Лютый был частым гостем в клубе Расула.

Когда хозяин клуба «Барс» занял место напротив, Лютый вынул из кармана пачку купюр, свёрнутых рулоном, и покатил по столу в сторону Расула.

В клубе Лютый всегда расплачивался наличными.

— Щедро. Кира хорошо поработала? — поинтересовался Расул.

— Отлично.

— Сегодня ещё работать сможет? Или ты её дожал так, что она в СПА и на массаже будет двое суток торчать?

Лютый пожал плечами. Ему были неинтересны закулисные подробности жизни девочек в клубе Расула.

Лютого устраивало, что девочки все были красивые, ухоженные, не затёртые. Без неприятных сюрпризов.

По сути, любая из девочек Расула выглядела, как девушка из высшего общества и не была похожа на типичную проститутку. Расул представлял услуги высокого класса и всегда держал планку качества.

Лютый думал о своём, потому привычный разговор с Расулом не клеился.

Хозяин клуба пробежался взглядом по Лютому, перевёл на столешницу и пристально взглянул на экран телефона. Там до сих пор было загружено фото Марии.

— Кто такая? — спросил Расул, взглянув на фото с явным интересом.

— Должница одна. А что?

— Ничего. Можно? — спросил Расул и придвинул телефон с фото ближе. — Симпатичная. Какая у неё фигурка?

— А тебе зачем? — недовольно спросил Лютый, с удивлением отметив, что голос полон сильного раздражения.

— У меня нюх на девочек. Эта мне, что говорится, на мордашку «зашла». Хочу узнать, что там ниже прячется? Нормально всё?

— Не твой типаж. Маленькое у неё там всё. Крошечное.

— Почему-то я так и подумал. Хорошо-о-о-о… — протянул Расул и потёр ладони.

Лютый разозлился и косо посмотрел на Расула.

— Чего хорошего?

— У неё редкий типаж внешности. Такие, как она, всегда будут выглядеть девочками — хоть в девятнадцать, хоть в тридцать! Хороший шанс много заработать. Уже вижу её в роли…

Расул мечтательно закатил глаза, подходящий к своему делу с явным вдохновением.

Через миг он взглянул на Лютого прямым и твёрдым взглядом жестокого дельца.

— Говоришь, она твоя должница? Значит, у тебя на крючке. Расплатиться сможет?

— Вряд ли.

— Значит, убыточное дело? Или… — Расул задумчиво погладил свой подбородок. — Сколько она тебе должна?!

— Чего?! — взревел Лютый.

Он мигом потерял хорошее расположение духа, разозлившись, словно его ещё раз обокрали, только теперь уже внаглую, улыбнувшись в лицо, как улыбнулся Расул, повторив вопрос:

— Сколько она должна?

Глаза Расула заблестели азартом.

— Много, — скупо ответил Лютый.

— Какова точная сумма? Может быть, я её долги у тебя перекуплю?

Лютый расхохотался.

— Там тебе ничто не светит. Девка жизнью затюканная. На неё никто из твоих клиентов не взглянет.

— Я умею раскрывать потенциал! — возразил Расул. — Чую, что она мне много денежек принесёт. Так, может, мы с тобой договоримся?

— Нет, — отрезал Лютый, сгрёб телефон и резко вышел, покинув заведение Расула, даже не допив кофе, чего с ним никогда раньше не случалось.

Утро для меня выдалась тяжёлым. Я была разбита морально и подавлена. Пришлось сварить себе кофе, гораздо более крепкий, чем обычно.

В процессе варки кофе успело перекипеть и сбежать из турки, а ещё я обожгла тыльную сторону запястья и заработала небольшой ожог.

Иначе говоря, день не задался с самого утра. Тимофей, словно чувствовал моё настроение, и почти не разговаривал со мной, переживая события внутри себя.

Мне было неловко, стыдно перед ним, что я так негативно влияла на настроение ребёнка.

Перед школой я крепко-крепко обняла его, но племянник предпочёл вырваться из объятий и двинулся в сторону своих сверстников.

Моё сердце сжалось от эмоций и переживаний за него.

В голове проносились кошмарные мысли: что станет с Тимофеем, если меня убьют? Кто приглядит за ним, позаботится…

Ответ был жесток в своей правде: никто.

Близких родственников у нас не было, дальние двоюродные тёти и дяди не захотят брать на себя обузу в виде мальчишки, у которого есть проблемы со слухом.

Да что говорить о дальних родственниках, когда даже родные бабушка и дедушка отказывались признать мальчика?

На работе я попыталась собраться, взять себя в руки. Но моя подавленность и плохое настроение передались и ученикам: урок прошёл тяжелее, чем обычно, и под конец последнего занятия я просто озвучила домашнее задание и попросила ребят сидеть как можно тихо, пока я проверяю их самостоятельные работы.

На самом деле я не могла сосредоточиться даже на проверке элементарных химических уравнений и знакомые символы казались заумной тарабарщиной.

Так ничего и не сделав, я закончила занятие, закрыла класс и пошла в учительскую, в которой директором школы — Дмитрием Герасимовичем было объявлено собрание.

— Мария, ты сегодня какая-то квёлая, — неодобрительно покачала головой Алина Петровна — учительница русского языка и литературы в старших классах.

— Алина Петровна, как всегда, блещет знанием редких слов, — фыркнул учитель физики — сухопарый мужчина средних лет, в очках с тонкими, прямоугольными стёклами.

— А вы, Евгений, как всегда, не можете пропустить ни одной юбки. Простите, оговорилась, реплики, — неприязненно отозвалась Алина Петровна, посмотрев на учителя почти с нескрываемой ненавистью.

Алина и Евгений долгое время были супругами, пока Алина не узнала. что Евгенний похаживал на сторону со своей лаборанткой. Разумеется, после этого брак немедленно распался. Алина осталась с двумя детьми на руках, а Евгений, по слухам, всячески пытался увернуться от уплаты алиментов.

Я отвлекалась на мысли о посторонних, чтобы не погрязнуть в пучине тёмных мыслей о собственной судьбе, прислушивалась к гулу голосов и пыталась держать марку. Но судя по недоуменным взглядам и легким пожатием плечами, я отвечала невпопад. Поэтому просто перестала разговаривать.

С появлением директора школы, Гущина Дмитрия Герасимовича, в учительской сразу же стало тихо.

Гущин был непростым человеком, со сложным, противоречивым характером. Он мог спустить на тормоза крупную ошибку и очень грубо, зло отчитать за малейшую провинность.

Иначе говоря, он был человеком настроения, но жёстко держал управление школой в ежовых рукавицах.

На этот раз собрание получилось коротким, его можно было бы назвать «пятиминуткой». Директор лишь напомнил, что на следующей неделе в школе будет проверка — комиссия из городского отдела образования.