– Даниил, почему ты так долго не берешь трубку? – раздался недовольный голос тестя. Как всегда, тот говорил медленно, тщательно выговаривая каждое слово. Словно пережевывая. Не запинался, не глотал букв, и после каждого слова делал крохотную паузу, чтобы казалось значительнее. Даже через семнадцать лет называл мужа старшей дочери только так: Даниил. Точнее, Дани-ии-л.

– Я… Был в душе.

– Как? До которого же часа ты спишь?

– Давно встал, но…

– Что у вас с Ольгой? – оборвал тесть, не собираясь слушать его оправданий.

– Ничего. Абсолютно. Как всегда.

– Раньше она так горячо за тебя заступалась. Хм-м-м…

– Заступалась?

– Я принял решение, Дани-ии-л. Когда вы с Темой затеяли раздел, я был против. Категорически. Одна большая фирма всегда лучше двух маленьких. Но вы настаивали, ваши жены на меня давили, и я уступил. И что произошло? Тема оправдал мои ожидания. А ты нет. Его дела неуклонно идут вверх, в то время как твои все так же неуклонно идут вниз. И я принял решение о слиянии.

– Что будет со мной?

– Хм-м-м… Ты должен подъехать ко мне в понедельник, часикам к девяти, – уклончиво сказал тесть. И ехидно добавил: – Для тебя это не рано?

– Нет. Но я хотел бы знать…

– Там и узнаешь. Все.

И тесть дал отбой. Грушин почувствовал, что голова отлетела. Нож все-таки упал. Придется идти ва-банк. Подобрать отрезанную голову и пристроить ее на место. Голова ему еще нужна. Еще не все потеряно. До понедельника есть время.

три часа дня

Приходящая домработница занималась уборкой, а он заперся у себя в кабинете и раскладывал все тот же пасьянс. «Гробница Наполеона». Надо же! Вновь сошелся! Что бы это могло означать? Что его блестящий план захвата осуществится? Именно!

«Раз нам плохое видится в хорошем… – бормотал он, перекладывая последние карты, и вновь пики. – Раз мы не верим ни в добро, ни в зло…» Валет, дама, король…

«Оставь нас, Боже, в нашем милом прошлом…

В котором все уже… произошло…»

Когда-то он сочинял стихи, и, говорят, неплохие. Господи, кому в наше время нужны поэты? Нужны бизнесмены, чиновники, программисты. Много кто нужен, но только не поэты. И как жить, когда душа ни к чему подобному не лежит? Как? Умереть? Что-то не хочется.

Грушин замер в предвкушении. В руке остался лишь туз пик – последняя карта. Сошелся! Любимый пасьянс сошелся! В нем все уже произошло! Даниил счастливо рассмеялся. И в этот момент раздался звонок. В дверь. Система работала таким образом, что на втором этаже звонок был слышен так же, как и на первом. Всегда надо быть настороже.

Кто-то стоял на пороге. Гостей Грушин не ждал. Никого к себе так рано не приглашал. И давно уже в этот дом никто не приходит без приглашения, и без предварительного звонка. Разве что соседи? Но соседей он ждет вечером.

Маша откроет. И доложит ему, кто пришел, зачем пришел…

Осторожный стук в дверь. И робкий женский голос:

– Даниил Эдуардович…

– Кто там?

– Какой-то пожилой господин. Говорит, его послала ваша жена.

– Что за чушь!

– Вы бы вышли.

– Никого не хочу видеть!

– Но он настаивает. И ваша жена…

– Она бы меня предупредила.

– Даниил Эдуардович… Он ведь не уйдет, – просительно сказала Маша. Молодая женщина, бесцветная, нерешительная. Но готовит замечательно, потому и задержалась у Грушиных. Машей он не то чтобы дорожит, но ценит удобства, которые та приносит в дом. Например, вкусный борщ и сочные отбивные. – Даниил Эдуардович…

О, черт! Должно быть, какая-то ошибка! Только не сейчас! Он с раздражением смешал карты, швырнул их на стол и вышел из кабинета. Спустился на первый этаж, где в гостиной его ожидал посланный женой пожилой господин, как доложила Маша. Интересно узнать, что для тридцатилетней женщины означает «пожилой»?

Нет, все в порядке. Господину лет под шестьдесят. Лицо интеллигентное, седой ежик волос. Дорогие очки в тонкой золотой оправе. Постойте-ка… Лицо вроде бы знакомое.

– Где я мог вас…

– Пожалуйте мою визитную карточку. Профессор, доктор наук.

– Каких еще на…

О черт! Он вспомнил! Вспомнил!

– Вы психотерапевт, который чуть ли не ежедневно навещает мою тещу! Там мы и сталкивались пару раз!

– Именно.

– Но что вы делаете в этом доме? Здесь нет ваших пациентов!

– Сегодня утром мне звонила ваша жена. Настоятельно просила заехать.

– Вы в своем уме?

– Я – да, – спокойно произнес профессор.

– Вы хотите сказать, что я… Убирайтесь вон!

– Даниил Эдуардович, вы не хотите со мной поговорить?

– О чем?

– Вы не предложите мне сесть?

– Нет, – отрезал он.

– Тем не менее.

И профессор опустился на диван. Грушин всерьез разозлился. Позвонить Ольге? Что она себе позволяет? Но кричать не стоит. Корректно и вежливо выставить господина из своего дома. Даниил Эдуардович даже попытался улыбнуться:

– Видите ли, я жду гостей.

– Конечно, конечно! Я в курсе. Но ведь вы ждете их вечером, не так ли?

– Кто вам сказал? Ольга? – прошипел он. – Да, я жду гостей вечером! Но мне надо подготовиться!

– Это не займет много времени. Уверяю вас.

– За каким чертом вы пришли?

– А что вы так волнуетесь, Даниил Эдуардович? Присядьте, пожалуйста.

– Это мой дом!

– Да, да, конечно.

– Я сейчас позвоню жене.

– Как вам угодно.

Он потянулся было к телефону, но передумал. Это какая-то игра. Если ее прервать, ничего не узнаешь. Что на уме у Ольги? И рука так и не коснулась телефонной трубки. Грушин сел в кресло, напротив седого господина в очках.

– И что вам сказала моя жена? – улыбнулся Даниил Эдуардович через силу. – Почему попросила заехать? И почему меня не предупредила?

– Сказала, что в этом случае вы можете сбежать. Или запретите домработнице открывать дверь. Словом, сделаете все, чтобы избежать моего визита.

– Как видите, этого не случилось. Бежать я не собираюсь. Разумно отвечаю на вопросы. На дворе конец сентября, сегодня суббота. Меня зовут Грушин Даниил Эдуардович. Мою жену зовут Ольга, сыну Максиму шестнадцать лет. Итак, вы убедились, что со мной все в порядке?

– Ваша жена очень о вас беспокоится, Даниил Эдуардович. Вы не могли бы объяснить мне некоторые ваши поступки?

– А именно? – усмехнулся он.