— Потому что начала в него влюбляться?

Влюбляться? А что такое любовь? — мрачно спросила себя девушка. Теперь, после всего случившегося, ей было трудно ответить на этот вопрос.

— Да, — подтвердила она догадку подруги.

— И теперь ты собираешься выйти замуж за него вместо Винса, — заключила Вивиан.

— Да, — снова согласилась Эвелин и сухо добавила: — Тебе бы не сердиться, а радоваться за меня. Ты ведь всегда презирала Винса.

— Он мне казался двуличным и неискренним. — Вивиан была вынуждена от наступления перейти к обороне. — Слишком уж много улыбался — такие люди всегда держат камень за пазухой. Но мне и в голову не приходило, что тут замешана другая женщина.

Замечание подруги болью отозвалось в сердце Эвелин, и она невольно содрогнулась.

— Это говорит лишь о том, что мы еще счастливо отделались, правда? — с горькой насмешкой отозвалась Эвелин, вспомнив заголовок в газете, оставленной на столе миссис Ларчер:

«НЕМЫСЛИМАЯ ЛЮБОВНАЯ ГОЛОВОЛОМКА: БРАТЬЯ ЛЕВЕНДЕРЫ МЕНЯЮТСЯ НЕВЕСТАМИ!»

Какая скверная шутка, прочитав тогда статью, печально подумала незадачливая невеста. Просто какое-то нагромождение лжи. Эндрю никогда не любил ее, Эвелин, а Аннабелл никогда не была обручена с ним.

Зато теперь Аннабелл — молодая жена Винса. Об этом тоже говорилось в статье: «Винсент Левендер обручился с Аннабелл Смэдли ровно через час после того, как должен был сочетаться браком с Эвелин Патридж».

А это означало, что Винс задумал обмануть ее задолго до того, как потрудился сообщить, что она ему больше не нужна.

В статье было еще много чего, но Эвелин не смогла дочитать ее, так как Эндрю внезапно появился в кухне и выхватил газету из ее рук. Он с такой яростью обрушился на миссис Ларчер за то, что та осмелилась притащить в дом этот грязный бульварный листок, что бедная женщина вся сжалась. Эвелин тупо сидела в углу, потрясенная предательством Винса.

Эндрю вытащил ее из кресла, повел в кабинет, усадил за пишущую машинку и сунул ей под нос документ страниц эдак в двадцать.

— Ты ведь, кажется, умеешь печатать? — насмешливо спросил он, встретив ее недоуменный взгляд. — Ну так давай! Документ понадобится мне к полудню.

Голос подруги, доносившийся словно из другого мира, вернул Эвелин к действительности.

— Вив, ты успеешь подыскать мне туалет на завтра? — спросила она, с трудом отгоняя мысли об этом, чтобы не потерять над собой контроль.

— Конечно, я что-нибудь раздобуду. Но мне все же хочется, чтобы ты хорошо подумала, прежде чем отважиться на этот шаг, — с беспокойством добавила Вивиан. — Ты ведь попадаешь из огня да в полымя, это тебя не пугает?

Да, Эвелин думала об этом, когда Эндрю давал ей короткую передышку, позволявшую осмыслить ситуацию. Однако времени для раздумий было слишком мало, особенно вчера, когда он просто завалил ее работой. Впрочем, никакие размышления не помогали. И вообще ничего не помогало. Эвелин не волновало, что будет с ней дальше. Так что ей было нетрудно притворяться перед подругой.

— Я люблю его, — заявила Эвелин. Эти слова для нее сейчас ничего не значили. — Это тот, кто мне нужен. Не надо портить мне знаменательный день, Вивиан.

— Ну, хорошо, — со страдальческим вздохом сдалась та и уже мягче прибавила: — Увидимся завтра.

Для свадебной церемонии Вивиан выбрала прелестный костюм — плотно облегающий фигуру, с вызывающе короткой узкой юбкой и длинным жакетом, отделанным золотыми пуговицами. Блузки к нему не полагалось. Юбка зрительно удлиняла стройные ноги Эвелин, затянутые в тончайшие белые чулки.

— Не слишком коротко? — с сомнением спросила она подругу, пытаясь потянуть юбку вниз.

— Ты что, смеешься? — возразила та. — Эндрю просто голову потеряет, увидев тебя в этом наряде. Ты выглядишь потрясающе, Лин, — мягко прибавила она. — Просто принцесса из сказки.

Однако ощущения самой Эвелин были далеки от сказочных. В зеркале отражалась какая-то незнакомая девушка с огромными, лишенными всякого выражения карими глазами и черными волосами, обрамлявшими симпатичное личико.

Единственной вещью, подтверждавшей, что это все-таки она сама, была обвивавшая ее шею тонкая золотая цепочка с медальоном в форме сердечка, в котором Эвелин хранила свое бесценное сокровище — фотографию безвременно ушедших родителей. Дрожащими ледяными пальчиками она легко коснулась медальона, и на нее вдруг нахлынули воспоминания, от которых на глаза навернулись слезы.

— Почему ты плачешь?

Вздрогнув, Эвелин собралась с духом и встретила в зеркале строгий взгляд подруги.

— По-моему, невеста имеет право поплакать перед свадьбой.

— Имеет, — согласилась Вивиан. — Она даже может быть смертельно бледной и казаться эфирным созданием. — В ее голосе звучала нескрываемая насмешка. — Но если ты улыбнешься, то я, возможно, поверю в твое желание выйти замуж за Эндрю Левендера.

— Ради бога, Вив, не надо, — взмолилась Эвелин, поспешно прикрывая выдававшие ее глаза. — Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Я пока еще не готова к этому разговору.

— Это почему же, интересно знать? — потребовала ответа та. — Потому что в глубине души ты сама прекрасно знаешь, что на самом деле этот, с позволения сказать, брак не выдерживает никакой критики, — сухо заключила она.

Сердце Эвелин затрепетало в груди, и ее вдруг охватило отчаяние. Ресницы девушки дрогнули, и Вивиан поймала ее тревожный взгляд. Она все поняла, испуганно вскрикнув, круто развернула к себе подругу и яростно встряхнула ее.

— Ради всего святого! Что же все-таки происходит?

В это мгновение в комнату решительно вошел Эндрю. Он словно почувствовал, что Эвелин вот-вот потеряет остатки мужества. Серо-стальные глаза впились в лицо невесты, затем твердый взгляд переместился на ее подругу.

Эвелин бросило сначала в жар, потом в холод. Она зачарованно смотрела на жениха, но глаза ей застилала какая-то дымка. Он был в обычном деловом костюме с белой рубашкой и темным галстуком. Однако что-то в его облике — может быть, красная роза, вдетая в петлицу, — свидетельствовало о том, что сегодня в его жизни происходит торжественное событие, и он готов идти до конца. При мысли об этом у Эвелин перехватило дыхание и кровь быстрее побежала по жилам.

— Ты очень красива, дорогая, — негромко произнес Эндрю. — Ну что, пойдем?

Словно в трансе, Эвелин кивнула и послушно подошла к жениху. Она спиной чувствовала молчаливый отчаянный протест Вивиан, но ничего не могла с собой поделать. За последние несколько дней Эндрю стал ей настолько необходим, что она не могла ему ни в чем отказать. Он был надежен как скала, за которую можно спрятаться, укрываясь от разрушительной бури, бушевавшей в душе.

И, как будто понимая, что творится с его невестой, Эндрю, продел ее руку в сгиб своего локтя и крепко прижал к себе. Теперь ты в безопасности, говорил этот жест. Эвелин, подняв припухшие веки, посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Это была робкая, но очень искренняя улыбка.