Мистер Галье откашлялся.

– Обычно так и происходит. Но этим летом мы отменили наши планы для Нью-Йорка, потому что у миссис Галье, – он похлопал жену по плечу, – был страшный приступ артрита этой зимой, и доктор порекомендовал ей более теплый климат. Хотя я не уверен, что он имел в виду Новый Орлеан. Эта жара просто убийственна.

– Она в самом деле убийственна, что подтверждает правильность ранее высказанной мною точки зрения. «Макбет» – это неудачный выбор для нас, – прокомментировал мистер Фитц. – Спросите любого из присутствующих.

Выпрямившись в кресле, месье Галье запальчиво возразил:

– У меня нет сомнения, что «Макбет» будет очень хорошо принята, и мисс Венгль играет леди Макбет превосходно. Публика будет довольна.

– Убийство всегда приветствуется под покровом развлечения. Мы кровожадная порода. – Мистер Фитц нахмурил брови и пошевелил усами. – Ваши способности актера не подвергаются сомнению, мой друг, но на карту поставлено здоровье аудитории.

– В каком смысле? – спросил мистер Тревельян.

– Очень просто, сэр. Через день-два вы почувствуете то, что чувствую я. Напряжение возрастает, особенно в такую адскую жару. И раздражительность также возрастает. Я наблюдал это раньше. Могут последовать бессмысленные убийства, если не будут приняты предупредительные меры.

– Как, например, случилось вчера, – сказала я. – Было совершено убийство прямо на ступеньках конторы месье Мейсона. Месье Галье или вы, месье Фитц, что-нибудь слышали об этом? Магазин мадам Буссар находится на той же самой улице.

Мистер Тревельян уронил ложку, и все вскочили, когда она звякнула. Он уставился на меня так, словно именно я совершила убийство. Слышал ли он об этом убийстве? Объяснялось ли его удивление тем, что я заговорила об этом во время обеда? Я уверена, что «Книга для настоящих леди», составленная Годи, не рекомендует вести разговор об убийстве во время обеда.

– Жюльет, это ужасно! – Миньон побелела от волнения. – Ты подвергалась опасности. Почему ты ничего нам не сказала?

– Убийство среди бела дня? – спросила мисс Венгль. – Кошмар! Мужчину ограбили?

Я не сказала, что жертвой стал мужчина, но об этом многие могли догадаться.

– Месье Дейвис ничего об этом не сказал.

– А кто такой мистер Дейвис? – спросил мистер Тревельян.

– Помощник моего адвоката, месье Мейсона, – ответила я.

– Это действительно ужасно, – сказала миссис Галье. – И подумать только, что я была в городе одна. Когда, вы говорите, это произошло?

– В полдень, полагаю.

Миссис Галье побледнела.

– Именно в это время мы были там.

– К счастью, нас обошел стороной этот ужасный инцидент, – вступил в разговор мистер Фитц и перешел к поднятой ранее теме. – Так что вы видите, Эдмунд, я прав. Подобная жара способна воспламенить людей. Предлагаю вместе с мисс Венгль поставить комедию. – Он погрузил ложку в суп. – «Укрощение строптивой» будет предпочтительней «Макбет».

– Пьеса не может подействовать на все население, Горацио, – сказал мистер Галье.

– Слово определило судьбу нации, – парировал мистер Фитц.

– Театр изменяет образ жизни, – сказала мисс Венгль. – Вы только посмотрите на меня, бедняжку. Я, должно быть, умерла бы от голода, если бы вы все не приехали в мой город. – Ее ярко выраженная южная манера растягивать слова напомнила мне черную патоку зимой – слащавая приторность и чопорность никак не соответствовали ее эффектной внешности и молодости.

– Не расстраивайтесь, мисс Венгль, мы с Эдмундом все устроим. – Мистер Фитц дружески похлопал ее по руке. – Бурные эмоции во время еды ведут к разлитию желчи.

Мне его увещевания показались странными, обычно именно он и мистер Галье сами нагнетали напряжение. Сейчас, как только я заговорила об убийстве в городе, возбуждение среди присутствующих увеличилось десятикратно.

– Не стоит так ожесточенно скорбеть, джентльмены, – заговорил мистер Тревельян, пытаясь разрядить обстановку. – Если бы мне предоставили возможность выбора, я бы получил удовольствие от проделок женщин, таких как Кэт – невеста Петруччо, предпочтя это убийству и предательству. Каково ваше мнение на этот счет, миссис Бушерон?

Произнося слова о «проделках женщин», он остановил свой взгляд на мне, и этот взгляд был... притягательным.

– Я считаю, что «Макбет» – меньшее из двух зол.

Шесть пар глаз ошеломленно уставились на меня.

Миньон заговорила первая:

– Почему ты так говоришь, Жюльет? Леди Макбет подталкивает своего мужа на преступление – убийство короля.

– Макбет и леди Макбет по крайней мере были хозяевами своей судьбы. У них был выбор. Кэт в «Укрощении строптивой» – всего лишь пешка.

– Это абсурд! – сердито провозгласил мистер Галье, даже его бакенбарды были с этим согласны и топорщились от возмущения.

Мистер Фитц откашлялся.

– Тихо, Эдмунд! Мне любопытно узнать, почему наша хозяйка склонна предпочесть убийство и предательство любви.

– Да, – добавил мистер Тревельян. – Вы хотите сказать, что оправдываете убийство как способ управления своей судьбой?

Его вывод удивил меня.

– Вы оба неверно меня поняли, джентльмены. Я всего лишь хотела сказать, что предпочитаю сама выбирать судьбу. Но мы отошли от нашей темы. Если бы я принимала решение, это была бы пьеса «Много шума из ничего».

– Острый ум Беатрисы не уступает уму мужчины, – проговорил мистер Тревельян, изучающе глядя на меня. – И хотя им мешают признаться в любви, герой и героиня сами выбирают свою судьбу.

– Именно так, месье Тревельян. – Его объяснение вызвало у меня непонятное беспокойство.

Я обратила внимание на то, что мистер Фитц увел разговор от убийства в городе и что все мужчины воздерживались от комментариев по поводу преступления. Складывалось впечатление, что они знали обо всем, но предпочитали молчать.

– Нет ничего более привлекательного, чем женщина, сознающая свой ум, – сказал мистер Тревельян.

Его негромко произнесенные слова ласкали мой слух. Мистер Галье поперхнулся вином, Миньон подмигнула мне, мистер Фитц кашлянул.

– За здоровье женщин в таком случае.

Мистер Тревельян словно получал удовольствие, уничтожая мужчин и беря в плен женщин. Он поднял бокал, при этом сверкнул золотой перстень, который он носил на мизинце. Его грань в форме плоского диска имела необычный рисунок в виде переплетенных кругов. Я могла бы поклясться, что где-то видела этот рисунок раньше, но никак не могла вспомнить, где именно, и это меня беспокоило. Но я определенно могла утверждать, что никогда раньше не встречала такого неординарного человека, как он.