Рассел лежал вниз лицом, его шея была явно сломана, голова нелепо свернута на сторону. Создавалось впечатление, что он падал головой вниз. Крови было много, но это не произвело на Кейт особого впечатления. Ей приходилось видеть кое-что и похуже.

Покойник был одет в темно-синий блейзер, джинсы и рубашку с воротником. Сила удара разбросала его обувь и кое-какие личные принадлежности до дальнего конца подъездной дорожки. Кейт отметила, что руки вывернуты наружу ладонями вверх и лежат вытянутые по обеим сторонам туловища. Она подняла левое запястье мертвеца. Стекло наручных часов «Ролекс» было разбито.

Странно, подумала она.

Как бы ни были полны решимости люди, выбрасывающиеся из окон и с балконов, они почти всегда невольно поднимают руки, чтобы остановить падение. Трудно побороть инстинкт самосохранения. Поскольку часы Рассела ударились о ступеньки подобным образом, руки должны были быть расслабленными и безвольно висеть по бокам. Ей пришло в голову, что Рассел, возможно, сидел на балконном ограждении и заснул. Бывали случаи, когда пьяные студенты вываливались, задремав, из окон своих колледжей.

Она поделилась этими соображениями с Кликом. Он покачал головой, поглядев на нее так, словно она плохо соображает:

— Посмотрите на перила. Тут не то что сидеть неудобно — локоть поставить не на что.

— Да, наверное, вы нравы.

Кейт переключила внимание на труп. И тут она заметила большущую шишку у Рассела на затылке. Она раздвинула его густые светлые волосы. Выпуклость была такой огромной, словно под кожу засунули мячик для гольфа. Через мгновение ее взгляд переместился с разбитых часов на балкон, потом обратно на чудовищную шишку на черепе мертвеца. Было очевидно: в какой-то момент — до или после падения — Роберта Рассела ударили по голове.

— Интересно, — пробормотала она себе под нос.

— Простите, босс, не понял, — сказал Клик.

— Под балконом Рассела ничего нет: ни террасы, ни ящика для цветов — ничего.

— И что из этого следует?

— Соберите вещи лорда Рассела! — приказала Кейт уже не шепотом, а четко и ясно, голосом компетентного старшего детектива отдела по расследованию убийств. — Нам потребуются его бумажник и телефон. И обязательно проверьте все карманы. Все перепишите — даже использованный носовой платок. Потом разыщите все телевизионные камеры в радиусе пятидесяти метров. Уверена: где-то на улице есть такая, что была направлена на ступеньки. В парке камеры тоже проверьте. Конечно, было темно, но, может быть, парни из лаборатории сумеют что-нибудь разглядеть. Поместите консьержей в разные комнаты. Мне надо поговорить с ними. И еще: обратитесь в компанию, устанавливавшую здесь сигнализацию. Определите с точностью до минуты время возвращения Рассела домой прошлой ночью.

— Понятно, босс.

Кейт встала и стянула перчатки.

— Я официально заявляю, что здесь было совершено преступление.

— Руки в карманы, леди и джентльмены!

Кейт Форд открыла дверь в квартиру лорда Роберта Рассела, за ней прошли Редж Клик и несколько человек из команды экспертов-криминалистов. Они бросили быстрый взгляд на высокие потолки, просторную гостиную с видом на Гайд-парк и присвистнули: «Неплохая квартирка для молодого человека!»

— Немножко получше тех, что на Ламбет-уок,[2]— не без сарказма заметил Клик.

— Если до чего-нибудь дотронетесь, именно туда я вас и отправлю. — Кейт осмотрела ригельные замки, вмонтированные в дверную коробку. Один вертикального действия, другой — горизонтального. В стену был встроен биометрический датчик, ниже — буквенно-цифровая клавиатура и экран видеомонитора, на котором появлялись лица всех визитеров. — Кого он так боялся? — спросила она Клика. — Мне кажется, что трех консьержей, несущих круглосуточное дежурство, и этой средневековой опускающейся решетки внизу у лестницы вполне достаточно.

Клик показал пальцем на пассивный инфракрасный датчик, расположенный высоко на стене:

— Это еще не все. Внутри установлена особая новейшая система безопасности. — Как раз в этот момент зазвонил телефон, и он отошел в сторону, чтобы ответить на звонок. — Это из компании, которая устанавливала ему систему, — пояснил он. — Сигнализация была включена в 18.30. Никакой активности не обнаружено до возвращения Рассела от родителей. Он отключил систему в 2.41.39 и вновь включил в 2.41.48.

— А потом до 2.45 он еще успел упасть с балкона, — сказала Кейт. — То, что здесь случилось, случилось быстро.

Они прошли в гостиную. Кейт открыла раздвижную стеклянную дверь и вышла на балкон. Она увидела, что металлические изящные перила, несомненно, слишком узки, чтобы человек габаритов Рассела мог на них присесть. Кинув взгляд вниз, она еще раз убедилась, что здание не имеет выступов, о которые он мог бы удариться и разбиться насмерть. С места, откуда она смотрела, создавалось впечатление, что тело при падении отклонилось в сторону здания.

Она вернулась в квартиру. Роберт Рассел, похоже, унаследовал не только деньги родителей, но и их вкус. Жилище выглядело так, словно его меблировали в 1909-м, а не в 2009 году: ситцевая обивка с цветочным орнаментом, восточные ковры и стулья эпохи Людовика XV. Под столом в гостиной — коврик из шкуры зебры. Бросался в глаза также резной слоновий бивень, возможно подарок какого-нибудь раджи, и писанная маслом картина, изображающая «Викторию» — флагман флота ее величества, ожидающий испанские военные корабли близ Трафальгара. Она словно шагнула в прошлое: Англия периода расцвета империи.

Кейт прошла на кухню, вполне современную, оборудованную техникой фирмы «Викинг», о которой она сама давно мечтала. Была там и морозильная камера, в которую можно было уложить говяжий бок. Вращающаяся дверь вела в парадную столовую, переходившую, в свою очередь, в длинный коридор, на середине которого они обнаружили спальню Рассела. Она была выдержана примерно в том же стиле: деревянный паркетный пол, кровать с пологом на четырех столбиках, спущенные шторы и портрет маслом Рассела-подростка, облаченного в амуницию для регби и раскрасневшегося от игры. Кровать аккуратно застлана, в вазе на приставном столике — букет свежих цветов. Открыв стенной гардероб, она заглянула внутрь. Целая флотилия темных костюмов выстроилась в идеальном порядке с интервалом в дюйм. На комоде — горка выстиранных и выглаженных рубашек. Больше двадцати пар вычищенных до блеска ботинок стояли в ряд на изготовленных по заказу полках.

— Посмотрите, Редж, у него специальное место для обуви. У вас дома есть такое?

Клик сунул голову в шкаф:

— Роскошно, как у жены диктатора Маркоса. У меня-то? Башмаки для работы, кроссовки да одни туфли на выход. Все это прекрасно помещается под кроватью.

Кейт взяла наугад пару туфель. На ярлыке внутри значилось: «Изготовлено фирмой Джона Лобба для Р. Т. Рассела, маркиза Тэвистока». Она слегка присвистнула: