– Он выпрыгнул из окна! – крикнула я.

Полицейские бросились вниз по лестнице, промчались через мою комнату, распахнули мое окно и выскочили во двор.

Снова прозвучали выстрелы. Я побежала в кухню, к задней двери, чтобы посмотреть на двор. Беглец ползком добрался до конца дома и прижался к стене, сидя на корточках, но полицейские его уже обнаружили и набросились на него. Пойманный кричал:

– Я сдаюсь, я сдаюсь…

Но сам пытался подняться. Один из полицейских нанес ему удар в подбородок, и тот рухнул, как мешок.

Потерявшего сознание понесли за угол дома, на Шестидесятую улицу.

Запыхавшись, я прибежала обратно в холл. Там стоял мистер Баффингэм с наручниками на запястьях. Глаза Кистлера сверкали. Затем послышалась сирена полицейской машины, и Кистлер, полицейский и Баффингэм в наручниках вышли из дома.

Не прошло и пяти минут, как в холле собрались миссис Гэр, Уэллеры, мистер Тевмен, мисс Санд, мистер Грант и я. Мистера Уэллера отправили узнать, что же, в сущности произошло. Миссис Гэр дрожала от возбуждения.

– Это его непутевый сын! Я всегда ему говорила, что этот парень плохо кончит. Еще тогда, когда он занимался контрабандой спиртного!

– Но как попал сюда этот парень? – спросила миссис Уэллер.

– Отец просто привел его с собой! В наши дни люди не испытывают ни малейшего уважения к порядочному дому! – вопила во все горло наша хозяйка.

Я лихорадочно соображала.

– Сэм Хендрикс… помните… не этот ли парень его пристрелил?

Идея горячо обсуждалась собравшимися. Мне же следовало поторопиться, так как я, слава Богу, теперь имела работу. Когда я вечером вернулась домой, дискуссия все ещё шла полным ходом.

Мистер Уэллер сделал обстоятельный доклад, газеты тоже были полны подробностями этого происшествия.

Этот молодой Баффингэм вместе с тремя другими сообщниками ограбили в городке Эльсинор банк и застрелили кассира. Тот хорошо рассмотрел преступников и, прежде чем умереть, успел сообщить полиции описание их внешности. Реджинальд Баффингэм удрал и спрятался у своего отца. Тем временем полиция схватила трех других грабителей, и они выдали своего молодого сообщника.

– Он ограбил банк! И совершил убийство! – пронзительно кричала миссис Гэр.

– Да, я читала об этом в газете, – сказала я. – А вы не думаете, что его отец, который здесь живет, имеет какое-то отношение к этому делу?

– Ну, нет! – прошептала миссис Гэр. – У него для этого не хватит нервов. Я слишком хорошо его знаю!

– Парень был серьезно ранен? – спросила я мистера Уэллера.

– Он сломал ногу, когда прыгал из окна; хорошо, что вы его увидели. Машина его отца стояла именно на Шестидесятой улице. Так что он вполне мог улизнуть! А потом устроил бы стрельбу где-нибудь в городе!

– А не имел ли он отношения к убийству Сэма Хендрикса? Газеты вообще не упоминают об этом. Меня это удивляет.

– Это, действительно, странно. В конце концов, он очень хорошо знает здешний откос. Он ведь и раньше бывал у отца, – заметил мистер Уэллер.

Я оставила возбужденных жильцов и направилась в кухню, чтобы приготовить себе хороший ужин.

На следующий день газеты вышли с броскими заголовками:

«Грабитель банка подозревается в убийстве Хендрикса.

Полиция пытается доказать его вину в этом. Реджи Баффингэму сегодня предъявлено обвинение ещё в одном убийстве. Полиция пытается добиться от него признания в убийстве гангстера Хендрикса. Хотя между нью-йоркским гангстером и бандой Баффингэма не выявлено никакой связи, однако есть надежда найти какую-нибудь зацепку, которая даст полиции возможность связать оба преступления.»

Целые полосы были заполнены предположениями и идеями. Но полиция не смогла продвинуться дальше. Спустя несколько дней было сообщено:

«Полиция не может доказать вину банковского грабителя Баффингэма в убийстве Хендрикса.»

Таким образом, загадка мертвого мужчины, которого я обнаружила, оставалась пока неразгаданной.

Мистера Баффингэма целую неделю продержали за решеткой, прежде чем освободили под залог. Когда он вернулся домой, миссис Гэр и миссис Тевмен находились в холле, а я в это время собиралась уходить на работу. Я услышала звук открываемой входной двери, затем тяжелые, медленные шаги на лестнице, и, наконец, голос миссис Тевмен:

– Он выглядит ужасно!

Я, естественно, ожидала, что миссис Гэр сразу же зайдет к этому несчастному и расспросит его. Прошло два дня, а мистер Баффингэм почти не показывался.

– Я думаю, он, наверное, скоро уедет отсюда, – сказала я как-то вечером нашей хозяйке.

– Почему? Он ведь уже не сможет привести сюда своего непутевого сына. Тот сидит. – Она избегала моего взгляда.

– Вы ведь, разумеется, не хотите доставлять ему новых неприятностей, не так ли?

– Конечно нет! Вышвырнуть человека, который перенес такое горе, было бы бессердечным.

Но неожиданно обнаружившееся в миссис Гэр мягкосердечие, оказывается, не распространялось на Уэллеров. Однажды вечером я снова услышала возбужденные голоса. Я пришла домой с работы, и, когда проходила мимо гостиной, из-за двери прозвучал, громкий, гневный голос мистера Уэллера.

– Вы же не можете просто выставить нас за дверь!

В тот же вечер – часа через два – я услышала, что миссис Гэр говорит по телефону. А так как телефон находился вблизи моей двери, я не могла не слышать содержание этого разговора. Очевидно, миссис Гэр разговаривала со своей племянницей, миссис Халлоран. Значит та ссора между ними была улажена! Вероятно, миссис Гэр необходимо было выложить племяннице все, что накопилось у неё на сердце. Во всяком случае, миссис Халлоран опят стала часто появляться в нашем доме, и обе женщины часами сидели вместе и болтали. Но я не слышала, о чем они говорили, да и не хотела этого слышать. Миссис Гэр все ещё была у меня бельмом на глазу. Как-то вечером, когда я решила переставить у себя в комнате кое-какую мебель, она опять пришла без приглашения и пожелала узнать, почему это я передвигаю мебель? Я выпроводила её.

Ее малосимпатичная собака теперь снова начала бегать по всему дому. Когда я готовила себе какую-нибудь еду, она постоянно стояла снаружи перед моей дверью, принюхивалась и тихо скулила, как будто была голодной. Несмотря на свою большую любовь к животным, миссис Гэр, казалось, не очень хорошо кормила своих любимцев. Однажды я дала кошке, которая ожидала потомства, кусочек колбасы, который она проглотила целиком. После этого я часто давала ей что-нибудь поесть, что, однако, никоим образом не произвело благоприятного влияния на наши отношения друг к другу.

Однажды я сказала миссис Гэр:

– Единственно, что интересует этих скотов – это жратва!

Знаю, что это с моей стороны было не очень красиво, но вой и мяуканье не прекращались целыми днями, и я была уверена, что миссис Гэр просто оставляет своих животных голодными.