Мэтью уже привык к тому, что женщины всегда это делают. Почему-то – он совершенно не мог понять почему – они не переносили ни малейшего беспорядка. Он не мог себе представить, чтобы такой жест сделал кто-нибудь из мужчин, – они не обратили бы внимания, даже если бы его волосы торчали во все стороны. Ясно было, что сопротивление бессмысленно, и Мэтью покорно переносил исправление своей прически, не возражая ни слова.

Удовлетворившись, по-видимому, заключением, к которому пришли ее раздумья, Элла вдруг поняла, что Мэтью все еще стоит перед ней.

– Знаешь, после всех этих лет… – сказала она, продолжая прежнюю тему, – женская забота вашему дому не помешала бы.

Чувствуя себя в западне, Мэтью попытался придумать какой-нибудь способ вежливо отделаться от Эллы, не обидев ее:

– Конечно, сударыня… То есть я в этом не уверен. Пожалуй, вам лучше об этом с отцом поговорить. Но сейчас мне уж точно пора…

На Эллу его слова не произвели ни малейшего впечатления.

– Мэтью, мне пришла в голову замечательная мысль. Даже не знаю, как я об этом раньше не подумала. Почему бы тебе с Браном не зайти завтра к нам на ужин? К нам на несколько дней приехала моя сестра с Бренной, ее дочерью, и я не сомневаюсь, что Чантел будет счастлива снова встретиться с твоим отцом. Ты ведь их помнишь, скажи? Наших родственников из Рокингема?

Мэтью и в самом деле их помнил. Не забыл он и того, как его отец сравнивал лицо Чантел с мордой их лошади Тилды, так что вряд ли Бран будет ликовать, если ему придется ужинать в ее обществе. Вдобавок и Бренна была похожа на свою мать. Элла воодушевлялась все больше, и шансы на быстрое спасение таяли, но вдруг помощь пришла оттуда, откуда он и не ждал.

– Элла, не задерживай мальчика, – сказал Лукас, оттесняя ее в сторону. – Ему давно пора быть на площади: состязание ведь вот-вот начнется. Мы об этом обо всем потом поговорим. – Он украдкой подмигнул Мэтью и добавил с наигранной озабоченностью: – Мне кажется, тебе пора идти, парень, а то как бы они без тебя не начали.

– Отец Томас без него ни за что не начнет, – сказала Элла мужу. – Но Лукас все-таки прав. Незачем тебе тут торчать, когда уже пора быть в другом месте! – И для пущей убедительности она погрозила Мэтью толстым пальцем. – Поболтать успеешь, когда фехтование закончится. Честно говоря, сдается мне, что все эти состязания только предлог для мужчин, чтобы отлынивать от работы. – Лукас выразительно поднял глаза к небу, но с мудростью человека, уже много лет ведущего семейную жизнь, не сказал ничего. Сообразив, что его собственный рот уже открылся для ответа, Мэтью резко закрыл его, торопливо попрощался и заспешил к своей цели.

Когда он вышел на площадь, там кипела бурная деятельность. Прибывшие команды Грейвенхейджа и Мехлена снимали свои вещи с лошадей. Хотя Мэтью и узнал в лицо многих ребят, принимавших участие в предыдущих состязаниях, друзей среди них у него не было из-за его застенчивости. Узнал он и Берка Рэмзи – и отвернулся в сторону.

Берку, крепкому и красивому молодому человеку, было уже почти двадцать лет, он был на два года старше большинства ребят. Неизвестно почему он невзлюбил Мэтью. У Берка был особый талант высматривать слабости других людей и дразнить их. У Мэтью такой слабостью была застенчивость и неуверенность в себе. На состязаниях, когда участники после их завершения собирались все вместе, чтобы поболтать и посмеяться, Берк уже не первый год подряд передразнивал манеру говорить и держаться Мэтью. Самолюбие Мэтью ужасно из-за этого страдало, и он старался по возможности избегать Берка.

