– Они преследуют Зарину. Волки уловили ее запах и идут по следу. Она убегает от них.

Я, благодарная, но все еще напуганная, схватилась за грудь, слезы хлынули из моих глаз. Я не успокоюсь, пока не увижу Рейана и не заключу его в свои объятия.

Келум запустил пальцы в свои темные волосы.

– С твоим сыном все в порядке. Берон держит его на руках, пока его бабушка и дедушка собирают самое необходимое. Все они в безопасности.

– Почему мне это не кажется правдой? – спросила я.

Келум сосредоточил на мне свой пристальный взгляд.

– Здесь, с нами, он будет в большей безопасности, чем у них дома.

– Я хочу отвезти его куда-нибудь еще, туда, где Зарина не найдет нас.

Что-то внутри меня настойчиво умоляло взять Рейана и бежать. Возможно, это был страх, что кто-то еще попытается разлучить нас, на этот раз навсегда. Может, это Сол предупреждала меня о чем-то. Или Люмос. Откуда бы это ощущение ни возникло, я не могла игнорировать инстинкт, поднимающийся из глубины моего нутра.

Волна эмоций захлестнула меня. Страх. Облегчение. Беспокойство. Эти чувства сливались в клуб дыма, который заполнял мои легкие. Я вцепилась в перила балкона, едва уловив обеспокоенный голос Келума.

– Ситали? В чем дело?

– Точно не знаю, – выдохнула я, прижимая дрожащий кулак к груди.

Ощущение было странным. Я испытывала так много эмоций, но все они были не моими. Келум стоял рядом, готовый поддержать меня, если понадобится.

– Берон с твоим сыном уже спешит обратно.

– Он один?

Келум покачал головой.

– Двое соратников следуют за ним в своих волчьих формах. Остальные все еще преследуют Зарину.

– Она ускользнет от них, – предсказала я.

– Почему ты так думаешь?

Мои глаза встретились с его.

– Мне нужно поговорить с Нур.

– О чем? В чем дело?

– Я только что вспомнила кое-что, что сказала Зарина.

Я, затаив дыхание, протиснулась мимо Люмина, огибая кровавое пятно на полу, и бросилась в коридор, выкрикивая имя сестры. Я была так сосредоточена на том, чтобы выжить и убедиться, что Рейан в безопасности, что совсем забыла о главном.

Нур появилась прямо перед моим носом, напугав меня.

– В чем дело?

С дрожащими руками я наклонилась вперед.

– Зарина не верит, что ты дочь Сол. Отец сказал ей, что ты заключила договор с… темным богом.

Губы Нур приоткрылись от удивления.

– Я?

– Она думает, что темный бог создал иллюзию, чтобы выставить тебя наследницей Сол. Что с его помощью ты украла у нее должность Атона.

Нур долго молчала, закипая от злости.

– Отец так просто не оставит нас в покое, – наконец прошептала она. – Даже после того, как в его легких не осталось воздуха, а я бросила его тело на песок, мерзкая натура нашего отца не исчезла. Нет, он продолжал творить свои темные дела до последнего вздоха. Его злоба пережила даже смерть. Его темная натура теперь живет и процветает в Зарине.

– Она верит в то, что он сказал, – сообщила я. – Я видела праведный гнев, пылающий в ее глазах, когда она смертельно ранила меня.

Этот гнев не продлился долго. Моя кровь омыла его, гася пламя. Она с потрясенным выражением на лице уронила кинжал на пол и вскрикнула.

– Где нож? – спросила я. – Где кинжал, которым она ранила меня?

Глаза Нур метнулись к Келуму.

– Мы так и не нашли его. Мы предположили, что она взяла его с собой.

Но это было не так. Вернись она за кинжалом до того, как Берон добрался до меня, я была бы уже мертва.

– Берон уже вернулся? – спросила я.

Келум сосредоточился на мыслях своего брата и кивнул.

– Он совсем близко.

– Мне нужно переодеться, – заявила я.

– Тебе нужна помощь? – спросила Нур.

Я покачала головой.

– Справлюсь сама.

Она и Келум вошли в холл, остановившись чуть в стороне. Когда они приглушенно зашептались, я не смогла сдержать вспышку ревности из-за их близости. Я искала что-то получше того платья, которое носила, но все, что попадалось мне на глаза, было типичным нарядом для Атены.

Я больше не была дочерью Атона. Я переросла этот титул, когда вместе с Нур восстала против своего отца.

Серое, как грозовая туча, облегающее льняное платье мелькнуло между более роскошными предметами одежды. Я натянула его, раздумывая, куда исчез золотой кинжал Зарины. Я четко помнила, как он лежал на полу, залитый моей кровью. Он не мог исчезнуть сам по себе, если только в суматохе Берон не оттолкнул его. Я заглянула под кровать, но ничего там не нашла. Бормоча проклятия, я пообещала, что, когда найду клинок, буду носить его на бедре, пока его лезвие не ужалит плоть Зарины так же, как когда-то мою.

Спасет ли ее дорогой Анубис от жестокого поцелуя смерти, как спас меня Берон?

– Ситали? – позвала Нур из-за двери. – Они здесь.

Я выбежала из комнаты в холл.

– Где? – спросила я, затаив дыхание. Надежда расцвела в моей груди.

– Внизу, – ответила моя младшая сестра, подбегая вместе со мной к лестнице. Там стоял Берон с моим сыном на руках.

Его круглые, карамельные глаза загорелись, когда он увидел меня.

– Ситли?

Слезы хлынули из моих глаз. Несмотря на пелену перед глазами, я бросилась к сыну.

– Рейан. – Я протянула руки, и мальчик потянулся ко мне. Я крепко обняла сына, одной рукой удерживая его вес, другой прижимая его голову к своему плечу, чувствуя его мягкие темные волосы. Он пах так сладко и невинно. Хотя он уже не был младенцем, от него все еще пахло так, как я помнила.

Падрен и Малия, уставшие, но благодарные, стояли в нескольких шагах позади Волка. Родители Мерика были замечательными людьми. Они приняли нашего сына без всякой задней мысли и позаботились обо всех его потребностях. Я посылала им золото через друзей Мерика и проверяла, не нуждаются ли они в чем-либо. Это было наименьшее, что я могла сделать, чтобы отплатить за их доброту. То, что Мерик осмелился полюбить меня, дорого обошлось им.

Слезы навернулись на глаза Малии. Она кивнула мне, плотно сжав губы. Падрен прижал ее к себе.

Рейан отстранился, и коснулся своими крошечными ладошками моих щек. Он сдвинул их вместе и взволнованно произнес мое имя.

– Ситли! – улыбнулся мальчик.

– Рейан.

Он ухмыльнулся.

Я посмотрела ему в глаза и сказала правду, которая трепетала в моем сердце.