Когда в 15 лет моя классная руководительница спросила меня, кем бы я хотел стать после окончания школы. Я, естественно, ответил, что хочу быть моряком. Она спросила: «Не хотелось ли бы мне сделать более достойный выбор».

Я получил сообщение. Она настоятельно советовала мне отнестись к этому вопросу по возможности мудро. Но я настаивал на свое решении и говорил, что я действительно хочу быть моряком. Я ответил, что хотел бы отправиться в путешествие в далекие порты, сплавать на деревянных кораблях на Таити. Я хотел встретить прекрасных девиц, гребущих в своих каноэ, одетых в одни только цветы и кричащих: «Эй, моряк!» Я говорил, что это мечта всей моей жизни. Реально это или нет, но это было как раз то. что я хотел делать после окончания школы.

«Ну что же», – сказала она, глядя на меня с отвращением. «У тебя не слишком высокое призвание, не так ли, молодой человек?»

«Да. не слишком, – ответил я решительно и со смехом. – Но это должно быть очень забавным.»

Не следующий вопрос удивил меня. «Хорошо, – сказала она. – Если ты действительно хочешь стать моряком, почему бы не стать лучшим моряком?» Она подкинула мне книгу «Самоучитель, как стать достойными моряками».

Казалось, навстречу мне распахнулся целый мир. Впервые в своей жизни у меня появилась причина, чтобы учиться. Хотя моя советчица не предупредила меня обо всех ожидающих меня на этом пути трудностях. (Например, чтобы стать морским офицером, нужно иметь рекомендации конгрeсса для поступления в самую высшую военно-морскую школу в США). Она также и не отказала мне в моральной поддержке. И в 1964 году я получил две рекомендации, одну в Коммерческую Морскую Академию в Кингс Пойнте в Нью-Йорке, а другую в Американскую Морскую Академию в Аннаполисе, Мэриленд. Я выбрал Кингс Пойнт.

Как бы то ни было, после окончания учебы в 22-летнем возрасте, моя детская мечта сбылась. Я плавал на танкере на Таити и встречал красивых аборигенок. Но даже не смотря не то, что мне платили огромные деньги и я делал вещи, о которых всегда мечтал, мне было скучно на работе. Проблема была в том, что единственной профессией, которой я владел и к которой меня готовили, был III корабельный помощник. Сам того не понимая, я стал специалистом, призванным выполнять только простую механическую работу. Я должен был приобрести другую профессию, если хотел получать те же деньги, что я уже зарабатывал.

В результате я решил последовать следующей своей детской фантазии и стать пилотом самолета. Когда я выучился, я был отправлен во Вьетнам военным летчиком. Мне нравилось летать, я получал ничтожную оплату и вряд ли мне нравились бои больше, чем кому-либо из летчиков. Но когда я вернулся в 1973 году, я вновь обнаружил, что приобрел очень специфические навыки, которые оставляли мне только два выбора: я мог управлять кораблем или летать на самолете. Ни один из них меня более не интересовал.

И тогда я стал приходить к выводу, что школа по сути уменьшает наш потенциал к успеху, поскольку направляет по заранее намеченному плану: получение узкой специализации. В этой стране приобретенная таким образом профессия направляет тебя прямиком в карьерную ловушку, воруя ваши мечты и ваш великий потенциал.

Существуют миллионы людей в возрасте от 28 до 45 лет, которые не удовлетворены тем, что они делают. Они утратили чувство привлекательности своей профессии или максимально в ней реализовавшись, исчерпали все возможности. Эта неудовлетворенность является причиной того, что столь многие меняют профессию в среднем возрасте. Проблема в том, что меняя профессию, мы теряем своей высокий статус. Это как начинать все сначала, даже, если мы имеем некоторый опыт, применимый в новой профессии.

Процесс обучения предполагает, что средний человек в течение жизни может сменить по крайней мере пять профессий. Почему же при таком положении дел паше общество требует от детей столь раннего выбора? Частично это происходит от того, что наша система образования по-прежнему нацелена на нужды аграрного государства. И разрабатывалась она исходя из 40-летней продолжительности жизни, предполагая отсутствие необходимости приобретения другой профессии при таких условиях. Кроме того, в аграрном обществе широкий выбор профессий вовсе и не требуется. Да и знать много не обязательно, чтобы прожить.

Сегодня, для выпускников школ, которые в потенциале могут работать и 60 лет, идея специализации представляется нелепой. Как сказал Бакминстер Фуллер, слишком узкая специализация ведет к вымиранию. Мы нуждаемся в системе образования, которая бы обучала основным принципам, которые могли бы применимы к любой специальности. Это позволило бы людям переключаться с одной профессии на другую безо всякого ущерба.

В 1973 году, когда я покинул флот, более нежели приобретать иную профессию, мне хотелось обобщить свои навыки, подняв их выше планки узкой специализации. Мне бы хотелось успешно сочетать в своем арсенале такие навыки, как морское дело, экономику, маркетинг, финансы, производство с тем, чтобы стать более подготовленным к удобному случаю поменять профессию в будущем. Я не хотел сужать мой будущий профессиональный потенциал, как это у меня уже произошло в прошлом.

Я обнаружил одну характерную черту, присущую любой профессии. Нечто иное, как узкая специализация является решающим фактором, определяющим ваш успех в профессии. Некоторые преимущества, которые вы получаете приобретаются ценой ограничения нашего выбора. Если я, к примеру, дантист и хочу зарабатывать больше денег, у меня единственный путь – специализация ортодонта.

Одним из рычагов, управляющим развитием нашего общества, является бизнес. Пока я признавался себе в том, что в определенных кругах понятие бизнес имеет дурную репутацию, я все больше и больше признавал его бесспорную универсальность. В конце концов любой дом – это тот же бизнес. Деньги приходят и деньги уходят. Церковь или благотворительность – это бизнес. Правительство – это большой бизнес. В самом деле я не могу думать о чем-либо, не признавая, что это своего рода бизнес. Нравится вам это или нет, но современный мир зиждется на деньгах, производстве, продажах, маркетинге, финансах и экономике.

Итак в 1973 году я принял решение стать дилетантом бизнеса. Я начал подыскивать работу не с позиции размеров оплаты, а с позиции того, что я должен узнать для ее получения. Когда я покинул Морской Корпус, я решил, что хочу знать самый сложный для меня аспект в бизнесе – продажи, будучи застенчивым человеком и с трудом терпящим отказ.

Я отыскал несколько компаний, имеющие хорошие образовательные программы по продажам. В конце концов я выбрал мультинациональную корпорацию, которая также продавала стартовый пакет как отдельный продукт. Я должен упомянуть, что на тот момент своей жизни я воспринимал бизнесменов ничтожнейшими из людей. Я воспитывался в академических кругах и меня учили, что те, кто занимаются продажами неэтичные, аморальные, на все способные ради доллара, люди. В моем воображении рисовался человек, одетый в патентованные кожаные туфли, полиэстровый костюм, продающий подержанные машины. У меня было предостаточно предрассудков, чтобы избегать таких людей.

Первый урок, который я выучил, заключался в том, что вряд ли отыщется что-то в современном мире, что не вовлечено в систему продаж. Учитель в классе продает идеи, курс обучения и знания. Министр продает религию или Бога. И мать постоянно пытается продать своему ребенку модель хорошего поведения. Подобным же образом менеджеры больших компаний продают то, что необходимо тем, кто к ним нанимается.