Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не обращая внимания на песчаных скорпионов, снующих поблизости, я подхожу к стволу дерева. Он все еще немного влажный, но если повезет и я быстро все сделаю, может быть, мне удастся заставить его гореть. Однако дерево слишком тяжелое, чтобы его поднимать, поэтому я провожу большую часть дня, понемногу катя его к пещере. Когда становится достаточно близко, я выкапываю яму для костра, использую в качестве растопки мои драгоценные высушенные морские водоросли, разжигаю медленный дымный костер на пляже и раскладываю мясо поблизости для просушки.
Я устала, но мне придется не спать и следить, чтобы хищники не пришли и не украли еду. Может быть, я даже мельком увижу свою пару.
Часть 6
РУХ
Еще два двисти стали моими к тому времени, когда я решил вернуться на пляж, где моя симпатичная пара в безопасности. В дразнящей близости находится большое стадо толстых существ, но я не смогу справиться с ними в одиночку. Я тащу две туши обратно с собой — одну на плечах, другую в руках.
Я устал и не спал несколько дней, но каждая добыча, которую я приношу, — это больше мяса для моей Хар-лоу, больше мехов, чтобы согреть ее. Так что я должен продолжать работать. Еще две, я думаю. Нет, четыре. Лучше перестраховаться и иметь дополнительные меха на случай, если погода будет очень холодной.
Однако, когда я приближаюсь к пляжу, я вижу оранжевый мерцающий свет. Огонь. Это снаружи пещеры, а не внутри, и мое сердце колотится от беспокойства. Почему пляж в огне? Я придвигаюсь ближе, торопясь, и только из чистого упрямства не бросаю свои трофеи и не мчусь к своей паре. Я знаю, что если я положу их на землю, появится какой-нибудь падальщик и схватит их. Это яма для костра, понимаю я, когда бегу к свету. Яма для костра, перед которой кто-то сидит.
Только оказавшись прямо там, я понимаю, что это моя Хар-лоу.
Она заснула сидя, с палкой в руке, как будто она задремала, пока ворошила огонь. Полоски мяса разложены на поверхности многих камней и аккуратно подвешены к древку высоко над пламенем. Мяса очень много, и все это вкусно пахнет. Однако на небольшом расстоянии от костра я вижу крабов, ползунов и всевозможных тварей, ожидающих возможности перекусить. Должно быть, именно поэтому она осталась здесь.
Ее глаза не открываются ни при моем приближении, ни когда я кладу свои две добычи на землю. Ее лицо осунулось, на нем темные круги. Она тоже грязная. Засохшая кровь покрывает ее одежду коркой, под ногтями виднеются кольца грязи, а на лице — пятна крови. Это не похоже на мою Хар-лоу. Она любит быть чистой. Это была одна из первых вещей, которым она меня научила, и она всегда быстро моется.
Почему она не приняла ванну? Она ранена?
Взволнованный, я опускаюсь на колени рядом с ней и изучаю ее лицо. Ее крапинки такие же яркие, как всегда. Я думаю, это хороший знак. Но она худая, и мне не нравится, что она не проснулась, хотя я нахожусь в лагере и поднимаю шум.
— Хар-лоу, — бормочу я, проводя пальцами по ее щеке, чтобы разбудить ее. — Хар-лоу.
Она резко просыпается, забавно фыркая, ее глаза расфокусированы. Ее взгляд останавливается на мне, и ее рот приоткрывается от удивления.
— Рух. Тывернулся. — Затем она разражается громкими слезами. — Почемутыоставил меня?
— Хар-лоу? — волнуясь, я глажу ее по щеке. Она плачет при виде меня? Она устала от того, что я ее пара, потому что я не могу обеспечить ее достаточном количеством всего? Эта мысль подобна удару в грудь, и я судорожно втягиваю воздух. Хотел бы я, чтобы у меня были слова, чтобы спросить, что не так, но все, что я могу предложить, — это простой ответ. — Нет?
— Чтоэто значит? — она рыдает. Но она тянется вперед и проводит руками по моему лицу, как будто прикасается ко мне с той же заботой, с какой я прикасался к ней. — Рух, ты в порядке? Ранен?
Я решаю, что мы можем заняться словесными играми завтра. Мне не нравится, какой усталой она выглядит. Слишком сонная, и она могла упасть в огонь. Я поднимаюсь на ноги, прижимая ее к себе.
— Пещера Хар-лоу?
— О. — Она качает головой, хотя ее шатает от усталости. — Нет. Мы должны остаться, проверять добычу. — Она подталкивает меня отпустить ее, и когда я это делаю, она указывает на полоски, покрывающие все поверхности. — Еда.
Ааа. Теперь я понимаю… и она права. Потребуется много усилий, чтобы затащить все внутрь, чтобы хищники не вырвали это у нас. Она умна, что сидит здесь с едой, но ей холодно и она устала. По крайней мере, я могу помочь с этим. Я снова сажусь у огня и показываю, чтобы она села рядом со мной. К моему облегчению, она сразу же подходит ко мне, прижимаясь к моему боку. Я накидываю ее накидку на наши плечи и крепко обнимаю свою пару.
Она счастливо вздыхает и проводит своими холодными пальцами по моему животу.
— Хорошо, посидим до утра.
Думаю, она говорит мне, что я мудрый и сообразительный, раз решил охранять еду. Довольный ее похвалой, я целую ее светлую гриву и смотрю на огонь. Ее руки крепко сжимают меня, одна обвивается вокруг моего хвоста, как будто она хочет прижать меня к себе. Это делает мой член неприятно твердым, но я не бужу ее для спаривания. Хар-лоу нужно поспать. Я обнимаю ее и смотрю на огонь, и хотя я устал, я не засыпаю. Я могу бодрствовать очень, очень долго, если мне нужно, и прямо сейчас Хар-лоу нуждается во сне больше, чем я.
Я присматриваю за своей парой, пока темнота не становится бледно-серой, а небеса не светлеют. Солнца-близнецы скоро взойдут. Если я хочу снова найти это стадо двисти, мне следует уйти в ближайшее время. Это трудно, когда все, чего я хочу, — это держать Хар-лоу и смотреть, как она спит, зная, что ей безопасно, комфортно и она отдохнула.
Но удерживание моей пары не кормит ее, и поэтому я тихо убираю ее руки от себя. Я выскальзываю из ее объятий и поднимаюсь