Через мгновение он уже отыскал в толпе Дэниела и Коллина. Рядом были и Карли Кумз с Гароном Лангом. Пожимая руку Гарона, Мэтью услышал, как Карли что-то занудно объясняет Коллину, который, впрочем, не очень-то его и слушал.

Через несколько минут к ним подошла Лара, переодевшаяся в мужскую одежду, – ведь она тоже собиралась фехтовать. Мэтью уже привык видеть ее в таком наряде, но все-таки короткие штаны выглядели на девичьей фигуре немного странно. Он все еще смотрел на Лару, когда она обернулась и встретилась с ним глазами. Мэтью смутился и затеребил рукоять меча, будто проверяя, хорошо ли она приделана к клинку. Лара приподняла бровь и намеренно близко прошла мимо него. Он изо всех сил постарался казаться невозмутимым.

В Девондейле Лара была единственной девушкой, интересовавшейся фехтованием, и фехтовала она достаточно ловко, чтобы состязаться наравне с молодыми людьми. Поначалу другие команды жаловались, что нечестно, мол, заставлять их фехтовать с девушкой, но, выиграв ряд схваток на нескольких состязаниях, Лара заставила умолкнуть недовольных. Физической силы у нее было меньше, чем у фехтовальщиков-юношей, но ведь отец Томас неоднократно говорил, что быстрота, ловкость и, самое главное, сообразительность гораздо важнее. Хороший фехтовальщик – а Лара фехтовала хорошо – при желании всегда сможет обратить силу противника против него самого.

Мэтью увидел отца Томаса, беседовавшего с Джеррелом Роузоном, тренером команды Грейвенхейджа, и Томом Келторпом, занимавшимся с командой Мехлена. Мэтью слышал от отца, что ныне седовласый Роузон был когда-то генералом в армии Элгарии. Может, спокойная мирная жизнь после ухода на пенсию и смягчила его нрав, но по его внешности этого заметно не было.

Отец рассказывал Мэтью, что после битвы у Тирон-Фела солдаты Роузона стали называть его Наковальней – хотя, разумеется, лишь у него за спиной. Прозвище так за ним и осталось: ведь он выдержал подряд три атаки сибийцев, не сделав ни шагу назад.

Другой – Том Келторп – был крупным мужчиной с честным лицом. Он всегда прямо говорил, что думал. На протяжении многих лет Мэтью встречался с ним на разных состязаниях и с самого начала проникся к нему симпатией. Келторп был хитрым тактиком и прекрасным учителем и при этом, в отличие от Роузона, охотно делился своими соображениями даже с фехтовальщиками из чужих команд и давал им полезные советы.

Мэтью подумал, что отец Томас, пожалуй, по своему подходу представлял собой нечто среднее по сравнению с двумя другими тренерами. Хоть отец Томас это тщательно скрывал, ему совсем не нравилось проигрывать. Несколько лет тому назад Мэтью раз наблюдал, как он тренируется с его отцом, когда все уже разошлись по домам. Оба были примерно одного возраста и когда-то вместе служили в армии. Отец Томас был высокого роста, тонок и проворен, как кот. Они нападали друг на друга целый час, и казалось, что силы у обоих равные. Мэтью как завороженный наблюдал за ними из угла, мечтая однажды достичь такого же мастерства. Именно тогда ему впервые пришло в голову, что отец Томас не похож на обычного священника. Впрочем, многие женщины городка думали так же. Когда к ним в гости приезжали родственницы с дочерьми на выданье, приглашения на ужин так и сыпались на отца Томаса.

– Внимание! Слушайте все! – закричал отец Томас, став у фонтана посреди площади. – Если вы будете так любезны, что подойдете ко мне поближе, мы скоро начнем состязание.

Все участники из Девондейла, Грейвенхейджа и Мехлена стали полукругом у фонтана.