, словно он вспомнил, наконец, о чувстве собственного достоинства.

– У меня есть гордость!

– Продавать себя! Да разве вы себя не продаете, когда поступаете в банк или в железнодорожную контору? Не говорите глупости, мой мальчик… Конечно, вы будете влюблены в девушку, когда вы на ней женитесь. Ну, еще бы! Здоровый молодой человек может моментально влюбиться в каждую хорошенькую девушку.

У Вильяма засверкали глаза. Идея показалась ему ослепительной, и он, словно зачарованный, тщательно ее обдумывал.

– Мне кажется, человек может по-настоящему любить богатую девушку… точно так же, как любил бы бедную? – осведомился он.

– Конечно, – лаконично ответил Майкл и, взяв шляпу, направился к выходу.

– Послушайте, м-р Уэбб, – продолжал молодой человек, следуя за Майклом, – представится ли мне случай заговорить с девушкой? Ведь на шоферов не обращают внимания.

Майкл взглянул на юношу и горестно покачал головой.

– Вильям, Вильям, не глупите! – укоризненно произнес он. – Можно ли задавать такие вопросы? Если такой красивый молодой человек, как вы, не может познакомиться с девушкой, у которой служит шофером ему остается только умереть… Спасите ее от бродяги свирепого бродяги! Вот один из способов.

– Эх, бродяги теперь ни на кого не нападают, – возразил циник Вильям.

– Неужели? Боюсь, что вы не в курсе дела. В кино тысячи девушек ежедневно подвергаются нападению бродяг… Но вам даже этого не нужно. Вы можете повезти ее одну на прогулку, и где-нибудь в пустынной местности, в пяти милях от человеческого жилья, мотор откажется работать. Но выберите для такой прогулки ясный день… – И Майкл предостерегающе поднял палец… – ясный день, когда на небе сияет солнце, а ветерок колышет траву… Но напрасно я это говорю. Почтенный мудрец, Каи-Лунг, которого я только что цитировал…

– Да, Каи-Лунг…-прошептал Вильям.

– Каи-Лунг сказал, что «однажды лягушка повредила себе голосовые связки, стараясь научить орла искусству летать». В данном случае, когда речь зашла о том, как познакомиться с юной леди, уважаемой дочерью вашего будущего хозяина, лягушкой являюсь я, а вы – орлом.

– Благодарю вас, сэр, – любезно ответил Вильям.

Результаты этой беседы оказались в высшей степени удовлетворительными. В течение года Майкл не видел Вильяма Брилля и слышал о нем только от его матери и сестер. Как-то утром, просматривая нью-йоркские газеты, Майкл прочел о переполохе, имевшем место в Тукседо, в колонии миллионеров. Скандал был вызван тем, что дочь крупного банкира Пемпля вышла замуж за шофера своего отца. Газеты утверждали, что-то был настоящий брак по любви, и девушка убежала из родительского дома. М-с Пемпль, мать новобрачной, сидела, увешанная бриллиантами, в кресле обитом роскошной материей и заливалась слезами; горничная подавала ей нюхательную соль.

– Этот человек имел какую-то странную власть над моей дочерью, рыдая, говорила она выстроившимся перед ней репортерам. – Кажется, она даже имени его не знала. Нет, Мод слишком хорошо воспитана и не способна на такую выходку. Несомненно, он ее загипнотизировал!

4

Мод Пемпль, а теперь м-с Вильям Брилль, прекрасно владела собой и была великолепно настроена, когда репортеры явились к ней в отель Ритц, где она занимала шесть комнат. Мод курила папиросу и занималась примеркой туфель. Приказчик из обувного магазина достал из чемодана пятнадцать пар туфель с серебряными пряжками и на высоких каблуках.

– Мы – Милли и я – решили пожениться, вот и все, – объяснила она. – Послушайте, что это такое по-вашему новое орудие пытки? – Эти слова относились к терпеливому приказчику, стоявшему перед ней на коленях. – Я все же хочу иметь возможность двигаться.

– Но ваша мать говорит, что вы были загипнотизированы, – объявили репортеры.

– Пожалуй, она права – сказала молодая м-с Брилль, выпуская колечками дым. Я чуть не впала в гипнотическое состояние от скуки и однообразия нашей жизни. Мне кажется, Билли – единственный настоящий мужчина из всех, кого мне приходилось встречать.

5

– Имя Пемплей не должно быть втоптано в грязь подобным мезальянсом, – заявил в своем клубе на Пятой Авеню Фредерик Пемпль, дядя новобрачной.

Его прадед, который заложил фундамент пемплевским миллионам, некогда продавал виски индейцам, вернее-обменивал виски на меха. Он был женат на скво, и по сей день Пемпли утверждают, что в них течет кровь индейской принцессы.

6

– Она поступила по-своему и пусть за это расплачивается, – сказал отец Мод, мрачный человек, писавший в газеты письма о правах собственников и о нравственности. Он имел обыкновение говорить высокопарными фразами, словно повитуха, присутствующая при рождении разума.

– Иными словами вы хотите от нее отречься?

М-р Пемпль, ответил уклончиво:

– Если дочь захочет меня видеть, я ей не смогу отказать, но я не допущу, чтобы этот человек переступил порог моего дома.

Эти слова звучали грозно, предвещая лишения наследства, нищету и прочее, и прочее…

Но вскоре газеты узнали, что у новобрачной есть отдельный капитал – пять