Дверь в ванную оставалась закрытой, вода продолжала течь, Джанет Саймон все еще курила. Эллен Лэнг по-прежнему стояла, скрестив на груди руки и пытаясь согреться. Я пошел на кухню. Все ящики и шкафчики были открыты, мука, сахар и рис рассыпаны по полу. Все коробки с кашами разорваны и тоже разбросаны по кухне. Гриль был вырван с «мясом», а холодильник и плиту отодвинули от стены, оставив на линолеуме глубокие рваные полосы. Я нашел пузырек аспирина «Байер-экстра» в куче кукурузных хлопьев, проглотил три таблетки и вернулся в гостиную.

Джанет Саймон окатила меня ледяным взглядом. Эллен Лэнг в привычной уже манере изучала пол.

Я откашлялся, привлекая их внимание.

— Один кто-то очень тщательно искал что-то, наверняка зная, что другой кто-то постарался это что-то еще более тщательно спрятать, — сказал я. — Здесь работали профессионалы. Морт в этом не участвовал. Вам необходима помощь полиции.

У меня отлично получается говорить очевидные вещи.

— Нет, — едва слышно пролепетала Эллен Лэнг.

Джанет Саймон погасила сигарету и безапелляционно сказала:

— Да.

Я сделал глубокий вдох и нежно ей улыбнулся.

— Пойду осмотрю дом снаружи, — сказал я и быстро вышел.

А иначе бы не удержался и треснул каждой из них стулом по башке.

Я подошел к «корвету» и достал из багажника мощный фонарь, который всегда держу в багажнике. Я внимательно осмотрел замок входной двери и сам дверной косяк, чтобы найти следы взлома, но ничего не обнаружил. Три застекленных эркера в передней части дома выходили на клумбу с азалиями и львиным зевом. Окна были не тронуты, цветы не потоптаны. Я двинулся вдоль северной стены дома и осмотрел еще четыре окна, два и два с небольшими промежутками между ними. Все четыре оказались закрыты изнутри. Я прошел в деревянные ворота и вернулся к задней части дома мимо маленького запотевшего окна ванной, выходящего на бассейн. Я не заметил ни дыр в стене, ни отодвинутой в сторону «тайной» раздвижной двери, ни отверстий, просверленных в стеклах. Никто не треснул меня по голове фигурным молотком и не скрылся в ночи.

Я остановился около бассейна и прислушался. С шоссе, расположенного к югу, доносился шум машин. Журчала вода, несшаяся по трубам в маленькую ванну. Где-то работало радио. Тина Тернер своим простуженным голосом вопрошала: «А при чем тут любовь?» Сквозь стеклянную дверь я видел находившихся в гостиной Эллен и Джанет. Эллен прижимала к груди руки, Джанет что-то объясняла ей, размахивая сигаретой, Эллен качала головой, Джанет смотрела на нее с возмущенным видом. Я подумал о великих комедийных дуэтах прошлого — о супружеской паре киноактеров Бернсе и Аллен, о чревовещателе Бергене и его марионетке Маккарти, о мультсороках Хекле и Джекле — вздохнул, ощутил запах жасмина и… пошел дальше.

На южной стороне дома все выглядело так же благопристойно. Ни единого следа под окнами. Ни малейшего намека даже на попытку взлома. Значит, пользовались ключами или отмычкой. Возможно, Морт кого-то нанял, чтобы этот тип побывал в доме, и дал ему ключ. Если так, что ему было нужно? Банковские акции? Переуступленные векселя? Фотографии, на которых он скачет голышом? Хотел их уничтожить, чтобы Эллен не показала друзьям?

Я вновь оказался у входной двери, когда напротив остановился черно-белый автомобиль. Меня осветили прожекторами и велели не двигаться.

— Может, еще и руки поднять? — поинтересовался я.

— Стой где стоишь, придурок, — ответил мне тот же голос.

Ну просто служба доставки с приколов!

Ко мне направился один из копов, держа руку на кобуре. Другой оставался в темноте, за кругом света. Что они там обычно делают, прячась в темени, увидеть невозможно, поэтому и стараются держаться за гранью света. Тот, который приближался, был примерно одного со мной роста, а вот ноги и задница — гораздо мощнее. Но это лишь добавляло ему уверенности в себе. На именном жетоне было написано его имя — СИММС.

Я осторожно развел руки в стороны, стараясь случайно не направить свет фонаря ему в лицо.

— Белые штаны и пиджак. Последний писк моды у взломщиков.

— Знаешь, малыш, я надевал наручники даже на уродов в красных трико. Давай-ка глянем на твое удостоверение личности, — сказал Симмс.

— Меня зовут Коул. Меня наняла хозяйка дома. Я частный детектив. Под мышкой у меня «дэн-вессон» тридцать восьмого калибра.

Он кивнул, сообщил мне, что собирается его забрать, и забрал.

— А теперь бумаги, — потребовал он.

Я достал лицензию частного детектива и разрешение на ношение оружия и стал смотреть, как они их изучают.

— Элвис. Это что за хренотень?

— Наследство от матери.

Он посмотрел на меня, как обычно смотрят копы, когда решают, стоит ли заняться тобой всерьез, чтобы вытрясти информацию, но пришел к выводу, что, пожалуй, не стоит.

— Да, судя по всему, несладко тебе приходится.

— Моему брату Эдне[7]приходится хуже.

Он опять о чем-то задумался, решил, что я не стою того, чтобы на меня заполнять бумаги, и вернул мне пистолет.

— О'кей. Поступило сообщение о взломе и проникновении.

К нам подошел второй коп, но фонарик в отличие от меня не выключил.

— Мою клиентку зовут Эллен Лэнг, — сказал я. — Вернулась домой и обнаружила, что все перевернуто вверх дном. С ней ее подруга. Я проверил окна и двери, но, похоже, их не трогали.

Второй коп сказал:

— Не возражаешь, если мы сами проверим?

— Добросовестный парень, да, Симмс? Подает большие надежды.

Симмс взял меня за руку и подтолкнул к дому.

— Идем проведаем дам. Эдди, а ты обойди-ка вокруг дома.

Когда мы вошли в гостиную, я сказал:

— Смотрите, какую добычу принес ваш котик.

— О господи! — выдохнула Эллен Лэнг и села.

В этот момент появились две девочки. Старшей, высокой и нескладной, было четырнадцать; на лбу у нее заметно проступали прыщи. Младшая, лет одиннадцати, оказалась стройной и темноволосой, немного похожей на Эллен. В руках обе девочки держали бело-розовые сумочки. Судя по всему, они собирались переночевать в другом месте. У старшей на лице застыло возмущенное выражение.

— Мы собрались, — сказала она, не обращая ни малейшего внимания ни на меня, ни на копа.

— Сегодня прохладно, милая. Надень свитер.

Младшая посмотрела сначала на Симмса, потом на меня.

— Он детектив?

— Хочешь посмотреть на мою дубинку? — поинтересовался я.