Более-менее организовавшиеся для отпора истребителям КС «Кнопки» успели выстроиться в некое подобие вогнутой полусферы. Вот только хватило их ненадолго, потому что тройки «Зигзагов» не стремились уничтожить вражеские истребители. Задачей было сковать их боем, не подпустить к уползающему на тринадцати сотых световой «Инку».

Интересно, подумал Беркли, каково сейчас тройке, которая прикрывает его линкор? Бездействовать, наблюдая со стороны за боем своих товарищей по оружию, это всегда тяжело. И он решил связаться с ними, подбодрить в случае необходимости.

— Лидер Джокт! Вызывает командор Беркли! — Случись что, и судьба линкора будет зависеть от этих трех истребителей, что вынужденно снизили скорость, уравняв ее со скоростью линкора. — Как получилось, что вы отправились к нам на подмогу? По моим подсчетам, вам пришлось прыгать сквозь несколько Приливов, а значит, решение было принято задолго до того, как я был атакован.

— Нет, ком. — Голос слегка отрешенный, видимо, пилот ни на секунду не отрывался от тактического анализатора, следя за боем остальных «Зигзагов». — Не было никакого решения. Это случайность. Даже не дежурный облет... Нас отправили сопровождать транспорт с пополнением для штурмовой пехоты, — две группы из Крепости зачем-то перебрасывались к Земле. Но задание было отменено, и тогда командир указал курс к вашему сектору. Попрактиковаться в торпедных стрельбах, чтобы не летать никуда завтра. С увеличенной дальностью захвата цели. А здесь — планета-шатун, астероиды, — множество целей для того, чтоб вести учебу. Вот и... Вам просто повезло, — закончил пояснения пилот.

Да уж, повезло, хмыкнул Беркли. Бортовой вычислитель сообщал о потере пятидесяти процентов экипажа линкора. Аварийные команды — люди и роботы, уже высыпали наружу, в открытый космос, латая корпус и дюзы там, где это возможно. Канониры некоторых орудийных палуб схватили смертельную дозу облучения, потому что часть торпед Бессмертных была снабжена «грязными» ядерными зарядами, оставляющими сумасшедший фон после взрыва. При близком поражении не спасали ни переборки, ни СВЗ. Теперь эти люди нуждались в скорейшей отправке на Землю или к любой из Крепостей. Собственный лазарет «Инка», упрятанный глубоко внутри корабля, мало чем мог им помочь. Разве что попытаться поддержать жизнь до прибытия к ближайшему рег-центру. А еще где-то на нижних палубах пылали факелами канониры отсеченных казематов. Беркли кинул всего лишь взгляд на единственный, чудом функционирующий обзорный экран одной из таких палуб — пятой, той, что была уничтожена первой — и скрипнул зубами. Картинка будто замерла оттого, что камера потеряла возможность вести подвижное слежение и теперь показывала одно и то же: откатившийся назад двухметрового диаметра казенник орудия-генератора. Виднелась также вогнутая броня внешней обшивки, сквозь прорехи в которой сияли далекие звезды. И десять полурасплавленных фигур в СВЗ возле энергетического лафета, раскиданные, словно кегли. Еще — на черной, обугленной панели в дальнем углу экрана — три светлых выпаренных силуэта: флаг-офицеры, находившиеся в момент подрыва заряда без скафандров на орудийной палубе. Их предназначением было направлять действия канониров в случае утраты связи с центральной рубкой боевого управления. Три пустых СВЗ — вот они, рядышком. Спекшиеся в какую-то груду.

«Почему они нарушили инструкцию? — подумал командор. — Почему не надели скафандры высшей защиты?»

Но тут же себя одернул. В скафандрах, без скафандров — какая разница? От тяжелой торпеды, пробивающей внешнюю броню, не спасет ничто. И флаг-офицерам это было известно. Наскребут ли потом хоть грамм их праха для отправки к месту «службы второго срока»?

