Девушки оказались милыми и поглядывали на меня с любопытством. Света сболтнула, что мы с Должановым знакомы ещё со школьной скамьи, отчего, я думаю, уверенность Аси и Алины в том, что я попала на это место через шаловливые ручонки Романа Игоревича, только укоренилась. Но разубеждать или оправдываться я не собиралась. Это как-то уж совсем унизительно.

Еда тоже оказалась очень даже вкусной. Я взяла спагетти с сыром и грибами и апельсиновый сок. Всё было просто замечательно, пока аппетит не испортили ещё одни посетители.

В кафетерий, громко смеясь, вошли Должанов и его друг-юрист. Они по-свойски махнули девчонками за нашим столом. Кажется, эти двое подбирали персонал и в другие отделы. Но вдруг я не права? Янка всегда говорила, что я часто думаю о людях хуже, чем они есть на самом деле.

А потом взгляд Белова приклеился ко мне. Он увидел мой напиток и с расплывшейся нахальной улыбкой толкнул в бок Должанова. Да чтоб вам, уже и пообедать нормально нельзя!

— Девчонки, привет поближе.

Парни подошли к нашему столу. Роман упёрся руками в спинку стула Светланы, а Белов плюхнулся на соседний со мной пустующий стул.

— Жажда замучила, — он картинно вздохнул, а потом ухватил мой стакан и осушил его в несколько глотков.

Вот же гад! Они оба! Я словно оказалась в студенческой столовке, а не в кафетерии одной из успешнейших фирм города. Девчонки захихикали. Даже Светлана прыснула. Предательница.

К моему удивлению, прекратил это цирк Роман. Он хлопнул друга по плечу и сказал:

— Так, Валик, хорош дурака валять. Пошли уже.

Тот снова театрально вздохнул, заглянул мне в глаза так, будто поведал всю свою тяжелейшую жизнь, в которой он прошёл тяготы и лишения концлагерей, но всё же поднялся и ушёл с Должановым.

Ну и придурок. Вот честно. Ну какой из него юрист? Клоун натуральный, не иначе.

С брезгливостью посмотрев на пустой стакан, я вернулась к поглощению своего обеда, и только спустя минуту заметила, что за столом все молча смотрят на меня.

— Аня, ну ты кремень! — восхищённо проговорила Алина, посмотрев на меня уже совершенно иначе. — От Белова либо сразу плывут, либо по морде дают. А ты его просто проигнорила. Даже в лице не изменилась.

— Он же теперь будет страдать от неудачи и тебе проходу не даст, — прохохотала Ася.

А я пожала плечами и спокойно доела, хотя аппетит уже изрядно подпортился, что со мной случалось довольно редко. Пусть попробует проходу не дать, сразу в ответ получит, будь хоть трижды другом Должанова.

До конца рабочий день прошёл спокойно. Я готовила документы к предстоящей встрече с Мамаевым. Работы было много, нужно было во многое вникать, а времени оставалось мало. Сегодня уже была среда, а в пятницу вечером была запланирована встреча. Поэтому я немного задержалась, чтобы закончить хотя бы предварительные расчёты, а также сделать более точные выводы о рентабельности такой рекламы.

Дома меня ждал приятный сюрприз. Дедушка чувствовал себя великолепно, насколько это было возможно в его состоянии. Смог к ряду находиться в сидячем положении больше часа и даже сам поел, ни капли не расплескав суп. Он очень стыдился того, что руки сильно дрожали, а когда расстраивался, тремор ещё и усиливался. Получался замкнутый порочный круг.

Но сегодня был удачный день и выдался замечательный вечер. Дед снова много смеялся, как раньше и отпускал свои шуточки, от которых в детстве я хваталась за живот от смеха.

Ближе к одиннадцати вечера я натянула свою любимую домашнюю пижаму, которую Сикорский столько раз просил выбросить, уверяя, что от моего вида в ней у него неумолимо снижается либидо, и забралась под одеяло. Сладко зевнула и уже почти коснулась головой подушки, готовая душой и телом отдаться в ласковые объятия Морфея, как на тумбочке завибрировал телефон, высветив номер моего начальника. Ну и что же ему понадобилось в такое время?

— Слушаю, — ответила я, нахмурившись.

— Бодрой ночи, Анна Ирландовна, — голос тоже вполне себе бодрый, даже как-то слишком. — Спишь?

— Почти. Что вы хотели, Роман Игоревич?

В трубке с той стороны послышался какой-то шум, скорее даже смех. Кажется, Роман Игоревич весело проводил время посреди рабочей недели.

— Спроси, что на ней надето, — послышался не совсем стройный голос Белова.

— Отвали, Белый.

Я закатила глаза. Неужели некоторые так и не вырастают из пубертата?

— Рома, ты для этого мне позвонил в одиннадцать часов ночи? Чтобы узнать, какая на мне пижама?

— А ты расскажешь? Подожди, дай угадаю: розовая с котятами, — эти нотки я уже слышала раньше в его голосе. Но, кажется, он немного перепутал адресата такой интонации.

— Что за стереотип? — я погладила лисят на своей бледно-оранжевой пижаме. — Почему сразу розовый и обязательно с котятами?

— Ну должна же быть у тебя хоть какая-то слабость?

Непонятный разговор непонятно для чего. Я сейчас действительно обсуждала с Должановым свою пижаму?

— Пусть фотку пришлёт, — снова Белов.

— Так. Всё.

Терпение моё лопнуло, этот детский сад с пошлым оттенком пора было прекращать.

— Аня, подожди, — голос начальника стал серьёзным. — Встреча с Мамаевым переносится на четверг.

— На завтра?

— Именно. Закончи разработку договора и проверь сводную. Завтра к десяти мне на подпись. Это срочно.

Я подумала, что ослышалась, или он там спьяну что-то путает.

— Сейчас одиннадцать вечера, Рома, когда же я буду готовить этот договор?

— Аня, — в тон мне ответил Должанов, — у тебя ещё целых одиннадцать часов впереди. И если поторопиться, то даже поспать парочку успеешь. И прийти на работу можешь тоже к десяти.

Ответить ничего не успела, потому что этот мудак отключился, поэтому я просто зарычала от бессильной злости и швырнула телефон под подушку. Твою ж мать! Долбаный диктатор. Сам, небось, будет кутить, а потом спать как сурок.

Я вспомнила отборные эпитеты, которые только смогла, для характеристики Романа, мать его, Игоревича вместе с Мамаевым, Беловым и всем этим рекламным проектом. Но делать было нечего. Заглянув к деду и убедившись, что он уже спит, я сварила крепкий кофе, несколько раз умылась ледяной водой, страдальчески посмотрела на свою подушку, а потом открыла ноутбук.

Утром на меня из зеркала смотрело опухшее нечто. В глаза будто насыпали по камазу песка в каждый. Пару часов, как завещал начальничек, мне и правда удалось поспать. Даже скорее около четырёх. Но количество выпитого кофе и недосып расцвели на моём лице пышным цветом. Пришлось проваляться десять минут с маской-патчем, а макияж свести к минимуму. Нет ничего хуже яркого мейка на помятом лице. Хотя, о чём это я? Я особо боевой раскрас и не люблю.