Мохандасу тоже запрещалось общаться с неприкасаемыми. «Я, естественно, подчинялся (родителям. – Ред.), но возражал с улыбкой, что неприкасаемость не освящена религией и не может быть освящена. Я был очень послушным ребенком, но, насколько позволяло мне почтение к родителям, вступал с ними в спор по этому поводу», – вспоминал Ганди. Но столь несправедливое отношение к людям не давало ему покоя, и через много лет он все же сумел убедить индийцев (всю страну!) отказаться от этого жестокого обычая.

Не побоялся юный Ганди и признаться отцу в довольно серьезном проступке – несмотря на материнские призывы придерживаться исключительно вегетарианской пищи, он в компании сверстников, конечно же, пробовал мясо. Но не в этом было главное преступление: чтобы купить мясо, понятно, требовались деньги, и Мохандас потихоньку взял у родителей. Правда, в нем очень быстро проснулась совесть, и он во всем признался отцу. К его величайшему изумлению, наказания, к которому он уже готовился, не последовало. Отец был так рад признанию сына, что прижал его к груди и со слезами на глазах поблагодарил за правду. Позже Ганди писал, что этот случай открыл ему суть «ахинсы» – важнейшего принципа индийской философии, почитающего высшими ценностями жизнь и любовь к человеку и всему живому.

Чувствуя приближение смерти, отец решил женить Мохандаса. В соответствии с индийскими обычаями и установлениями индуизма он начал подготовку к свадьбе – накопил денег, подобрал сыну невесту… Мальчику было тринадцать лет, его юной жене столько же. Звали ее Кастурбай Макаджи. Столь ранняя женитьба, хоть и соответствовала индийской традиции, но стала для обоих детей довольно сильным потрясением. Вот что по этому поводу пишет автор одной из книг, посвященных Ганди: «Не помогли наставления и внушения старших: молодые супруги оставались по сути наивными детьми, рано встревоженный инстинкт плоти больно ранил их еще не окрепшую психику…»

Такой стресс мог привести к чему угодно, например, к взаимной ненависти, однако юные новобрачные, к счастью, полюбили друг друга. Повзрослев же, они испытали истинную страсть и высокое чувство любви… Мохандас и Кастурбай прожили вместе шестьдесят два года. И Кастурбай всегда была настоящим другом и помощницей мужа.

В скором времени после свадьбы молодоженов ожидало первое испытание. Окончив школу, Мохандас посоветовался с родственниками и решил продолжить свое образование в Англии. Правда, мать была против поездки, ведь религия запрещала покидать священную родину. Старейшины касты, к которой принадлежала семья Ганди, пригрозили Мохандасу отлучением от касты, но младший Ганди не убоялся ни запрета, ни отлучения и уехал в Англию учиться на адвоката. Юная жена, соблюдая клятву верности, осталась терпеливо ждать мужнего возвращения.

В Англии Мохандас, по его собственным словам, чувствовал себя ужасно одиноким, однако он успешно завершил учебу и получил высшую адвокатскую степень. Но главное, он открыл для себя совершенно другой мир, с другими отношениями, другим мировоззрением. Будущий Махатма познакомился с буддизмом и Новым Заветом и, возможно, уже тогда возмечтал объединить индуизм с учениями Будды и Христа. Похоже, именно в Европе он сформировался как личность, и на его политическую жизнь оказала большее влияние не Древняя Индия, а старушка Европа.

В 1891 году Ганди вернулся домой с дипломом юриста и твердым убеждением, что колониализм – позорная система. Он начал адвокатскую практику, но дело у него не заладилось. У него не получалось защищать в суде интересы некоторых не совсем праведных клиентов, и в результате он проиграл несколько процессов, что, понятно, не способствовало его репутации. Что ему мешало? Кто-то считает, что природная честность и ответственность, а другие полагают, что отлучение от касты (ведь он сам нарушил основополагающие законы своей религии). Как бы то ни было, Мохандас оставил адвокатскую практику и принял предложение одной торговой фирмы вести ее дела в Южной Африке. Вместе с семейством (у них с Кастурбай уже было двое детей) Ганди прибыл в Наталь (провинцию в Южной Африке), где уже имелась большая индийская община. И сразу же столкнулся с тем, о чем слышал прежде, но на себе не испытывал – с белым расизмом. Цветным запрещалось почти все: они не могли ездить в поезде первым классом; ходить по тротуарам, предназначенным только для белых; выбирать работу по специальности; учиться в одной школе с белыми; короче, у них не было никаких прав.

И тогда Мохандас, человек добрый и миролюбивый, решил проявить характер: «Лишения, которым я подвергался, были проявлением серьезной болезни – расовых предрассудков. Я должен попытаться искоренить этот недуг насколько возможно и вынести ради этого все предстоящие невзгоды». Ганди, человек образованный, прочитавший множество философских и религиозных книг, переосмысливает все накопленные знания и в том числе знаменитую идею непротивления злу насилием, вычитанную им у Льва Николаевича Толстого. В итоге он вырабатывает определенные принципы поведения – сначала для себя лично: «оказывать произволу вежливое, но непреклонное сопротивление и никогда не требовать возмездия за оскорбление». Прежде чем нести свои идеи в массы, Ганди решил испытать новое учение, так сказать, на собственной шкуре. Он всегда придерживался принципа: «никогда не требуй от человека того, чего не делаешь сам». И однажды вышел один против целой толпы разъяренных белых. Если бы не вмешалась полиция, то нам, собственно, не о чем было бы писать.

Скандальная история получила широкую огласку, Лондон (власти вдали зачастую намного лояльнее властей на местах) потребовал наказать участников зверского избиения представителя индийской торговой фирмы. Однако Ганди отказался привлекать к суду напавших на него. И этот поступок произвел громадное впечатление на местное белое население, – у многих этот малорослый, лопоухий и очкастый индиец вызвал настоящее уважение. Так Ганди показал, что порой сила и спокойствие духа могущественнее злобы и ярости. Его метод политической борьбы, конечно же, основывался не на одних философствованиях русского писателя – взгляды Толстого ничего бы не стоили, если бы Ганди не «переработал» их с учетом особенностей своего народа и религии индуизма. Только зная саму суть мировоззрения индийца, можно понять и то, что жители индийской общины так быстро приняли новое учение. А предложил им Ганди, как вы уже поняли, политику ненасильственного сопротивления: агрессивному злу он противопоставил силу духа, внутреннюю уверенность в своей правоте и солидарность. Он назвал это «сатьяграха» – «упорство в истине». И с той поры он стал «официальным защитником» индийцев от расового и национального угнетения. Теперь он защищал не проштрафившихся клиентов, а целый народ. Только он не выступал, как когда-то, в зале суда, а шел во главе многочисленных демонстраций и маршей протеста своих бесправных соотечественников. И власти быстро поняли, какую опасность для них представляет Ганди. Сначала они пытались его запугать – неоднократно сажали в тюрьму, но каждый раз были вынуждены отпустить. Когда из запугивания ничего не вышло, власти решили его подкупить. Только и это им не удалось.

Ганди организовывал все новые и новые мирные забастовки. Люди, вдохновленные его идеями, шли на смерть, но не отступали перед произволом властей – «сила духа и солидарность»…