Сейчас на Ближнем Востоке происходят события, которые можно охарактеризовать как полное уничтожение христианства в этом регионе. Но важно понимать одну вещь: не будет ближневосточного христианства – не будет христианства в мире. Оно просто закончится, выродится. Происходящее сейчас равнозначно тому, как если бы уничтожались величайшие святыни ислама. И это, к сожалению, не единичные эксцессы и даже не печальные «достижения» последних лет. Этот процесс длится уже несколько столетий, и особенно катастрофические масштабы такое положение приобрело во времена Османской империи. 24 апреля 2015 года прошло ровно сто лет со времени события, которое называется геноцидом армян в Османской империи. На самом деле это не совсем точное наименование. Это был геноцид христиан и езидов в Османской империи. Тогда было убито полтора миллиона армян, миллион малазийских греков, 370 тысяч понтийских греков. Кстати, в Крыму тоже жили понтийские греки, но, к счастью, в описываемое время Крым уже был российским.

Сейчас процесс вновь приобрел ужасающий размах. Можно сказать о мандеях или саабеях – это древнейшие народы, которые были практически уничтожены, осталось всего 20–30 тысяч после ввода американских войск в Ирак. Можно сказать о езидах, корни которых, судя по всему, действительно уходят в древний Вавилон и Шумер. Это культуры, создававшиеся тысячелетиями. Но если эта мразь под названием ИГ будет существовать и дальше, они окажутся под сильнейшей угрозой. Когда приходит какое-то движение, которое говорит: или мы всех вас уничтожим, или вы будете молиться как мы, и нам все равно, кто вы такие, – это страшнейшее явление! И мировое сообщество не должно отсиживаться в стороне.

В последнее время начали много говорить о беспрецедентном усилении угрозы традиционным ценностям и в связи с этим – о возможности объединения христианских церквей. Суть в том, что церковь должна сплотиться перед лицом тяжелейших вызовов, которые бросает ей современность. Действительно, с одной стороны, мы видим, какую угрозу христианству, да и исламу на Ближнем Востоке представляет «Исламское государство». Речь идет не просто о массовом уничтожении носителей других направлений, как в исламе, так и в христианстве, – уничтожаются памятники, зачищается культурное поле. С другой стороны, на Западе мы видим, как традиционные христианские ценности, к сожалению, успешно атакуются людьми, которых я бы назвал язычниками. Ведь тот же гомосексуализм, хочу напомнить, был, как и многие другие извращения, весьма распространенным явлением в языческие времена, в дохристианский период. Почитайте Аристотеля – вот уж, казалось бы, классик из классиков. Хотя в те времена это не возбранялось, считалось нормой жизни, и лишь после прихода христианства подобные явления подверглись осуждению и стали постепенно исчезать или, по крайней мере, уходить в глубокое подполье. А сейчас мы видим, что те же гомосексуалисты резко активизировались. И когда, например, в Ирландии, глубоко католической до недавнего времени стране, около 60 % населения голосует за однополые браки, по сути они, пожалуй, сами того не понимая, голосуют против христианства и за возврат к язычеству.

То есть церковь стала испытывать двойное давление. Во-первых – со стороны новых язычников на Западе, которые последовательно насаждают в общественном сознании, в том числе через школьное обучение, дохристианские принципы. Во-вторых – со стороны террористических группировок на Ближнем Востоке, которые убивают христиан. Поэтому сейчас церкви как никогда нужно объединиться. Это очевидно. И то, что сейчас папа римский предложил договориться о возможности установления единого для всех христиан праздника Пасхи, а Русская православная церковь, насколько я понимаю, особо не против, – большой шаг навстречу друг другу.

