Алхимические светильники, раньше неподвижно закрепленные на стенах, подрагивали и рассыпались разноцветными лучами света. Гремела музыка, от сцены расползались клубы белого пара. Повсеместно кучковались излишне многочисленные для столь раннего времени посетители. Все места оказались зарезервированы, и это при том, что столами заставили даже обычно свободную площадку перед сценой. Еще и официантов словно со всего Форта согнали.

Что именно разносили разной степени привлекательности девицы, я не понял, да не стал и разбираться, а сразу зашагал к барной стойке, стену за которой завесили белой тканью.

Что еще за ерунда?

Ханин стоял в компании солидных мужчин средних лет, и я решил не навязываться, но Владимир Михайлович жестом попросил подойти. Ведущий на сцене начал что-то бубнить в микрофон, и дружиннику пришлось повысить голос.

— Слава! Ты должен был это увидеть!

— Да ну? — хмыкнул я, косясь на занавесь. На душе было неспокойно.

— Смотри!

Кто-то потянул полотнище за край, и под аплодисменты зала оно сползло на пол, явив нам медь пузатых баков и хром стальных труб.

Я на миг опешил, потом выдохнул:

— Ох ты блин…

— Так и знал, что ты оценишь! — рассмеялся Ханин, хлопая меня по спине.

— А я должен?

— Ну конечно! Для тебя всегда такая проблема выделить нам лишний кег пива, теперь в этом больше нет нужды!

И в самом деле — нужды в этом больше не было. Медные баки, блестящие и красивые, без всякого сомнения, были частью мини-пивоварни, вполне сопоставимой по производительности с моей. «Западный полюс» начал варить собственное пиво, поставки со стороны им больше не требовалось.

Я будто удар под дых пропустил.

Владимир Михайлович взял со стойки кружку пива и протянул мне.

— Оцени!

Я взял пиво и посмотрел на делового партнера, теперь уже бывшего.

— Ты пробуй, Слава, пробуй.

Моя улыбка вышла на редкость жалкой, но деваться было некуда. Я отпил. Глотать не стал и с отвращением выплюнул пиво обратно в кружку.

— Моча! — объявил во всеуслышание, ставя ее на стойку.

Ханин зло глянул на меня и отметил:

— Это было… обидно.

— Зато честно, — парировал я и зашагал на выход.

— Слава, подожди! — нагнал меня дружинник. — Мы будем брать бутылочное!

Я обернулся.

— Не пойдет, Владимир Михайлович. Умерла так умерла, — с ходу отклонил это предложение. — Если разрываете контракт, то целиком и полностью.

— Как скажешь, — прищурился Ханин. — Сам себя наказываешь.

— Посмотрим, — пожал я плечами и многозначительно добавил: — «Если ты вырвешь волосы, ты их не вставишь назад».

— Звучит как угроза.

— Если я раскидаю ваш объем, возобновить поставки не смогу.

— Твое право, — спокойно принял это заявление Владимир Михайлович. — Но пойми и ты нас: мы не можем позволить себе зависеть от кого-либо. Это плохо для бизнеса.

— Ерунда! — отмахнулся я. — Варите из концентратов, так? Везут их вам из Северореченска, без них пивоварня встанет. Ну и какой смысл?

— У нас контракт на три года с фиксированными ценами.

— Рад за вас. — Я развернулся и поспешил на выход.

Не могу сказать, будто так уж невыносимо было оставаться в клубе, просто требовалось срочно кое с кем переговорить. Пригласив на открытие пивоварни, монтаж и запуск которой держался в секрете, Ханин невольно оказал мне большую услугу, и я намеревался воспользоваться этим обстоятельством без промедлений.

От площади Павших до клуба «Ширли-Муры» идти было десять минут, я уложился в пять. Сдал на входе револьвер, нож и ключи, в кольцо которых было залито примитивное и вместе с тем чрезвычайно действенное заклинание «Щелчка», прошел в бар и поинтересовался, на месте ли управляющий.

— Проходите, Вячеслав Владимирович, — указал на второй этаж бармен, — он в кабинете.

Я беспрепятственно миновал охранника в служебном коридоре, постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, толкнулся внутрь.

— О, какие люди! — обрадовался моему появлению Денис Селин, который с закинутыми на стол ногами через соломинку потягивал из высокого бокала коктейль. — Какими судьбами?

— Разговор есть.

Денис взял пульт и отключил звук висевшего на стене плазменного телевизора.

— Слушаю.

— Все еще интересуют поставки пива на «Стадион»? — спросил я напрямую, поскольку с подобными предложениями Селин подкатывал ко мне не раз и не два.

Только сейчас он откровенно замялся, поднялся с дивана и развел руками.

— Извини, Слава, нет потребности.

— Как так? — опешил я.

— Да просто к нам из Ключей обратились на днях. У них что-то с «Западным полюсом» разладилось, объемы высвободились. Нам теперь за глаза.

— Вот как? — улыбнулся я. — Давно обратились?

— Да уж с неделю как.

— И вы меня не спросили?

— А смысл? — вроде как удивился Селин. — Ты же объемов не хотел увеличивать.

— Не хотел, — подтвердил я, вытирая лыжной шапкой вспотевшее лицо.

Денис налил минералки, протянул мне.

— Да ты присаживайся, — предложил он. — Раз такое дело, надо новые отпускные цены согласовать. Мы ключевских серьезно подвинули, у тебя теперь слишком дорогое пиво получается.

Я отпил воды и кивнул.

— Идеальный вариант.

— Не понял? — насторожился Селин.

— Идеальный вариант, — повторил я. — Вас не устраивают цены, я расторгаю контракт и свободен как ветер.

— Уверен, что можешь себе это позволить? — задал Денис совершенно оправданный в этой ситуации вопрос.

— Уверен, — спокойно улыбнулся я, хоть вопрос и был с двойным дном.

Помимо реализации пива, Селин напоминал о покровительстве. С Дружиной в лице Ханина я разбежался, если разругаюсь еще и с ними, то придется полагаться исключительно на собственные силы. А в Форте этого может не хватить не только для процветания, но даже для элементарного выживания.

— Рискуешь, — мрачно заметил Денис.

Я допил воду и поставил пустой стакан на стол.

Доводить ситуацию до предела не хотелось. Пивоварня не столько обеспечивала стабильный доход, хоть и в убыток давно уже не работала, сколько служила оправданием безбедной жизни. Официально показывать доход от реализации таблеток Бородулина и серебра Платона не было никакой возможности. И вместе с тем — хуже нет, чем выказать слабость.