Трырд Стремительный Выпад ощутил, как кипящая в крови жажда битвы обуревает его всё сильнее, и выдохнул, переводя дух. Уже скоро. Терпеть бездействие, глядя, как твои соплеменники ведут бой, есть ужасное испытание для бесстрашного воина Орков, но высокая ратная дисциплина суть часть воинского искусства Детей Ругодара. Некрос не прощает ошибок, и нетерпеливый рубака рискует здесь в лучшем случае остаться без коня. В худшем же – погибнуть самому и привести сражение к краху, позволив коварным Некромосам ускользнуть от храбрых детей Рыгдарда Кровавого, некроманты только и ждут этого.

Обнаружив вход в логово, всадники на драконах прекратили поиски и поднялись высоко в небеса, оставляя возле некротических врат лишь Эленара. Могущественный Эльф плотнее обхватил бёдрами драконье седло, убеждаясь, что надёжно удерживается на драконе, и велел Мургу зависнуть в воздухе точно над входом. Эленар выставил себе свежий Магический Щит, тщательно проследив за тем, чтобы Щита хватило не только себе, но и дракону, после чего прочёл заклинание. Могучее заклятье сотрясло трухлявые почвы вокруг логова, и зарытые в землю заклятия Некромосов пробудились. Грянула череда мощных взрывов, окольцовывая лежачие ворота столбами огня и фонтанами разлетающегося во все стороны густого стального крошева, и земля вновь дрогнула под лапами закованных в броню оркских коней-тяжеловесов. Оглушительный грохот потонул в защитных чарах шлемов, и Трырд Стремительный Выпад воздел в воздух хрардар, мерцающий чернильной чернотой непобедимых чар:

– Храбрые Орки! Наш черед настал! В атаку!

Конный десяток устремился в разбег, игнорируя осыпающуюся сверху каменную труху и стальное крошево некромантов, отскакивающее от доспешной стали. Зависший над лежачими вратами Мург пожелал ускорить своим боевым братьям вступление в бой и выдохнул Струю Огня в запечатанные створы Детей Некроса. Внезапно за его спиной ближайшая трухлявая гора дрогнула, роняя множество обломков, и из её склона прорезалось сторожевое жало некромантов. Мург и Эленар одновременно ощутили всплеск некромантии, дракон рывком развернулся в сторону угрозы, запуская по своему телу потоки защитной магии, и сидящий на нём Эльф выкрикнул заклятие, перевыставляя Магический Щит.

Но жало некромантов опередило их на половину удара сердца. Сочащийся некромантией артефакт Некромосов мгновенно раскалился докрасна и рванулся в цель, стремясь вонзиться в дракона и взорваться внутри его тела. Мощный взрыв сотряс воздушные массы, заставляя их ринуться во все стороны, и навстречу мчащемуся к лежачим воротам отряду ударила жаркая воздушная волна. Скакуны-тяжеловесы удержались на лапах, однако скорость пришлось сбросить и далее двигаться весьма осторожно. Дым от взрыва некротического жала развеялся, и Трырд увидел негодующего от ярости Мурга. Одну из его шести лап срезало ударом заклятья, остальные чары Некромосов увязли в Магическом Щите Эленара, заставляя защиту лопнуть. Но разъярённому дракону уже не было дела до ослабевшей защиты. Благородное животное с яростным щёлканьем ринулось к трухлявой горе, вцепилось в её склон и могучими ударами шипастых лап отрывало куски от торчащего оттуда боевого механизма некромантов. Разодранное чрево машины густо брызгало искрами и конвульсивно содрогалось, не в силах устоять под ударами дракона.

Вцепившийся в уздечку одною рукою Эленар взмахнул Трырду мечом в знак того, что путь к вратам в логово некромантов свободен, и зашептал заклинание Молнии, стремясь помочь своему дракону добить ненавистный механизм. С клинка эльфийского меча сорвался могучий электрический разряд, впиваясь во чрево трухлявой горы, и часть её, на краткий миг дрогнув, расцвела обширным взрывом. Склоны горы рухнули, обнажая скрывающийся под ними стальной скелет машинерии некромантов, и Мург немедленно испепелил сие некротическое непотребство Струёй Огня. Липкое пламя дракона мгновенно растеклось по железным костям уродливого механизма, и находящееся глубоко внутри него хранилище боевых заклятий Некромосов с гулким грохотом взорвалось, изламывая конструкцию Детей Некроса.

