Иван Иванович встал.

– Последнее. Я буду следить за каждым вашим шагом. Совсем как девочка в сказке о Маше и медведях. Далеко сижу, высоко гляжу. Надеюсь, мы поняли друг друга и мне лишь остается пожелать вам счастливого пути.

– Спасибо. Я тоже надеюсь.

Ключник вышел из комнатушки вслед за своим начальником. В замочной скважине со скрежетом повернулся ключ. Несмотря на полное взаимопонимание Юрия заперли. Воспользовавшись случаем, он вновь принялся изучать карту. Не потому, что собирался проделать весь этот головокружительный путь. Просто хотел вспомнить знакомые с детства места и представить себе, какими они стали сейчас. Внимание Корнилова привлекла еще одна красная точка на карте. Поставлена она была ни к селу, ни к городу в месте, где не было ни одного приличного ориентира. Что еще за перевалочный пункт? А впрочем, какое ему дело? Ни до каких красных точек он ведь добираться не станет. Заметано. Обсуждению не подлежит.

Дверь распахнулась. Появился Ключник с приклеенной к губам ехидной ухмылкой и увесистым свертком под мышкой. Швырнул его Корнилову. В полете сверток развернулся. К ногам Юрия упал костюм химзащиты. Добротный, малопоношенный. Со свинцовыми накладками, нашитыми на грудь и спину. А еще – противогазная сумка, из которой высовывался фрагмент гофрированного хобота.

– Одевайся, как говорится.

Юрию пришлось натянуть на себя принесенную одежду. Забросив сумку противогаза на плечо, он вопросительно взглянул на Ключника. Тот кивнул на дверь.

– Вперед!

Новые коридоры, новые двери. Корнилов старался понять, где они находятся. По всем прикидкам выходило – вертятся у станции. Еще один коридор и стальная лестница, круто уходившая вверх. Поднявшись на площадку, Ключник остановился.

– Натягивай, Корнилов, намордник. Твоя рожа нынче не слишком популярна в этих местах. Светить ее – себе дороже.

– А свою рожу считаешь популярной?

Запах резины вызвал у Юрия приступ кашля. Чертова простуда. Как раз сейчас выходить на свежий воздух ему не рекомендуется.

Ключник дождался, пока Корнилов откашляется и натянет противогаз.

– Рожами потом меряться будем. Если встретимся. В чем лично я, как говорится, сомневаюсь. Ты внимательно слушал шефа?

– Более чем.

– И все-таки выводов для себя не сделал. Небось, рассчитываешь, что удастся нырнуть в Метро и послать нас к едреней фене? Тогда слушай. На первых порах из снаряжения у тебя будет только фонарик. Ну, может, еще нож. Это в том случае, если будешь вести себя хорошо. Все остальное снаряжение отыщешь в тайнике. Он отмечен на карте.

– Страхуетесь?

– Ага. В нашем деле, как говорится, без этого нельзя. А чтобы окончательно отбить у тебя охоту совершать необдуманные поступки, сообщаю: твоего дружка Павла мы будем держать на мушке. Он участвовал в твоем спасении и ты обязан ему по гроб жизни. С другой стороны, лишние свидетели для нас – не слишком ценные фигуры. Мы убьем его без колебаний, как только узнаем, что ты свернул с праведного пути.

– Сука!

Ключник опять переиграл Юрия. Приемов дзюдо, которых от него ожидали, применять не стал. Просто вырвал из кобуры «макаров» и ткнул стволом Корнилова в живот.

– Дурак. Я же предупреждал: ножик получишь только в награду за хорошее поведение. Успокоился?

– Да.

– Тогда – слушай дальше. На карте отмечено место, где ты дождешься наших хороших знакомых. Они называют себя Детьми Дракона. Каждый имеет очень скверный характер. Будь с ними учтив, но не забывай время от времени показывать, что и ты не лыком шит. Скажешь, что ты – вместо Димки Сомова. Этого будет достаточно. Подбросят, куда следует. Остальное – в твоих руках. Шеф не хочет, чтобы тебе заранее объясняли нюансы происходящего на Рублевке. Для чистоты, как говорится, эксперимента. Нам нужен свежий, непредвзятый взгляд на ситуацию. Так, что выкручивайся, как сможешь. Сечешь?

