радости, она сказала, что это звучит просто отлично и обещает весьма спокойную жизнь, – она будет счастлива стать моей женой.

Кит не смог приехать на свадьбу, потому что по какому-то недоразумению попал в Англии в тюрьму. Настоящих преступников так и не нашли. Снова.

Отец заметно окреп и стал лучше выглядеть. Все плохое самочувствие было оттого, что он ощущал себя одиноким и брошенным.

Мы пригласили опытного рабочего-строителя, договорились о цене, и тот прекрасно справился с задачей, разделив дом на две части. Теперь Клэр, когда переедет сюда после свадьбы, почувствует себя хозяйкой в собственном доме, а не в гостях у нас с отцом. Так будет лучше для всех.

Я пригласил отцовских друзей заглядывать к нам по вечерам. Купил большой телевизор, и всем понравилось смотреть по нему спортивные передачи.

Наша свадьба в Россморе прошла просто великолепно.

Официальную церемонию провел каноник Кэссиди, однако его новый помощник отец Флинн также принимал в ней самое деятельное участие. А празднование мы устроили в гостинице, где собравшиеся могли нас поздравить.

Отец сказал, что чувствует, будто его любимая супруга, исцеленная святой Анной, рядом и тоже хочет поздравить молодых. И что я лучший сын в мире и стану лучшим мужем, а когда придет время, то и лучшим отцом.

Я выступил коротко. Припомнил историю с ножом из детства и сказал, что, пусть я не самый острый нож на полке – хотелось дать всем понять: я знаю, что обо мне говорят, – зато самый удачливый. У меня есть все, о чем я мечтал в жизни, и больше мечтать не о чем.

Клэр попросила выслушать и ее. Она знала, что невесты обычно речей не произносят, но ей бы хотелось кое-чем поделиться.

Я понятия не имел, о чем она будет говорить.

Она поднялась, в своем красивом платье, перед всеми гостями и сказала, что полки завалены хоть и острыми, но старыми и ужасными ножами. Их так много, что она почти отчаялась и перестала даже смотреть в их сторону. А потом встретила меня, и вся ее жизнь перевернулась. Я оглядел просторный зал отеля и увидел, что гости, аплодируя и выкрикивая что-то одобрительное, почти плачут. Это был прямо-таки самый счастливый день в моей жизни…

Часть вторая

Золотая звездочка Клэр

Когда я училась в школе Святой Иты в Россморе, мне каждую неделю вручали золотую звездочку.

Однажды я простудилась, и ее получила другая девочка, моя подружка Гарриет Линч, а так она всегда доставалась мне.

Я обычно снимала ее со школьного сарафана в понедельник утром и клала на стол директора, а через час, когда в классах зачитывали списки награжденных, получала обратно.

Золотая звездочка присуждалась за хорошие отметки, примерное поведение и участие в школьной жизни – всё вместе. Одними лишь успехами в учебе ее заслужить не получилось бы. Нет, требовалось быть всесторонне развитой, гармоничной личностью. В глазах администрации.

Создать иллюзию таковой особого труда не представляло. Мне нравилось в школе. Приходила я рано, уходила поздно. Постоянно мелькала перед глазами и активно участвовала в школьной жизни. С моей семейкой где угодно станешь активничать, лишь бы поменьше находиться дома.

Тут не только моя мать была виновата. Не только она.

Раньше женщины вели себя совсем иначе. Они проглатывали буквально все, лишь бы не раскачивать семейную лодку, какой бы ненадежной и неприглядной эта лодка ни была. Любой муж лучше никакого, любые унижения лучше позора развода. Женщины ходили к источнику Святой Анны помолиться, чтобы жизнь наладилась, но сами ее наладить даже не пытались.

Из всей школы не только у меня дома было неблагополучно. Со мной училась еще одна бедняга – Нора, фамилии не помню, простая до глупости. Так вот, девчонку донимал собственный дед. Когда она залетела, сказала, что отец – какой-то парень, с которым она познакомилась на танцах, а тот вроде как собрал всех своих братцев и доказал, что наедине с ней не оставался. Тогда бедняге пришлось пойти к монахиням в приют – там она родила, но от ребенка отказалась, отдала на усыновление, а дед так и жил под одной крышей с остальной семьей. И все знали, что происходит. Все время. Но молчали.

Точно так же у нас дома все знали о дяде Найле. И тоже молчали.

Я поставила замок на дверь в свою комнату, и никто не спросил почему. Родственники прекрасно знали, что брат отца питает ко мне нездоровый интерес. Но ему принадлежала бóльшая часть фермы, поэтому что они могли сделать?

Я часто просила Бога, чтобы дядя Найл оставил меня в покое. Но видимо, у Бога в те дни скапливалось слишком много дел или постоянно находились случаи, куда серьезнее моего. Тяжелее всего было осознавать, что в семье всё знали и ничего не делали. Знали, почему я выполняю домашнее задание в классе, опасаясь встретиться с дядей в пустом доме, и почему задерживаюсь в школе до тех пор, пока не буду уверена, что мама вернулась с работы на маслобойне, а отец – с поля, и что дома есть люди, которые меня защитят. Вроде как. Наверное.

Школьницей я чувствовала одновременно гордость и стыд. Гордость за то, что удавалось избегать грязных приставаний дяди. А стыд – за то, что семья не заботилась обо мне, а бросала в одиночку сражаться с тем, чего я сама толком не понимала.

Полагаю, это и заставило меня быстро повзрослеть. Сдав выпускные экзамены, я твердо заявила, что поступлю в университет далеко отсюда.

Мое решение было встречено с недовольством.

– И где нам взять деньги на твою учебу? – переживал отец.

Из-за денег он переживал всю жизнь, это был его самый страшный бич.

– Почему ты не можешь остаться дома, пойти на курсы секретарей и заботиться о сестре? – ожидаемо возмущалась мать.

О Джеральдине и впрямь надо было позаботиться. Перед отъездом обязательно предупрежу ее обо всем. Не попаду ли я в большом городе в дурную историю? Это спросил дядя Найл, хотя и он, и я, и родители знали, что здесь в дурную историю я попала бы куда быстрее, не закрывайся моя дверь на замок.

Но я была гораздо решительнее, чем думала семья.

И не по годам взрослой.

– Справлюсь, – пообещала я.

Найду работу, чтобы платить за жилье и учебу. Я девочка с золотой звездой. Всесторонне развитая личность. Для меня нет ничего невозможного.

И я справилась. За две недели до начала семестра поехала в Дублин и нашла квартиру, где