В следующий миг к Эленару с Мургом присоединилась ближайшая четверка драконьих наездников, и Трырд перестал наблюдать за заканчивающейся схваткой. Механизму некромантов не выжить, а оторванная лапа Мурга отрастёт заново. Драконы весьма прочны и ещё более живучи, отломанные конечности, клешни и шипы у благородных животных всегда отрастают вновь, было бы время. Происходит сей процесс не то чтобы быстро, но в составе Небесной Тысячи пять сотен драконов, и всегда найдётся, кем заменить Эленара и Мурга на ближайшую пару месяцев.

Конный отряд оркских бойцов достиг перепаханных буйством некротических заклятий каменистых россыпей, и Трырд отдал команду спешиться. Дальше воины пойдут пешком, дабы не рисковать лошадьми. Если вдруг некроманты упрятали где-то здесь ещё один слой залежей смертоносных заклятий, то скакуны могут получить множественные переломы или даже погибнуть. А доспехи и хрардары Небесной Тысячи зачарованы Чёрным Рыцарем ещё пять тысяч лет назад, но до сих пор хранят чары великого шамана так, словно были сотворены вчера.

Однако в ту давнюю пору жестоких битв события развивались стремительно, и у легендарного Трэрга Огненный Смерч не было времени, чтобы зачаровать броню всех скакунов. Чары Чёрного Рыцаря легли на доспехи коней первых трёх сотен будущей Небесной Тысячи, и за пять тысячелетий это количество уменьшилось. Ибо лошадиное тело не столь приспособлено к магии, как тела Людей или Орков, и чары с облачающих его доспехов рассеиваются с течением времени. Сейчас в Небесной Тысяче имеется две сотни конских доспехов, ещё хранящих на себе чары великого шамана, остальные же скакуны защищены эльфийским волшебством.

Что само по себе является защитой огромной степени, ибо среди Эльфов всегда имеются два-три Фиолетовых мага, а Верховный Волшебник Небесной Тысячи денно и нощно следит за состоянием боевой сбруи скакунов и драконов. Потому что смертоносные заклятья некромантов не пережить коню в обычных доспехах. Да и магия Зелёного ранга, свойственная благородным драконам, способна превзойти не все умения Детей Некроса. Случается, что заклятия вечно гниющих порой оказываются столь сильны, что для защиты от них не достаёт и магии Синего ранга. В таких сражениях гибнут и бесстрашные Орки, и благородные драконы, и могучие эльфийские маги. Небесная Тысяча несёт потери, но немедленно восполняет свои ряды, ибо желающих вступить в битву с Детьми Некроса среди Орков и Эльфов многократно больше, нежели в состоянии принять Небесная Тысяча.

Потому что главная угроза Некроса заключена не в смертоносных заклятьях Некромосов, а в отравляющей всё живое жуткой некромантии, насквозь пропитавшей сей проклятый Великими Богами материк. Незримая некромантия пронизывает всё вокруг, даже воздух Некроса подвластен ей, и любой, даже самый мощный телом Орк, если у него нет амулета Белого Мага, обречён умереть в безжизненных пустошах к исходу третьих суток. И хрардары с боевыми заклятьями тут бессильны.

Могучий Трырд машинально коснулся грудной пластины мощных доспехов, под которой висел небольшой амулет Истинной Чистоты. Супруга Чёрного Рыцаря Айлани, Величайший Белый Маг древности, целительскому умению которой с тех пор ещё ни разу не было равных, создала ровно тысячу таких. Маленький кристаллик на серебряной цепочке, светящийся слабым и мягким, словно пушинка, белым светом, окутывал своего носителя незримым эфемерным коконом. Кокон сей был совершенно бесполезен в битве и не в состоянии отразить даже укус крохотной пчёлки. Однако для всепроникающей некромантии мёртвого материка он являлся непреодолимой преградой, и незримая смерть отскакивала от него, словно дождевые капли от стального доспеха. Но защитить кого-то помимо носителя амулет Истинной Чистоты не может, ибо сей сокровенный магический артефакт настраивается на жизненные потоки своего владельца.