разгром Соединенного Королевства. Еще 23 мая это управление, в которое входили представители всех трех видов вооруженных сил, сообщало, что слухи о предстоящем нападении на Россию утихли и имеются сведения, что эти страны намерены заключить новое соглашение. Управление считало это вероятным, поскольку нужды затяжной войны требовали укрепления германской экономики. Германия могла получить от России необходимую помощь либо силой, либо в результате соглашения. Управление считало, что Германия предпочтет последнее, хотя, чтобы облегчить достижение этого, будет пущена в ход угроза применения силы. Сейчас эта сила накапливалась. Имелось множество данных о строительстве на оккупированной немцами территории Польши шоссейных дорог и железнодорожных веток, о подготовке аэродромов и усиленной концентрации войск, включая войска и авиационные части с Балкан.

Наши начальники штабов были проницательнее своих советников и имели более определенное мнение. «У нас имеются ясные указания, — предупреждали они 31 мая командование на Среднем Востоке, — что немцы сосредоточивают сейчас против России огромные сухопутные и военно-воздушные силы. Используя их в качестве угрозы, они, вероятно, потребуют уступок, могущих оказаться весьма опасными для нас. Если русские откажут, немцы выступят».

Только 5 июня объединенное разведывательное управление сообщило, что, судя по масштабам германских военных приготовлений в Восточной Европе, на карту поставлен, видимо более важный вопрос, чем экономическое соглашение. Возможно, что Германия желает устранить со своей восточной границы потенциальную угрозу становящихся все более мощными советских вооруженных сил. Управление не считало пока возможным сказать, будет ли результатом этого война или соглашение. 10 июня оно заявило: «Во второй половине июня мы станем свидетелями либо войны, либо соглашения». И наконец, 12 июня оно сообщило: «Сейчас имеются новые данные, свидетельствующие о том, что Гитлер решил покончить с помехами, чинимыми Советами, и напасть»»53.

Без указания даты вторжения Германии в Советский Союз.

Значит советское руководство, стремясь остаться «вне империалистической войны» и связывая с этим надежды на получение СССР определенных военно-стратегических и политических преимуществ, совершенно обоснованно считало до 12 июня 1941 года, что советско-германский конфликт провоцируется Великобританией, заинтересованной в том, чтобы поставить Германию перед необходимостью вести войну на два фронта и тем самым облегчить свое положение, что вся информация о грядущей агрессии Германии против Советского Союза целенаправленно инспирируется в Лондоне.

«Сталин утверждал, что мы не должны поддаваться на провокации Англии». — Вспоминал нарком внешней торговли A.И. Микоян.

«В это время [с начала 1941 г.] к нам из самых различных источников стали поступать данные, свидетельствовавшие о том, что Гитлер готовится в военному нападению на СССР». — Писал в своих «Размышлениях о минувшем» Микоян. — «А в октябре 1940 г. стало известно, что Берлин заключил с Финляндией договор о размещении на ее территории германских войск. 19 апреля 1941 г. на имя Сталина поступило послание Черчилля, в котором он, ссылаясь на заслуживающего доверия агента, предупреждал о предстоящем нападении Гитлера на СССР. Прочитав это послание, Сталин улыбаясь сказал: «Черчиллю выгодно, чтобы мы поскорее влезли в войну, а нам выгодно подольше быть в стороне от этой войны» (здесь и далее выделено мной. — М.А.).

Но и наш посол в Берлине Деканозов на основе данных разведки сообщал, что Германия готовится к войне против Советского Союза — идет усиленная подготовка войск. Помнится, одно такое донесение мы обсуждали в Политбюро. Сталин говорил, что Деканозову английские агенты подбрасывают дезинформацию, чтобы запутать нас, а Деканозов «не такой уж умный человек, чтобы разобраться в этом». Когда Криппс, посол Англии в СССР, передал от имени Черчилля новое предупреждение, что, по достоверным данным английской разведки, скоро начнется война между Германией и Россией, и Англия предлагает союз против Германии, Сталин утверждал, что мы не должны поддаваться на провокации Англии.

Помню, как за месяц или полтора до начала войны донесение прислал представитель нашей разведки в советском посольстве в Берлине Кобулов (младший). Этот разведчик сообщал очень подробные сведения, которые подтверждали усиленную подготовку германских войск и переброску их к нашей границе. Подобные же сведения давал представитель разведки Генштаба Военно-морского флота Михаил Воронцов. Сталин это все также отверг как подсунутую ему дезинформацию.

За несколько недель до начала войны германский посол в СССР граф Шуленбург пригласил на обед приехавшего в Москву Деканозова. В присутствии своего сотрудника Хильгера и нашего переводчика Павлова Шуленбург довел до сведения Деканозова что в ближайшее время Гитлер может напасть на СССР, и просил передать об этом Сталину. Реакция Сталина и на это крайне необычное для посла сообщение оставалась прежней.

Наша стратегическая линия заключалась в том, что чем глубже Гитлер завязнет в войне на Западе, тем больше будет времени у нас для подготовки к войне с фашизмом. Сталин и все мы знали, что столкновение неизбежно, но мы считали, что еще недостаточно готовы к этому»54.

25 апреля 1941 г. по решению фюрера принимается директива ОКВ о проведении операции «Меркур» («Меркурий») по вторжению на Крит, широко используя воздушно-десантные войска.

Из военного дневника Гальдера:

«4 мая 1941 года (воскресенье)

…

Директивы ОКВ:

а. Острова Хиос и Мелос занять еще до начала операции «Меркур».

б. Директива относительно подготовки операций на Иберийском [Пиренейском] полуострове в случае, если Англия начнет боевые действия против Испании и Португалии (или против Испанского Марокко). Наши разработки уже подготовлены [операция «Изабелла»].

в. Директива о переговорах с Финляндией, Венгрией и Румынией. Для переговоров с Финляндией выработана установка, согласно которой они будут начаты представителями ОКВ, а продолжены представителями видов вооруженных сил. Неясным — остается вопрос об ответственности ОКХ при обсуждении проблем, связанных с Финнмаркен [операции с территории Северной Финляндии] и Юго-Восточной Финляндией. Венгрия в конце мая будет предупреждена о возможной угрозе со стороны России и нашей готовности обороняться. Венгрию призовут к усилению своей обороны. Румыния будет посвящена в дела лишь в самый последний момент, причем ей скажут только о необходимости быть готовой к оборонительным действиям.

Из различных источников стало известно, что фюрер лично намекнул Хорти и Антонеску о своих замыслах, которые эти господа истолковали как намерения напасть на Россию (выделено мной. — М.А.)»55.

Анализу похода германских войск на Балканы, длившегося 24 дня (с 6 по 29 апреля), был посвящен направленный в Центр доклад «Криоса» из Афин:

«Германская пропаганда всеми силами старается воспеть славу германскому оружию и доказать миру, что германская армия в минимально короткий срок одержала в Греции блестящую победу, несмотря на интенсивное сопротивление противника. С этой целью немцы возили в Грецию иностранных журналистов и военных атташе и показывали им места боев. Все это необходимо для того, чтобы «практически» обосновать пресловутую теорию «молниеносной войны». В действительности дело обстояло совсем