Да уж, а будь Алан более вежливым и приветливым, я бы могла представить наши с ним отношения. Возможно, мы бы ходили на свидания, прогуливались по ночному городу или днем в парке, он бы провожал меня домой, целовал на прощание, пообещав позвонить, как переступит порог своей квартиры. Как же! У такого мужчины явно хоромы загородом. И бродить по улицам влюбленным мальчишкой слишком скучно для его натуры.

Угораздило же меня так влипнуть! Переспать в клубе с невероятным красавцем, который, как я смею предположить, на хорошем счету в городе. Ох, не к добру это все. Еще и папин арест. Представить себе не могла, чтобы он хоть что-то украл. Папа всегда о нас заботился и не стал бы так подставляться. Да и зачем? Зарплата у него хорошая, мы никогда не голодали и даже могли себе позволить ездить отдыхать раз в год.

Мои размышления прервало сообщение, пришедшее на вайбер. Подруга переживает.

«Милая, ты куда пропала? Я волнуюсь.»

«Прости, сегодня забегалась. Ездила в полицию.»

«И как? Что узнала? Папу видела?

«Нет», – и грустный смайлик.

Несколько минут Катя молчала, а я, положив телефон на грудь, тихонько расплакалась, спрятав нос в одеяло и боясь представить, каково папе сейчас за решеткой. Какая-то дикая несправедливость. Он должен быть дома, рядом с мамочкой, рядом с нами, его детьми.

Раздалась вибрация телефона. Хорошо, что звук выключила, иначе бы сейчас заорал на весь дом, да разбудил родных.

– Прости, что пропала, пИсать бегала, – услышала в трубке голос подруги и хмыкнула на ее слова.

– Ты, как всегда. Само признание.

– Зато ты улыбнулась! Как вы там, милая? Как мама, Степашка?

– Мама очень долго плакала, Катюш, до тех пор, пока Степашка со школы не пришел. Он не в курсе всего. Мы ему сказали, что папа в срочную командировку уехал.

– Мда, самое обидное, что больше всего сейчас ребенок страдать будет. Ну день соврете, ну два, а дальше? Он ведь мальчик умный, начнет спрашивать, почему папа ему не звонит.

– Я не знаю, что делать, Кать. Мне так больно смотреть на то, как плачет мама. А я даже помочь не могу. Одна надежда на то, что можно будет заплатить… если у родителей есть заначка.

– Машуль, может все-таки к Бекетову? Я, конечно, с ним не вожу близкую дружбу, но… он в силах помочь, – предложила подруга, и я знала, что она действительно переживает за мою семью. – Если я скажу, что для меня это важно, а для меня действительно важно, то он тут же возьмется за это дело.

– Кать, если бы ты знала, как мне аукнулось наше развлечение в клубе, – простонала я, вытерев скатившуюся слезу.

– Ты о чем, милая?

– Давыдов приставил мне охрану, которая докладывает ему о каждом моем шаге, – честно призналась я, не собираясь от нее ничего скрывать.

– Да ладно? – неподдельно удивилась подруга. – Откуда узнала?

– От него самого! Я была в полиции, потом около отделения присела на лавку, и он подошел.

– И что хотел?

– По физиономии от меня хотел.

– Ну, это понятно! А если серьезно?

Я тяжело вздохнула и, сдвинув с подбородка одеяло, ответила:

– Подстилкой его стать предлагал. Взамен на счастье родных.

– Вот козел, а! И после этого еще Бекетов ко мне подмазывается? Теперь уж точно нет, на пушечный выстрел не подпущу! – серьезно отчеканила Овсянникова.

– Не кипятись, может, твой Эльмир не такой, как его дружок.

– Ну уж нет, ты моя подруга. Пусть катятся оба, – фыркнула она, а я была благодарна ей за поддержку.

– Если бы он не был таким гадом, возможно, бы у нас что-то получилось.

– Секса за деньги захотел, козлиная морда! Нет, чтобы просто тебе помочь, по доброте душевной. Да я уверена, окажись он лапочкой и душенькой, ты бы точно потом сама на него прыгнула. А он так, все ради своей выгоды, морда небритая.

– Хи-хи, – я хохотнула от ее высказываний и тут же добавила: – приедешь завтра ко мне с ночевкой? Очень-очень хочу.

– Безусловно приеду. А теперь отдыхать, милая. И помни, все будет хорошо.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи, я сбросила вызов и, отложив телефон, устремила взгляд в потолок. Утро вечера мудренее. Возможно, завтра станет хоть что-то понятнее, и у нас появится нормальный способ вытащить папу из сизо.

– Алан Демидович, только что звонил Демид Самирович. Просил передать, что не может Вам дозвониться, – сообщил по громкой связи мой секретарь Сергей.

– Черт! Забыл телефон включить. Спасибо, Сергей! – я устало вздохнул и взял свой мобильный с лакированного стола.

То-то я думаю, одиннадцать дня, а меня еще никто не за*бывает по делу и без. Обычно к этому времени поступает сотни звонков и сообщений, а тут вдруг удивительная тишина. Бросить бы все к херам и отдохнуть пару недель, да не мог я, отцу нужен был. Он у меня человек в возрасте, и без моей помощи уже не справится. Хотя я его отправлял на отдых, а он ни в какую, любит работу и все тут. Потому приходится большую часть брать на себя, облегчая отцу заботы.

Включив телефон, дождался, когда тот полностью загрузится, и тут же выматерился, получив уйму сообщений о пропущенных звонках. Весело бл*ть, сейчас начнется поток вопросов и прочей ху*ни. Но пока мобильный не заняли, я быстро нашел во входящих номер отца и нажал кнопку вызова. Пошли длинные гудки.

– Наконец-то, сынок, – услышал мягкий голос папы.

– Привет, папа. Извини, вчера поздно прилетел и вырубил телефон, чтобы отдохнуть. А сегодня забыл включить.

– Будь внимательнее, сын, я же переживаю.

– Прости, – произнес я, действительно считая себя виноватым. Отец для меня превыше всего.

– Как ты, Алан? Как дела в Праге? Все удалось решить?

– Да, пап, все хорошо. Контракт будет подписан через месяц, они согласны на наши условия.

– Удивился бы, если бы было иначе, – хмыкнул отец, зная, какой я на самом деле суровый человек.

– Не время расслабляться. Вся препараты должны быть только из самых качественных материалов.

– За это я тебя уважаю больше всего, – вздохнул он и добавил: – прости, сын, я сегодня решил остаться дома. Тяжело мне так долго работать без тебя.

– Пап, я же говорю, давай на пенсию. Знаешь же, что я потяну. Да, надо найти достойного заместителя мне или хотя бы помощника, но тем не менее.

– Скоро, наверное, я тебя послушаюсь. А ты мне скажи, успел хоть погулять по городу?

– Пап, какие гульки? Порешал дела и домой. И так слишком задержался. Дел здесь невпроворот.

– Эх, сын…

– Так, стоп-стоп-стоп! Я знаю, что последует дальше, потому даже не начинай. Не до женитьбы.