части, куда чаще всего залетали гармонты. Успела смочить тряпку и приняться натирать пол, точнее собирать грязь, когда заметила тёмные фигуры, стремительно приближающиеся к балкону. Вид подлетающих гармонтов всколыхнул страшные воспоминания. Показалось, что я снова слышу крики напуганных иллеми и боевые кличи этих чудовищ.

Подняв потоки ветра, на балкон приземлились пятеро гармонтов, сразу собрав за спиной крылья. Но мой взгляд сосредоточился на одном из них. Ужас на секунду объял душу, настолько он был похож на Ариэса, убийцу моего отца. Но он погиб, пал жертвой моей пробудившейся алетерны, и его место занял Деймос. Высокий даже на фоне других гармонтов. Мощный. Чёрные с бордовым отливом волосы растрепались в полёте. Внимательный взгляд бездонных глаз оценил помещение, остановившись на мне.

Опомнившись, я опустила голову и не поднимала её, пока мужчины не покинули зал. Меня трясло, пальцы до побеления сжимали влажную тряпку. Ненависть свернулась в груди ядовитой змеёй, кипела в крови, пытаясь вылиться песней, излиться силой. Гармонты. Они отобрали у меня всё, даже Лили с Каем. С лёгкой руки их предводителя погибли иллеми.

До боли прикусив губу, я мысленно уговаривала себя успокоиться, подавить кипящую внутри алетерну. На пол капнула алая капля крови из прокушенной губы и упало несколько слезинок.

Ненавижу. Доран. Деймос. Как же я вас ненавижу!

Глава 5

/Айлирана/

Подошло время обеда, а я не одолела и четверти работы. Руки уже отваливались, болела спина, на ладонях появились мозоли от постоянного отжимания тряпки. Не думала, что у меня такая нежная кожа. Вода снова приобрела сероватый оттенок, пришлось взять вёдра и отправиться за новой порцией.

Вниз вела винтовая лестница для прислуги. Не знаю, как здесь ещё никто не сломал шею. Хотя, может, потому меня и взяли на работу, заменив оступившегося на лестнице беднягу? Внизу сновала прислуга. В нос ударили приятные запахи еды. Желудок заурчал, напоминая, что время обеда давно наступило.

— Эй ты, новенькая, — окликнула меня кухарка, заметив в коридоре. — Как зовут?

Я привычно коснулась губ, мотнув головой. И в глазах женщины за изумлением мелькнуло сочувствие. Я вытянула из кармана блокнот.

— Ты обедала? — она с сомнением взглянула на блокнот в моей руке. И когда получила отрицательный ответ, махнула мне рукой: — Пошли на кухню. Напишешь своё имя. Ниннет читать умеет.

На кухне царила даже большая суматоха, чем в коридоре. Наверное, дело в обеденном времени. Разнести приготовленную еду, принести обратно посуду и помыть её… Кухарка выдала мне полную миску густой каши с несколькими кусочками мяса, горячую лепешку и травяной чай. В дальней части помещения находилась комната-столовая для прислуги. Здесь уже обедало несколько кучеров и служанок.

Ниннет оказалась черноволосой молодой горничной.

— Ли-ра, приятно познакомиться, — она доброжелательно улыбнулась, после того, как по слогам прочитала моё имя с блокнотного листа. — Меня зовут Ниннет.

— Лира, значит, — заключила кухарка. — Будем знать.

Ниннет оказалась словоохотливой, и я многое узнала о жизни дворца, послушала местные сплетни. Оказалось, многие страдают от выходок Офелии, и дело вовсе не во мне. Просто она обладает скверным характером. Ниннет уверяла, что мне ещё повезло: могли отправить намывать все камины в замке. Я слушала внимательно. Правда, в словопотоке горничной уловила мало полезного. Немота сильно осложняла стоящую передо мной задачу, не позволяя вопросами выяснить интересующие меня детали.

Похоже, и кухарку, и Ниннет интересовали подробности моего устройства на работу. Хорошо, что горничная плохо читала. Так что им оставалось гадать о личности моего тайного покровителя.

— Где эта Мэрия?! — раздался злой оклик, а через секунду в комнату влетела девушка.

Судя по тону, я ожидала увидеть не служанку. Но светловолосая девушка предстала в таком же, как у меня, голубом платье служанки, только с белым фартуком. Видимо, она занималась не столь грязной работой, как я. Незнакомка была высокой, худой, с простым, но приятным лицом.

— Ты что натворила?! — она подлетела к побледневшей девушке, взмахнула мужской рубашкой перед её лицом.

Тогда и стало видно пятно на ткани.

— Я… я…

Она довела бедняжку Мэрию до слез буквально за пару минут. Та схватила рубашку и рванула прочь из комнаты исправлять допущенную оплошность. Мне было искренне жаль Мэрию, она всего лишь случайно отправила с чистым бельем одну грязную рубашку.

Стоило скандальной служанке уйти, как я подтолкнула локтем Ниннет, вопросительно заглянув в ее глаза.

— Это Анна, — шёпотом пояснила она. — Личная служанка повелителя. Потому и ведёт себя так важно. Представляешь, — Ниннет хихикнула в кулачок, — Анна всем рассказывает, что еще и ублажает повелителя. Будто ему делать больше нечего, как спать с какой-то служанкой.

Мне с трудом удалось не скривиться. Анна уже вызывала отторжение. Пусть я тоже была склонна не верить ее словам, но все равно, как можно гордиться тем, что спишь с узурпатором и убийцей?

/Деймос/

— Знаешь, я могу и обидеться, — Ленара танцующей походкой вплыла в кабинет.

Роскошное синее платье облегало стройную фигуру. Глубокое декольте демонстрировало пышную грудь. Сложенные за спиной крылья словно дополняли наряд, служа своеобразным плащом. Солнечные лучи, входящие через открытые настежь окна, сияли в гранях драгоценных камней, которыми была увешана с ног до головы Ленара. Ладно хоть не тащит эти побрякушки в постель.

— На что? — отозвался я, отодвигая от себя подписанный документ.

— Ты прибыл утром и до сих пор не вызвал меня.

— Я занимался делами.

— Неужели дела важнее меня? — Ленара демонстративно надула губы, присев на край стола так, чтобы вырез платья оголил ногу до бедра.

Взглянув на неё, я иронично приподнял брови, и её притворная обида сразу растаяла. Ленара была умной женщиной, понимала, что от неё требуется, умела правильно говорить, знала, когда стоит промолчать и не донимала меня своими капризами. Я вполне допускал возможность женитьбы на ней: род к которому она принадлежала, был богат и уважаем. Не говоря о том, что Ленара была умелой любовницей. Думаю, спутницы лучше и не найти, если бы я, конечно, вздумал искать.

— Мне, правда, обидно, Деймос, — уже серьезно проговорила она, заглянув в мои глаза. — Тебя не было почти неделю, а, вернувшись, ты не отправил мне даже весточку.

— Я планировал сначала разобраться с делами, — я положил ладонь на обнажённое колено. — Ты очень от них отвлекаешь.

Ленара довольно рассмеялась. Почти не кривил душой. Эту неделю некому было согревать мою постель, и я соскучился