Она улыбнулась ему.

— Сомневаюсь, Патрик, что вам будут интересны размышления бедной вдовы.

Патрик Бурк засмеялся.

— Тебя вряд ли можно назвать бедной вдовой, Вал. Твой муж был вполне прилично обеспечен, и мне сказали, что ты унаследовала все, что у него было. Кроме того, ты не производишь впечатления убитой горем. Ну, рассказывай. Ты моя любимая кузина, и мне интересно, что тебя беспокоит. Говори.

Она покачала головой.

— Только глупости, больше ничего. Мне не хотелось бы беспокоить вас этим.

Лорд Бурк был на четыре дюйма выше своей кузины, которая при росте в пять футов десять дюймов считалась очень высокой женщиной. Сейчас, вытянувшись в полный рост, он пристально смотрел на нее сверху вниз, с высоты своих шести футов и двух дюймов. Прядь темных волос упала ему на лоб. Его глаза поразительно голубого цвета смотрели на нее с живым интересом.

— Скажи мне, милая кузина, — осведомился он невинным голосом, — ты по-прежнему боишься щекотки? Валентина отступила на шаг в сторону.

— Патрик! Вы не посмеете.

— Скажи мне, о чем ты думаешь, Вал, — потребовал он и взял ее за руку. — Неужели твои мысли так восхитительно порочны, что ты боишься открыть их? — Когда она покраснела, он фыркнул. — Ах, девушка, твое лицо выдает тебя! Я не успокоюсь, пока ты все мне не расскажешь.

Она сделала героическую попытку освободиться.

— Нет, нет, не искушайте! Я не буду ничего рассказывать! Мои мысли принадлежат мне, и я не буду делить их с вами!

Крепко держа ее, он протянул руку к ее худеньким ребрам и начал щекотать.

— Исповедуйся, Вал, или поймешь, каким страшным будет наказание, если ты не сделаешь этого, — пригрозил он, сердито нахмурив густые черные брови.

— Патрик! Черт вас побери! — завизжала она, пытаясь ускользнуть от него. Наконец, поняв бесполезность своих попыток, она сдалась и сказала:

— Я просто думала, всегда ли женатые люди занимаются любовью, не снимая нижнего белья. Ошеломленный, он отпустил ее.

— Так поступал твой муж? — потребовал он ответа, прекрасно понимая, что не имеет права задавать такой личный вопрос.

— Да, — ответила она просто.

— Тогда он был последним дураком, — горячо сказал он, — и ничего не понимал в женской красоте. Мужчины, которых я знаю, наслаждаются, когда они an natural в постелях с женами и любовницами. И уж, конечно, в этой семье мужчины ведут себя именно так.

— Я так и думала. — Она вздохнула. — Но у меня такой маленький опыт, что я не была уверена.

— Он никогда не видел, какой тебя создал Бог? А ты его? — спросил Патрик.

Валентина покачала головой.

— Но ведь он хорошо обращался с тобой? — Он попытался заглянуть ей в глаза.

— Нед? — Она засмеялась. — Нед был добрым и хорошим человеком, Патрик, но ему недоставало страсти. Он был необычайно добр ко мне в первую брачную ночь, когда обнаружил, что мне чертовски трудно расстаться с девственностью. Он был настойчив, но добр, добр всегда. Я почему-то думаю, что между нами должно было быть еще что-то, кроме того, что было. Может быть, это потому, что мы так недолго жили вместе.

— Ты очень любила его, кузина? — спросил он тихо. Она колебалась только долю секунды, потом совершенно чистосердечно сказала:

— Патрик, мне стыдно говорить вам об этом, но я вообще не любила его. — У него был такой растерянный вид, что она пояснила:

— У мамы была глупая мысль, что, пока я не выйду замуж, не выйдет замуж ни одна из моих сестер, — начала она. — Я никогда никого не могла выбрать. Когда прошлой весной мне исполнилось двадцать лет, я поняла, что нужно скорей выходить замуж. Лорд Бэрроуз показался мне самым хорошим человеком из всех моих поклонников, поэтому я приняла его предложение. Думаю, что он был почти так же, как и я, удивлен, когда решение было принято. За всю свою жизнь я не любила ни одного мужчину. Я не понимаю, что это такое, хотя мама говорит, что женщины в нашей семье отличаются страстным темпераментом. Я, однако, не такая. Поскольку деньги Неда позволяют мне самой распоряжаться своей судьбой, не думаю, что я снова выйду замуж. Выйти замуж просто для того, чтобы выйти замуж, вещь не очень приятная. Женщина должна любить мужчину, за которого выходит замуж, и она должна выбрать мужа, руководствуясь только любовью и ничем больше, и не важно, что при этом говорят другие, чтобы убедить ее.

— Ты самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо знал, Валентина Сен-Мишель, — пылко признался Патрик. — Ты можешь завоевать любого мужчину, какого захочешь! Даже принца королевской крови!

«Господи, — думал он. — Я говорю как слезливый школьник». Казалось, это его последнее заявление не взволновало ее, и через мгновение он понял, что страсти в его голосе она просто не заметила.

Валентина легко рассмеялась.

— Увы, Патрик Бурк, у нас в Англии нет принцев, которые ищут себе жену, как их нет и в Ирландии. Ах, кузен, у вас всегда находится способ развеселить меня и прогнать скверное настроение. Спасибо за такой изящный комплимент, но думаю, что самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо видела, это ваша мать.

— В ее поколении, вероятно, — решительно признал он, — но в нашем — это ты. Вал.

— Как насчет ваших сестер, вы, вероломный негодник? — поддразнила она.

— Виллоу слишком желтая, Дейдра слишком бледная, а нос Велвет слишком длинен, — ответил он небрежно.

— Негодяй! Я расскажу вашим сестрам, как вы отзываетесь о них! Если бы любой из моих братьев так язвительно говорил обо мне, я отомстила бы ему точно так же, как ваши сестры отомстят вам за себя, милорд Бурк!

— Не выйдет, мадам, до тех пор пока у меня есть десять пальцев, чтобы щекотать тебя. — Он поднял руку и пошевелил пальцами в воздухе. — Эти пальцы являются моим тайным оружием, и они заставят тебя молчать и слушаться меня, Валентина Сен-Мишель, — объявил он.

— Ха! Вам сначала предстоит поймать меня, мой прекрасный лорд, — ответила ему Валентина. Она со всех ног помчалась по саду, а кузен побежал следом.

Она повернула к знаменитому самшитовому лабиринту, пытаясь укрыться в его зелени.

— Нечестно! Нечестно! — крикнул он, останавливаясь перед препятствием. — Проклятье, Вал, ты же знаешь, я никогда не мог найти выход из этого дурацкого лабиринта. Выходи сейчас же, скверная девчонка!

Она исчезла в лабиринте, и ее победный смех доносился из-за густых зарослей. Тихонько выругавшись, Патрик нырнул в лабиринт в поисках Валентины. Та, услышав, как он мечется в зарослях, похихикала над ним и, когда точно поняла, что он совершенно потерялся в путанице зеленых поворотов и перекрестков, легко нашла выход, поспешив к дому. До него вскоре дойдет, что ее больше там нет. Ему предстоит попотеть, пока он найдет выход из лабиринта. От удовольствия она рассмеялась.