– Что-то вроде того…

– Нет, я бы никогда не пошла за бомжа.Мне всегда нравились состоявшиеся мужчины, которые смогли чего-то достичь исебя реализовать. Слушай, что-то я не пойму, зачем ты мне сейчас все этоговоришь? – Мне показалось, что Вадим ищет любую причину, любую зацепку,лишь бы в очередной раз со мной поругаться. Похоже, он встал не с той ноги илита мушка, которую он проглотил вместе со своим чаем, оказалась живой ипокусывает его изнутри.

– А почему твой женатый мужчина, скоторым ты встречалась до меня, не развелся?

– Не знаю. Почему многие женатые мужчиныне разводятся?

– Быть может, он недостаточно тебя любил?

– Не думаю.

– Тогда почему?

– Наверное, потому, что многие мужчиныслишком зависимы от своей семьи. Они не разводятся потому, что не умеют… Они незнают, как это делается.

– Но ты бы объяснила…

– Зачем? Тем более что хороший левакукрепляет брак.

– Получается, что ваша связь укреплялаего брак?

– Что-то вроде того. Вадим, нам черезминуту погружаться под воду, а ты опять затеял этот дурацкий разговор. У тебянет повода для ревности. Этот мужчина остался в прошлом.

– Ты уверена? – Глаза Вадимаприщурились и стали до неприличия хитрыми.

– Уверена.

Мне показалось, что мой ответ был вполнеубедительным и что он вполне устроил Вадима. Мой муж придвинулся ко мне поближеи поцеловал в щеку.

– Мирись, мирись, мирись и больше недерись, а если будешь драться, то я буду кусаться, – процитировал ондетскую считалочку и надел акваланг.

Признаться честно, наши ежедневные погруженияне только радовали меня, но и пугали. Я никогда не боялась воды, как-никакродилась под знаком Рыб, и когда плавала, то чувствовала себя как рыба в воде,но я боялась глубины… Я боялась спуститься на глубину и уже никогда неподняться. Я очень сильно этого боялась. Но я старалась не показывать своегоиспуга Вадиму, он считал меня достаточно храброй женщиной и был приятноудивлен, когда я без всяких уговоров согласилась впервые в жизни надетьакваланг. После первого погружения он наговорил мне кучу комплиментов, и мыторжественно отметили это знаменательное событие в ресторане. Сегодня у менябыло пятое погружение. Очень даже неплохо для новичка.

Как только мы спустились под воду, я взялаВадима за руку и постаралась прислушаться к своим новым ощущениям. В головеслегка шумело, совсем слегка, но довольно быстро я к этому привыкла. Мнепоказалось, что на меня давит вода, не так чтобы очень, но все-таки. Но все этинеудобства стоило вытерпеть, чтобы увидеть красочный и поистине сказочныйподводный мир. Под водой Вадим попробовал меня поцеловать, если, конечно, этобыло можно назвать поцелуем. Но как бы то ни было, это означало, что между наминаступил долгожданный мир и беспочвенные, никому не нужные упреки остались впрошлом. Когда отпущенное нам время под водой истекло и мы должны быливсплывать, Вадим взял меня за руку и знаком велел мне подготовиться к всплытию.Я знала, что при дайвинге нужно всплывать медленно, и никогда не нарушала ниединого пунктика из шпаргалки опытного инструктора. В этот момент Вадим резкосжал мою руку и довольно быстро потащил меня вверх. Я попыталась сопротивлятьсяи убрать руку Вадима, чтобы всплывать по правилам, но он вцепился в менямертвой хваткой и прямо-таки стремительно поволок. В голове страшно зашумело, ав глазах так потемнело, что мне показалось, будто я ослепла.

Что он делает? Что он делает? Он же знает, чтонельзя так резко всплывать… Он же все это знает… Мои мысли путались, и я ужепочти ничего не соображала.

А затем мне все же удалось вырваться, хотясилы уже начали меня покидать, и я увидела, что вместо того, чтобы подниматьсявверх, Вадим как-то странно задергался, словно его свело мощной судорогой. КВадиму, который буквально бился в конвульсиях, бросился на помощь инструктор,но, по всей вероятности, моему мужу уже была не нужна помощь. Он пересталдвигаться и как-то странно обмяк. Я не помню, как я смогла добраться доповерхности, но как только я до нее добралась, я тут же потеряла сознание.

Очнулась я оттого, что мне в нос ударил резкийзапах нашатырного спирта. Я попыталась подняться. Неподалеку от меня сгрудиласьцелая толпа людей, в которой среди зевак отдыхающих попадались белые халаты.Пробиваясь сквозь плотное кольцо незнакомых людей, я подошла к лежащему напеске мужу и посмотрела на испуганное лицо сидящего рядом с ним русскоязычногоинструктора.

– Что с ним?

– Он умер.

– Отчего?

– Оттого, что нельзя резко подниматьсявверх.

– А зачем же он это сделал?

– А я почем знаю? Странно все это как-то…

Я встала на колени и посмотрела на бледноелицо человека, который еще недавно был моим мужем, правда, совсем недолго.

– Вадим…

Не знаю почему, но я взяла своего мужа за рукуи попыталась нащупать пульс, хотя было ясно как день, что он уже на том свете.

– Татьяна, ваш супруг умер, –посмотрел на меня удивленным взглядом инструктор. – Я не успел его спасти.Когда я вытащил его из воды и стал делать ему искусственное дыхание, он был ужемертв. В моей практике это впервые. Первый раз человек погибает на такой небольшойглубине. Ведь мы спускались на глубину для любителей, непрофессионалов. Ваш мужчем-нибудь болел?

– Да вроде бы нет. Правда, сегодня утромон плохо себя чувствовал. Наверное, давление. Но он давно занимается дайвингом.Он говорил, что спускался под воду в любом состоянии и что это всегда шло емуна пользу.

– У него были какие-нибудь хроническиеболезни?

– Не знаю. Мы поженились недавно. Этапоездка была нашим свадебным путешествием.

– Что ж, остается ждать вскрытия.

– А почему он резко потащил меня вверх,ведь он же знал, что надо всплывать медленно?

– Я думаю, что ему просто стало плохо.Причина смерти не в этом. Я же сказал, что глубина небольшая, не дляпрофессионалов.

Когда тело Вадима увезли и меня черезпереводчика стал допрашивать полицейский, я попыталась рассказать о том, что жепроизошло под водой, заливая свои слезы и свое горе полным бокалом виски. Когдамне выразили соболезнования и я осталась в номере совершенно одна, я вышла налоджию, облокотилась о перила и громко разрыдалась. Я подумала о том, что ссамого утра мой супруг заметно нервничал, чувствовал себя плохо и чтосегодняшнее погружение можно было отменить и тогда бы ничего не случилось.