По дому эхом прокатился стук в дверь.

— Это опять де Шоле? — взвился Триумф. — Мы даже не шумим. А если он про ту ночь, то скажи ему, чтобы проваливал. А если это Фукс явился за бутылочкой веселящего сока, то передай ему, что мы записались в Общество Трезвенников. Нечего решать проблемы за наш счет.

Агнью остановился на пути к выходу:

— А если это гости, сэр? Вы сегодня принимаете?

— Я сейчас закричу, черт тебя побери! — разъярился Триумф, рухнув на стул.

Слуга исчез.

— Нам лучше сохранять осторожность, — сказал Руперт Аптилу.

Тот кивнул, а затем сгорбился в углу, натянув на лицо маску угрюмой тупости, возникшую словно по щелчку, и принялся теребить себя за ухо.

Появился Агнью.

— Лорд Кларенс, сэр, — доложил он.

Лорд Роджер Кларенс, напудренный, надушенный, причесанный, навощенный, выщипанный, напомаженный, увитый шнурами, лощеный, отполированный, гладкий и экипированный по самой последней моде, прорвался в покои Триумфа. Он плавал на средних глубинах придворного озера и состоял на службе у Вулли, будучи одним из самых эффективных организаторов и исполнителей. С ним пришли двое солдат из Королевской Гвардии, страшно потея в полной форме бифитеров. Они были обязаны присутствовать при разговоре, но один зацепился алебардой за потолок лестничного пролета, и теперь оба пытались ее высвободить. Кларенс остановился было в дверях ради драматического эффекта, но понял, что драматический эффект остался на площадке, и решил войти как уж есть. Он взмахом оплетенного букетика цветов, надушенного настолько, что Агнью аж поперхнулся, отослал слугу прочь и повернулся к Триумфу:

— Мои поздравления, жеребец. Надеюсь, я не помешал, но это дело королевской важности.

Руперт оторвался от пособия по ловле рыбы на муху и ответил, опасно улыбнувшись:

— Роджер Кларенс, не может быть! Тот самый человек, о котором люди шепчут, что он даже знает слово «нет»! Заходите. Налить вам диетической мальвазии, а может, чего посуше, с вишенкой?

Кларенс вздернул нос и закрыл глаза в негодовании:

— Вы ужасный человек, Триумф. Такой простой. Такой неприспособленный.

Триумф встал и закрыл книгу:

— Сегодня дела в Хэмптоне, похоже, не задались, раз уж вам пришлось приехать в столь захудалый район. Или вы решили заняться благотворительностью? И начать с трущоб?

Лорд взглянул на него с презрением, а затем развернул газету, которую держал под мышкой:

— Прессу этим утром не читали?

Триумф взял протянутую газету и изучил ее:

— Лотерея «Таймс»… Неужели ставят на «Кофферов»?

— Заголовок, вы, чудовище! «Экспедиция на новый континент до сих пор под вопросом». Совет отправил меня взнуздать вас. Де ла Вега уже грызет удила. Когда, черт вас побери, вы предоставите отчет?

— Когда буду готов, — ответил Руперт. — Когда соберу все факты. Я до сих пор изучаю материалы, которые привез с собой.

Кларенс бросил взгляд на громадного Аптила, который пустыми глазами уставился в одну точку.

— Хм… — пробормотал лорд Роджер, потом опомнился и вонзил взгляд в морехода. — Так, Руперт, позвольте вам сказать, что терпение двора иссякает. Там говорят, что ваше откровенное нежелание представить отчет — это доказательство того, что континент все-таки стоит исследовать, а вы пытаетесь что-то скрыть или оставить себе. Де ла Веге недолго будут возражать. Придет время, и королева отдаст ему Путевые Грамоты, невзирая на вас.

— Королева?

— Да, королева. Она теряет терпение.

— Королева?

Кларенс осмотрел помещение, притворно расширив глаза, и спросил:

— У вас тут эхо? Да, старушка Три Икса собственной персоной. Не обманывайте себя, Руперт, прошло уже десять лет с тех пор, как вы были ее голубоглазым мальчиком. Вы отсутствовали три года и не столь часто посещали Виндзор по возвращении. Теперь де ла Вега в фаворитах, а Сли в советниках. Давно прошли те дни, когда вы могли повлиять на нее только силой вашего шарма.

Триумф сердито взглянул на него и тяжело сел на стул.

— Приободритесь, жеребчик. От вас всего-то требуется один день для отчета перед королевой. Совет изучит ваш доклад. И вот вы снова у нее на хорошем счету, а все австралийское дело наконец сдвинется с места.

— Еще месяц…

— Неделя. Вот ее последнее слово. И если бы я был на вашем месте, то сделал бы все и сдал еще до праздника в эту субботу. И пожалуйста, поймите, она проявляет великодушие. У вас был год. Бог свидетель, если бы вы когда-то не ходили у нее в фаворитах, то вас отправили бы на тележке в Тауэр много месяцев назад без всяких отчетов.

Плечи Триумфа поникли, он мрачно уставился в пол.

— Тогда увидимся при дворе, — сказал Кларенс, направляясь к двери. — Не разочаровывайте ее. На кону ваша голова. И помните, это было дружеское предупреждение. Она легко могла послать к вам взвод солдат.

Лорд остановился в дверях, вынул из кармана мундира маленький конверт, запечатанный лентой, и кинул его Триумфу:

— Между прочим, это лежало у вас на пороге.

Руперт аккуратно поймал сверток:

— Что это?

— Не в моих привычках читать чужую корреспонденцию, — улыбнулся Кларенс. — Но, как оказалось, какой-то человек приглашает вас встретиться с ним в купальнях «Дельфин». Сегодня, в четыре тридцать. У вас есть целый мир, о котором я ничего не знаю, не так ли? Слава Королеве!

Триумф вскочил на ноги, но Кларенс уже исчез, забрав с собой пикинеров и оставив после себе только смрад одеколона и рваную дыру в побелке лестничного пролета.

— Кларенс! Что за человек? Что за человек? Вернитесь!

Агнью и Аптил не сводили с Руперта глаз, тот грустно посмотрел на них, после чего уныло прокомментировал:

— Дела у нас такой табак, что впору открывать собственную курильню.

Почти каждый день очередной корабль Королевского Объединенного Флота выходит из какой-нибудь британской гавани с Путевыми Грамотами на борту — официальными документами, которые дают команде высочайшее соизволение открывать, исследовать и, говоря открыто, грабить менее удачливые или знаменитые части земного шара. В один только День святого Дунстана сэр Уолтер де Файл поднял якорь «Миру назло» в Портсмуте, дабы посмотреть, есть ли чего интересного между Флоридой и Аргентиной, лорд Арчимбольдо отплыл на «Золотом выстреле» из Саутгемптона, отправившись на поиски Южно-Индийских островов, а мореход Томас Пикеринг на баркасе «Помятая задница» заплыл в Туамасину, открыв тем самым остров Мадагаскар.[13]