Конечно, вероятней всего, гадание – ерунда на постном масле, верить каким-то картам смешно. Тем не менее романтическая часть Славкиной натуры шептала: поверь, поверь, все очень похоже на правду.

«А это значит, что у меня есть соперница, – сказала себе девушка. – И она – взрослая женщина, предположим, с работы Вадима, с которой он видится каждый день и которая поставила себе цель его добиться. Что же мне делать?!»

На плите закипел чайник. Занятая своими невеселыми мыслями Мирослава и не заметила, как перед ней появилась тарелка с домашними пирожками и чашка с пахнущим мятой чаем.

– Не переживай, – тетя Наташа ей улыбнулась, – ты хорошая девушка, молодая, красивая, он выберет тебя, вот увидишь.

Вот бы Славке ее уверенность!

– Заходи ко мне почаще, – попросила женщина. – Я тут целыми днями одна, даже поговорить не с кем.

– Хорошо, – кивнула девушка. – А как же тетя Таня и дядя Руслан? Мне кажется, они всегда вам рады.

Мать Вадима стушевалась:

– Мы как-то не очень дружны.

Неделя прошла как один день. Славка почти не видела Вадима – он все время пропадал на работе, возвращался поздно и сильно уставшим. Зато девушка сдружилась с его матерью.

Ежедневно она забегала к ней попить чаю и поболтать, а между делом старалась как можно больше разузнать о любимом.

Тетя Наташа рассказывала охотно – и о своей прошлой жизни, и о том, каким был Вадим в детстве.

Мирослава больше не испытывала стеснения в беседах с ней и однажды совсем уже было собралась признаться, что влюблена в ее сына, хотела спросить совета, но передумала в последний момент, испугавшись, что женщина расскажет обо всем Вадиму, да и отношение к ней, Славке, изменит, ведь одно дело – делиться сокровенным просто с приятной девушкой, и совсем другое – с гипотетической невестой сына.

Так что все осталось как есть. Славка по-прежнему замирала, когда речь заходила о Вадиме, стараясь не показать своих чувств к нему, но слушала внимательно, впитывая информацию как губка. Она выстраивала жизнь любимого по фактам, узнанным от его матери, рисовала себе его образ по фотографиям из семейного альбома. Он становился ей все роднее и роднее, все ближе и ближе, словно она знала его всю жизнь. Она уже и не представляла, как могла бы влюбиться в кого-то другого, не в него.

Теперь Мирослава была абсолютно уверена, что именно Вадим предназначен ей судьбой, именно к нему она шла всю жизнь, а значит, и она – его вторая половинка, и даже если он еще этого не понял, в совсем скором будущем обязательно поймет.

Ее лодыжка потихоньку заживала. К четвергу девушка уже могла ходить без костыля, а к субботе осталась только небольшая хромота.

Вечера она проводила с Сережей и Игорем, которые развлекали ее, как умели. Чаще всего они все вместе либо смотрели кино, либо играли в «Монополию». Вадим присоединился к ним всего однажды – в вечер пятницы, да и то совсем ненадолго – всего на полтора часа, затем сказал, что умотался за неделю и хочет как следует отоспаться.

Субботы Мирослава ждала как праздника. В субботу Вадиму не надо было на работу, а значит, он целый день будет свободен и сможет провести его с ней, если, конечно, пожелает.

Она хотела встать пораньше, но проспала до одиннадцати. Проснувшись, Славка никого дома не застала. Она вспомнила, что Серега вроде собирался на тренировку, Игорь – в музыкальную школу, а тетя Таня с мужем наверняка отправились по магазинам, взяв с собой мелких.

Девушка умылась, переоделась в шорты и топ, позавтракала найденными на кухне гренками с молоком, а потом долго размышляла, чем бы заняться. Очень хотелось увидеть Вадима. В итоге решила сходить к тете Наташе, наверняка ее сын дома.

Женщина Славке обрадовалась, впрочем, как и всегда.

– Проходи, проходи! – пригласила она девушку, едва та появилась на пороге. – Сама хотела за тобой сходить, да думала, ты еще не проснулась. Чего тебе там в одиночестве сидеть. – И тут же спросила: – Ты позавтракала?

Мирослава кивнула.

Она видела спину Вадима, когда проходила на кухню. Парень сидел, склонившись над ноутбуком, и что-то печатал. Из колонок лилась музыка.

Славка для приличия посидела немного с тетей Наташей, а потом не выдержала:

– Пойду с Вадиком поздороваюсь, давно не виделись, – проговорила она.

– Конечно, иди, – улыбнулась женщина. – Он о тебе уже сегодня спрашивал.

Взглянув на тетю Наташу, Славка поняла, что та врет. Она и сама не смогла бы четко ответить, по каким признакам она догадалась об этом. Может, по вспыхнувшему на щеках женщины румянцу, а может, по тому, как быстро та отвела глаза.

«Зачем бы ей меня обманывать? – подумала Славка. – Неужели догадалась о моих чувствах к нему?»

Сразу же захотелось поверить, что Вадим и правда о ней спрашивал, а она ошиблась, и тетя Наташа ее не обманула.

Мирослава для приличия, входя в комнату, постучала по дверному косяку и громко спросила:

– К тебе можно?

– Ага. – Вадим даже не повернулся.

Девушка протиснулась в узкий проход между диваном и шкафом и оказалась у стола.

– Чем занимаешься? – Она села на свободный стул, стоящий рядом с парнем.

– Музыку слушаю, – ответил Вадик.

На экране его ноутбука была открыла страничка Контакта с его фотографией, в параллельном окне – диалог, с кем – Славка не успела прочитать, парень быстро его свернул.

Все-таки у Вадима оказался аккаунт в соцсети, и тогда, весной, Мирослава не нашла его лишь потому, что любимый здесь был не под своими именем и фамилией, а под ником, который она не знала и тогда знать не могла.

Девушка поняла, что Вадим не хотел, чтобы она видела его переписку, и отодвинулась от стола.

– Не знала, что тебе нравится такая музыка, – сказала она, чтобы сгладить неловкость.

Вадим вовсе не был ей рад. Захотелось заплакать, в носу защипало, и она потерла его рукой.

– А тебе нет? – Парень в упор посмотрел на нее.

– Не знаю, – пожала плечами Славка. – Я раньше этого исполнителя не слышала. Если послушаю, может, и понравится.

Вадим открыл плей-лист и запустил воспроизведение трека. Из колонок послышалось:

Сползает по крыше старик Козлодоев,

Пронырливый, как коростель,

Стремится в окошко залезть Козлодоев

К какой-нибудь бабе в постель.

– Ну как? – осведомился Вадим, насмешливо взглянув на красную, как спелый помидор, девушку.

– Ничего так, – промямлила она, пряча глаза.

Вообще-то, песня показалась ей отвратительной, даже с учетом того, что она явно не была серьезной. Да и голос исполнителя оставлял желать лучшего – противный и какой-то козлиный.