Наконец, пора вспомнить о сути христианства, о чем часто говорит Папа Римский Франциск I, и не только говорит, но и подтверждает свои слова делами. Я сам крещен в Русской православной церкви, но с огромным уважением отношусь к этому человеку. Он напомнил, что вообще-то христианство возникло как церковь бедных, церковь нищих. Иисус Христос, который тогда еще носил имя Иешуа бен-Иосиф, будучи раввином, проповедовал особое ответвление иудаизма, где говорилось, что возможность ходить в храм имеют богатые – а куда ходить беднякам и нищим? Иисус собирал их вокруг себя и проповедовал. И практически все 12 апостолов также происходили из небогатых слоев общества.

Иначе говоря, христианская церковь возникла как церковь бедных людей, которые объединялись вокруг этой общины. И уже во времена апостола Павла и даже до него мы видели много примеров, когда очень богатые люди отказывались от своего имущества и примыкали к христианству. Вот об этих моментах не помешает всегда помнить. Церковь действительно должна быть ближе к своей пастве. Представители церкви должны идти к людям и разговаривать с ними. Они должны не просто читать курс лекций по истории религии в учебных заведениях, а идти и говорить. Простым нормальным языком, а не сложными и заумными терминами, которые далеко не все способны понять. Нужны проповедники в хорошем смысле этого слова, ориентирующие людей в том, к чему они должны стремиться и чему должны сопротивляться. Это само собой разумеется.

Мы сейчас смотрим на западную церковь и видим, что там происходит. Франциск I, занимающий сейчас папский престол, пытается сломать сложившийся порядок вещей, сделать церковь более доступной, более понятной, отойти от многих шаблонов. Но как это тяжело! Все колоссально запущено, и восстановить доверие людей к церкви стоит гигантских трудов.

У нас тоже есть все предпосылки к такому негативному развитию. Если мы скажем, что у нас все хорошо и народ любит церковь, – это будет вранье. Что у нас нет проблем с гомосексуалистами – это тоже ерунда. У нас Ксения Собчак может надеть на себя священническое одеяние – и все нормально, как будто так и надо, люди продолжают с ней общаться. Это тоже очень плохо. Потому что эта зараза, которая идет с Запада, поглощает и наше население. Самое страшное в этом то, что люди становятся беззащитны перед пропагандой радикальных экстремистских идей, которые будут процветать и дальше. И мы будем каждый день читать в газетах про сбежавших студенток и студентов, а также о том, как человек был террористом, вернулся, его реабилитировали, а через пару-тройку месяцев он снова уехал и встал в ряды боевиков.

Это проблема. Проблема церкви. И проблема государства. Причем под церковью я понимаю и христианскую церковь, и мусульманскую, в меньшей степени буддистскую. Этим надо заниматься. А кто у нас в государстве занимается церковью? К сожалению, никто. Конечно, не стоит ждать, что сейчас на свете вдруг появится человек, равный по силе убеждения и гигантскому интеллекту апостолу Павлу. Такие рождаются раз в несколько тысяч лет. Но даже при отсутствии деятелей такого масштаба церковь должна привлекать людей. Нужны сильные проповедники.

Так вот, что касается объединения церквей, – по моему искреннему убеждению, сделать это необходимо. Конечно, трудностей много. Но объединяться надо. Жизнь заставляет. Христианство действительно переживает сейчас тяжелый период. И в случае негативного исхода мы, во-первых, окунемся в пучину язычества, а во-вторых, как я уже сказал, станем очень доступными для различных агрессивных структур, подобных идеологии «Исламского государства». Очень резонансным примером столкновения ценностей стал расстрел редакции журнала «Шарли Эбдо» в Париже из-за карикатуры на пророка Мухаммеда. Понятно, что абсолютное большинство мусульманского населения Европы крайне отрицательно относится к подобным публикациям, которые однозначно не способствуют сближению двух религий – христианства и ислама. Могу отметить, что, несмотря на периодически возникающие проблемы наподобие сожжения Корана американским пастором, жители мусульманских стран себе ничего подобного не позволяют. Никому в голову не приходит рисовать какие-то карикатуры на Моисея, Иисуса Христа или еще на кого-то.