В следующий понедельник мужчина пришел снова и сразу направился к кассе, хотя в тот момент Лидия была занята с другим покупателем. Ее новый знакомый подождал, стоя рядом и положив руки на прилавок. Когда покупатель наконец ушел, они широко улыбнулись друг другу.

– Ну как? – спросила она.

– Невероятно! Даже лучше, чем в первый раз.

– Да! – Лидия хлопнула в ладоши.

Одна из главных героинь книги страдала от необычного расстройства: ей хотелось прыгать с высоты. Она не пыталась умереть, но из-за этого опасного пристрастия постоянно себя калечила.

– У меня такое же расстройство, – неожиданно признался Хавьер.

– Да вы что?! Не может быть!

Расстройство было фантазией автора.

И тем не менее Лидия тоже страдала от него. Если она слишком близко подходила к ограде своего балкона, ей приходилось крепче держаться за перила. Приходилось вдавливать пятки в пол. Она боялась, что однажды просто сиганет вниз – бесцельно, бездумно. Разобьется о тротуар под рев и свист машин, которые будут напрасно пытаться объехать ее тело. Скорая опоздает. Лука останется сиротой, и все ошибочно решат, что она покончила с собой. Чтобы избежать такой кончины, Лидия раз за разом прокручивала в голове этот сценарий. Мне нельзя прыгать.

– А я-то думал, я один такой, – признался Хавьер. – Я был уверен, что все это какое-то безумное порождение моего сознания. И вот оно, в точности то же самое, в этой книге.

Лидия даже не сразу заметила, что слушает с открытым ртом. Она тяжело опустилась на стул.

– А я думала, это я одна такая.

Хавьер поднял руки с прилавка и выпрямил спину.

– И вы тоже?

Лидия молча кивнула.

– Well, my God![14] – воскликнул Хавьер и рассмеялся. – Что ж, можно открывать группу поддержки.

И так они стояли и разговаривали – так долго, что в какой-то момент Лидия предложила гостю кофе, и тот ответил согласием. Она подтащила табуретку к дальнему концу прилавка, чтобы мужчине было удобнее пить. Он очень старался не запачкать усы кофейной пенкой. Они говорили про литературу и поэзию, про экономику и политику, про музыку, которую оба обожали. Хавьер провел в магазине два часа, и Лидия даже начала волноваться, как бы его не хватились на работе или где-то еще. В ответ мужчина лишь небрежно отмахнулся.

– Сейчас для меня нет ничего важнее нашего разговора, – сказал он.

Лидия всегда мечтала, что именно так когда-нибудь и будут проходить ее дни в книжном магазине. Что в перерывах между повседневной каторгой предпринимательства она будет развлекать любимых покупателей – таких же коммуникабельных и обаятельных, как и книги вокруг них.

– Мне осталось найти еще троих таких же покупателей, как вы, и можно считать, что жизнь удалась, – заметила Лидия, допивая кофе.

Хавьер положил руку на грудь и слегка поклонился.

– Постараюсь заменить их всех, – пообещал он, а потом добавил негромко и как бы невзначай: – Знаете, в другой жизни я бы попросил вас стать моей женой.

Лидия резко поднялась с табуретки и покачала головой.

– Извините, – сказал Хавьер. – Не хотел вас смущать.

Лидия молча собрала чашки. Проблема заключалась не в этом признании, а в предательском чувстве: в другой жизни она, возможно, сказала бы «да».

– Пора мне приниматься за работу, – сказала она наконец. – Сегодня мне еще нужно сделать один заказ. И упаковать кое-какие посылки.

В тот день Хавьер купил семь книг, три из них – по совету Лидии.

Утром пятницы, во время летнего ливня, под навесом на входе в магазин возникли двое крупных грозных мужчин. Вскоре показался Хавьер. Увидев его, Лидия испытала острый прилив счастья: ей так хотелось обсудить новые книги! Она пыталась вести себя как обычно, но при виде двух незнакомцев, по-прежнему стоявших под навесом, у нее в груди перехватывало дыхание.

– Они вас нервируют, – заметил Хавьер.

– Я просто не понимаю, что им нужно. – Лидия поднялась со своего обычного места и принялась расхаживать вдоль прилавка.

Как и все владельцы соседних магазинов, она уже заплатила картелю дань за этот месяц. Платить больше она просто не могла.

– Я их прогоню, – сказал Хавьер.

Схватив его за руку, Лидия стала возражать и говорила все громче, а ее собеседник, напротив, успокаивал ее приглушенным голосом. Она попыталась преградить ему дорогу, но Хавьер обогнул ее и прошел мимо.

– Они вас покалечат! – прошептала она яростно, но стараясь не привлекать внимания.

В ответ мужчина лишь улыбнулся, отчего кончики усов слегка дрогнули, и снова ее подбодрил:

– Не покалечат.

Лидия поспешно спряталась за прилавком, а ее новый друг открыл дверь и переступил через порог. Она с удивлением наблюдала, как он спокойно разговаривает с двумя накачанными бандитами под навесом магазина. Те указывали на дождь, но Хавьер вскинул руку, словно стрелял из пистолета, и мужчины послушно шагнули в пелену ливня.

Лидия долго отказывалась понимать, что к чему. Визиты Хавьера становились чаще и продолжительнее, темы бесед становились все более личными, и дважды она мельком замечала фигуры тех самых мужчин. Однако она заставила себя забыть о власти, которую продемонстрировал Хавьер тем дождливым утром. Когда он впервые заговорил о своей жене, которую любовно называл la reina de mi corazón, «владычица моего сердца», настороженность Лидии ослабла. Когда он рассказал ей о существовании молодой любовницы, которую называл la reina de mis pantalones, «владычица моих штанов», заслоны рухнули почти полностью.

– Отвратительно! – заключила она, но с удивлением обнаружила, что и сама смеется.

В том, что женатый мужчина завел роман на стороне, не было ничего необычного, но вот так вот запросто обсуждать это с другой женщиной – это было совершенно неслыханно. Именно поэтому признание Хавьера сослужило сразу две службы: с одной стороны, избавило Лидию от подозрений (хотя и лестных) на романтическую привязанность, а с другой – по мере того как мужчина раскрывал потаенные грани своей личности – связало их тесными узами дружбы. Они доверяли друг другу секреты, делились смешными историями, наблюдениями, разочарованиями. Порой они даже рассказывали друг другу о том, что раздражало их в супругах.

Как-то раз Лидия пожаловалась, что Себастьян оставляет на кухонном столе грязные носки.

– Если бы я был твоим мужем, я бы никогда так не поступил! – воскликнул Хавьер.

– Конечно нет. – Лидия рассмеялась. – Ты был бы идеальным мужем.

– Я бы каждый день стирал все грязные носки!

– А то!

– Я бы каждую неделю сжигал все старые носки и покупал бы новые!