Поймав себя на том, что в голову лезут совсем уж мрачные мысли, а индап никак на это не реагирует, потому что полностью исчерпал запас воздействующего вещества, Беркли вызвал адъютанта с просьбой заменить индап. До Прилива оставалось пять-шесть минут хода, если не случится дальнейшее падение мощности. Ведь от полусдохших энергетических и двигательных установок можно ожидать чего угодно. Да мало ли что может произойти...

В широкой нише возле командного пульта находился СВЗ командора. Но Беркли не позаботился, чтобы его надеть. «Надо же! Повезло!» — вспомнил он реплику пилота сопровождающего истребителя. Пять сотен мертвецов, критические повреждения корпуса в восьми оперативных зонах линкора из двадцати, дырявые дюзы маршевых двигателей, сами двигатели... как дырявые... И снова вернулось воспоминание о семнадцати потерянных минутах.

— Адъютант! Я просил индап, черт вас дери!

А бой продолжался. В какой-то момент даже начало казаться, что «Зигзаги» сотворят невероятное — расколошматят всю эту свору бессмертных, отомстив за потерю половины каравана, вспомогательного судна и зияющие в бортах «Инка» провалы. Но это только казалось. Без торпед «Зигзаги» не могли нанести крейсерам большого ущерба и теперь сами вынуждены были обороняться, уходя из-под ударов оставшихся «Кросроудов». Схватка с «Кнопками», можно было сказать, оказалась сведена к ничьей. Обе стороны, израсходовав контактные торпеды и почти полностью опустошив энергозапасы гравитационного оружия, доигрывали партию одними лишь лазерами, сохранявшими эффективность при работе вплотную к цели. Но совсем вплотную не получалось — сказывался численный перевес «Кнопок», готовых захлопнуть ловушку для любого «Зигзага», который рискнул бы подобраться поближе. На средних же дистанциях защита и той, и другой стороны вполне справлялась с лазерными импульсами.

Но все же обе группы «Зигзагов» — и та, что наседала на крейсеры, и та, что связала боем вражеские истребители — не спешили прервать эту игру. Спасти линкор было не просто делом чести пилотов, но делом престижа человеческой расы. Подвержены ли Бессмертные упадку духа — пока не было точно установлено. Если и им не чуждо отчаяние при виде ускользающей добычи, помноженное на чувство бессилия вернуть утраченную победу, то сейчас все происходящее именно на это и походило. Вся группировка противника утратила активность. Можно сказать, действовала вяло, отмахиваясь от «Зигзагов». А в каких-нибудь трех-четырех миллионах километров от безучастной ко всему планеты неподвижно висел в пространстве мертвый линкор врага. На нем, видимо, не осталось никого, чтобы запустить энергоустановки или хотя бы зажечь топовые огни. Энергорадары никак не реагировали на его черный овал, теперь линкор локировался только грависканерами дальнего действия, которые определяли его как неактивное небесное тело с малыми угловыми размерами. Жаль только не было никакой возможности сжечь его к чертовой матери орбитальными бомбами, разорвать, расплавить, расплескать но пространству, чтобы не оставить Бессмертным никаких надежд на регенерацию членов экипажа. А ведь червей в линкоре — ой, как много! Скоро, очень скоро эти же черви, что сопливыми гроздями висят сейчас в расплющенных лазах-коридорах линкора, будут возвращены к жизни и займут места в отсеках другого, нового корабля.

Это как нечестная игра в шахматы, как могут играть только дети — по собственным правилам, когда через несколько ходов съеденные пешки возвращаются на доску, а может быть, даже становятся средними и тяжелыми фигурами, да чем угодно, хоть ферзями! Вот только играющим другим цветом не дано воспользоваться этими правилами. Три светлых силуэта и сваренные вкрутую СВЗ на мониторе обзора пятой орудийной палубы являлись наглядным тому подтверждением.