Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Простить? Нет, я не смогу тебе этого простить. Никогда!
Потушил сигарету и вышел обратно к друзьям, которые явно что-то обсуждали. Меня?! Плевать! Опал на стул и налил себе третью стопку.
— Лёв, может пора отпустить? — тихо предложил Альберт. — Это тебя изводит. Ведь столько лет прошло, а ты ведешь себя так, словно всё случилось вчера. Тьфу-тьфу! Ты стал успешным мужиком. Солидная должность. Предприниматель, бля! Офигенная невеста. Константин Юрьевич бы гордился тобой.
Упомянув папу, Алик слегка струхнул и сцепил зубы. Да, о нём лучше молчать и именно сейчас.
— Я забыл эту дрянь давно. Просто стечение обстоятельств. Я в норме.
Употребление спиртного меня прилично приободрило. Напиваться до одури, как вчера не хотелось, а было просто неплохо снять боль и грызущую тоску в душе, потому что только сейчас понял, что безумно скучаю по ней. По глазам, по улыбке, по запаху и теплу тела, по её горячим поцелуям и шёпоту, о том, как любит и как нужен ей. Олеся никогда даже в подмётки ей не годилась. Она не давала той полноты и удовлетворённости, как бывшая. Просто сахарозаменитель, аналог и жалкое подобие.
Разговор ушёл в другое русло, но мне не хотелось думать и слышать о других бабах, других проблемах и другой жизни. Мне хотелось сегодня думать о ней, той, что столько лет сидит в сердце ржавым гвоздем.
— Я поеду, — решительно поднялся из-за стола.
— Куда это? — тут же насторожились друзья.
— А куда я по-вашему могу с такой рожей поехать?! Домой конечно. Вызовите такси, а? Алик, дай какую-нибудь рубашку. Моя вся кровью залита.
Парни засуетились, выполняя мои поручения, а я завершил нашу попойку четвертым горемычным шотом. До такси добрался сам. Ехать от дома Наумова далековато, потому тоскливо уставился в окно.
В памяти всплывали картинки вчерашнего танца. Она по-прежнему шикарна. Да немного схуднула и лицо старше. А руки… Всё такие же тёплые и нежные. Внутренности скрутило в жгут от мысли, как хорошо бы сейчас было прижаться к её податливому телу и вмиг забыть весь холод в душе, что никак не уходит столько лет. Без неё.
Нет, ты помолвлен, а она — убийца! Тряхнул головой, возвращая в душу ледяную злобу и ярость. Она вчера не ответила за содеянное, но может ответить сегодня.
Развернул такси по адресу, что запомнил каждой клеточкой тела. Возможно, она и сегодня работает. Главное, осесть где-нибудь в тени, чтобы не палиться. Только проблема в охране. Они наверняка меня вчера запомнили. Авось повезёт и приличная купюра сделает их сговорчивее?
Клуб уже работал вовсю, а на входе, к счастью, обнаружил другие лица. Мой подбитый нос им явно не понравился, но дорогой пиджак и часы, заставили прикусить язык. Да, братки, я несу денежки.
У барной стойки заметил Инессу. Чёрт! Спешно спрятался в самый тёмный угол зала, параллельно поймав одну из официанток и попросив бутылку "Текилы". Сунул тысячную ей в лиф и подмигнул. Красотка расплылась в улыбке и побежала выполнять.
Биты музыки шарахали по больной голове, а бесконечное мерцание светомузыки вызывало слепоту, но я не спутал ЕЁ ни с кем. В этот раз Женевьеву не объявляли. Бывшая вышла на сцену и закрутила своими прелестями перед мужчинами близ сцены. Гнев вновь начал расти в геометрической прогрессии, когда Женя тыкалась своими грудями в физию какого-то сопляка. Едва удержался на месте, чтобы не кинуться на козла. Убью на хрен! Сначала его, а потом её.
Опрокинул в себя порцию текилы и зарычал, переживая горечь во рту. Музыка шла полным ходом, но бывшая отчего-то спешно завершила свой танец и направилась не за кулисы, а куда-то в зал. Вытянул шею, стараясь не упустить из вида. Кажется, в той стороне были гостевые туалеты? Не думая, сорвался с места, прихватив пиджак, и, не выходя из тени, устремился туда же. В яблочко! Женя как раз входила в одну из десяток уборных. Почти подлетел к ней и, зажав рот, толкнул внутрь, закрыв помещение на ключ.
Упер бедрами в умывальник, а лицом в зеркало. Всем телом ощутил её страх, что невольно возбудил.
— Теперь точно никто не помешает. Да, Же-не-вь-ева?! — шепнул в ухо, блокируя все попытки вырваться.
Женя извивалась в моей хватке, только ещё больше раззадоривая. Попка чётко упиралась мне в ширинку, сводя ещё больше с катушек. Идиотка, неужели не понимает, что будит во мне зверя.
— Перестань! — велел я, слегка тряхнув.
Видел в отражение зеркала её широко раскрытые глаза, в которых зиждился ужас.
— Отпущу, если будешь паинькой, — пообещал я.
До слуха дошёл тихий писк согласной покорности, и я медленно убрал ладонь с её рта. Руки красотки по-прежнему держал сцепленными за спиной и всем своим весом прижимал к раковине.
— Чего тебе надо? Отвяжись от меня! — гортанно процедила бывшая, глядя на меня в зеркало.
— Вчера ты пошалила, а сегодня моя очередь, — просипел я, наблюдая за покачиванием её упругой груди, что едва не выпрыгивала из лифа. Сексуальное и откровенное бельё, и не для меня теперь. Ладно бы для другого мужика. Одного мужика. Я бы понял. Но на то, что было всегда только моим, теперь пялиться и трогает половина Москвы.
— Хватит. Отпусти, мне больно. — Бойцовая девочка решила изобразить из себя недотрогу? Не куплюсь.
— Больно? Да что ты! И мне больно. До сих пор, сука, больно!
Не сдержался и ударил кулаком стену рядом с её головой. Девушка вскрикнула, испугавшись, и зажмурилась. Невольно стало совестно, и решительно сменил напор.
— Не надо так кричать, — и прикусил за шею, явственно почувствовав, как вздрогнула. — Мне интересней другие твои крики.
Вдавился пахом между её ягодиц и вожделенно потёрся.
— Нет! Я не хочу… — Женя словно осмелела, поняв, чего от неё ожидается.
Девушка попыталась обернуться, но я предвосхитил её намерения, вовремя схватив за копну волос и потянув на себя.
— Не дергайся!
Слегка отстранился и ловко залез под кружево её трусиков. Сухая… Неприятный признак в плане её реакции на меня и успокаивающий в плане нынешней профессии. Надавил пальцами на половые губы, зная, что где-то там нужная эрогенная точка, которую обязан сейчас срочно разбудить.
— Нет! Убери лапы! — Женя протестующе изогнулась, толкая меня своей попкой, так как одной рукой я по-прежнему удерживал её запястья.