– Секу.

Ключник отпер дверь. Они оказались в турникетном зале, переоборудованном в пост охраны. Окошко в деревянной будке светилось. Дорогу к гермоворотам перегораживал не какой-нибудь хлипкий шлагбаум, как в туннеле у выхода на станцию, а два ряда сложенных полукругом мешков с песком.

Гостей с поверхности шлагбаумом не остановишь, документы не проверишь и пинком под зад восвояси не отправишь. Они понимают лишь один язык. Общаться с ними следует с помощью хорошего пулемета. Как раз такого, что и был установлен на самодельной поворотной платформе в центре полукруга мешков. У «дегтяря» потягивали самокрутки два охранника. Рядом лежала пара противогазов, громоздкий прибор ночного видения и два «калаша» с деревянными прикладами.

Услышав шаги, часовые вскочили. Узнали спутника Юрия, потушили окурки, вытянулись в струнку. Один остался на месте, а другой юркнул в будку. Навстречу гостям вышел заспанный начальник поста внешней охраны.

Ключник подошел к начальнику, бросил ему несколько слов, расстегнул клапан нагрудного кармана, вытащил лист бумаги. Читая, начальник поста, так силился вникнуть смысл бумаженции, что даже высунул от напряжения кончик языка. Потом посмотрел на Юрия. Глаза его освободились от пелены сна. В них было сочувствие и… Что-то еще. Верного слова Корнилов подобрать не мог. Так смотрят на смертельно больных их безутешные родственники, толпящиеся у смертного одра в ожидании неизбежного.

Наконец кивнул головой и отдал приказ подчиненным. Те потянулись к противогазам. Началось.

Ключник вернулся к Юрию, протянул фонарик и десантный нож в брезентовом чехле, очевидно позаимствованный у кого-то из охранников.

– Держи. Авансом, как говорится.

Корнилов пошел к поджидавшим его часовым. Те стояли с противогазами в руках и кислыми выражениями на лицах.

Ага. Ребята так и не свыклись со своей работой и не испытывали удовольствия от проводов тех, кто выходил на поверхность. Ниче, пацаны. Делов-то. Через пять минут вы вернетесь на свои мешки. Мне придется гораздо хуже, а я, как видите, ничего, держусь.

Юрий ожидал, что его поведут к центральным гермоворотам, но ошибся. Вместо этого первый пограничник направился к неприметной стальной двери в дальнем углу турникетного зала.

Корнилов не без трепета посмотрел на надпись «Посторонним вход категорически воспрещен!», намалеванный черной краской значок радиации и стальную задвижку толщиной сантиметров в пять.

Он и не подозревал, что выйти на поверхность можно и через эту дверь. Внешняя служба охраны была отдельным подразделением, не входила в его компетенцию, а секреты смежников Юрия мало интересовали. Еще одна фишка Ганзы – выполняй свою работу, как можно лучше и не суй нос в чужие дела.

Едва охранник распахнул дверь, как небольшую комнату осветило мигание лампы под красным колпаком. Завела свое отрывистое «у-у-у» звуковая сигнализация. Все успокоилось только после того, как дверь закрыли. Лампочка перестала мигать, загорелась ровным светом. Заткнулась сирена. Юрий почувствовал себя рыбой в аквариуме наполненном некой багровой субстанцией. В комнате имелась еще одна дверь. Весьма серьезная на вид. С множеством ребер жесткости и системой запоров, подчиняющихся колесу полуметрового диаметра, выкрашенному в красный цвет. Охранник положил на него ладони. Провернул. Обильно смазанная солидолом конструкция пришла в движение. Еще один поворот. Дверь начала медленно открываться.