После обеденного времени небо затянули темные тучи, обещая дождь. Покачав головой на вопросительный взгляд зубаток, ждал.

Дождь начался тихо, с мелких капель, без шума и ветра. Моя гостья даже не подняла головы, только недовольно что-то пробурчав. Я уже раскинул крылья, намереваясь спуститься вниз, раз уж кто-то не собирался заканчивать развлечение, как над Орисой вдруг с хлопком раскинул купол зонт моей бабушки. Старый бумажный зонт, который лет тридцать назад обрел душу, такую же вредную, как у бабули, добровольно оберегал кого-то от дождя. Этот старый, пыльный, древний кусок бамбука придумал себе Хозяйку. Из моих гостий.

Стряхнув водяную пыль с черных перьев, уже готовился спрыгнуть во двор, когда над поместьем раздалось громкое торжествующее «ЯХУ!». Моя гостья с какой-то детской непосредственностью хлопала в ладоши и изображала победный танец, словно за ней никто не наблюдает. Меня удивляла эта многогранность поведения и эмоциональность, так не свойственная прежним гостьям. Какая забавная девушка.

Мои каникулы продолжались. В основном я проводила занятия за необычными видами рукоделия или гуляла в саду. Нервы отдыхали, я почти чувствовала, как они восстанавливаются после нескольких лет без отпуска. Зубатки, несмотря на некоторые странности, оказались милыми компаньонками, очень радовали маленькие золотые обезьянки, бывшие тут за прислужников.

Покой не давало только несколько вещей. Смартфон в руках демона, или правильней, ёкая. Неопределенная продолжительность моих каникул. Отсутствие возможности связаться с домом. И кофе. Тут не было ни единого зернышка кофе!

День клонился к вечеру, я сидела в саду, закончив собирать небольшую пирамидку из камней, и страдала по черному, ароматному, чуть горьковатому напитку. Мне даже чудилось, что я слышу запах свежемолотых зерен, растекающийся по двору, смешиваясь с ароматом трав, блестящих от выпавшей росы.

Верхний камень на пирамидке показался лежащим не идеально, и протянув ладонь, я чуть толкнула его, когда рука дернулась от взволнованного окрика, сбивая всю конструкцию.

– Госпожа! Помогите, госпожа, – одна из сестричек-зубаток, широко распахнув глаза и вытянув руки, бежала по тропинке. Испугавшись, что произошло что-то нехорошее, стремительно встала, внутренне готовясь к плохим новостям.

– Что стряслось?

– Госпожа должна помочь хозяину. Такая неприятность, такое волнение.

– Да что стряслось-то? – я семенила вслед за зубаткой, ухватившей меня за руку, стараясь не споткнуться в вечерних сумерках. Большеголовая девушка-рыбка была напугана не на шутку, волнуя и меня.

– Спасать хозяина надо, – туманно произнесла компаньонка. Мы как-то неожиданно оказались в незнакомой мне комнате, где с ярким блестящим кимоно ждала вторая сестричка. Вид у нее был столь же перепуганный. – Госпоже стоит переодеться. Дело сложное.

За две минуты мое домашнее юката, которое я носила вместо кимоно, быстро сняли, заменив на яркое, какое-то праздничное, непривычно спустив воротник, почти оголяя плечи. Две шпильки, которыми были заколоты волосы, тоже убрали, оставив свободными локонами за спиной. Попутно поправляя одеяния, добавляя какие-то ленты, духи, меня подталкивали по коридору к расписным дверям. Я даже слегка опешила от таких манипуляций.

– Эй, уважаемые, что это вы со мной делаете?

– Хозяину нужно помочь, сам не справиться. А раз госпожа здесь как невеста, то ей и спасать…

– Да, но это же только… – договорить я не успела, расписные двери разошлись, и прямо перед нами оказалась весьма занимательная картина. Черный, Шиджеро, полулежал на горе подушек с распахнутым верхом рубашки, а не нем, весьма вольготно и недвусмысленно вытянулась красивая, яркая дама. В длинных, снежно-белых волосах переливалось несколько десятков шпилек и висюлек. Кимоно, черное с белыми и красными узорами даже для меня, плохо понимающей в этом вопросе, выглядело баснословно дорогим. Яркие алые ноготки весьма вольно проводили по обнаженной груди тэнгу.

– Кажется, мы не вовремя, – едва дыша, прошептала я, пытаясь отступить назад. Зубатки недовольно зашипели что-то из прежнего репертуара про спасение несчастного и бедного хозяина, вынуждая меня присмотреться получше. Ладно, при повторном осмотре развивающегося действа, становилось понятно, что не так уж мужчина и расслаблен, пытаясь увернуться от алчущих губ гостьи.

– Гость нежеланный? – чуть слышно, обернувшись на сестричек. Девочки так оскалились и потемнели глазами в сторону яркой особы, что больше вопросов не было. Оставалось только непонятно, почему нам не слышно происходящее в комнате. Я решила еще немного понаблюдать, раз ничего не понятно. Мало ли, вдруг для хозяина это все же интересный гость, а мы тут, с липовыми правами невесты, явимся его «спасать». Только просто посмотреть мне не дали, зубатки весьма чувствительно подтолкнули меня в спину, и я едва ли не носом влетела в комнату. Раздался странный звук, очень похожий на лопание большого мыльного пузыря, и слух вернулся.

– Биджин, прекрати. Мы…– тэнгу замолк на полуслове, с удивлением заметив меня. – Ориса?

– Я искренне, просто изо всех сил, извиняюсь, если не вовремя, – яркая дама с тихим шипением чуть обернулась, показав короткие белые клыки и степень несвоевременности моего появления. Я, было, стушевалась, но облегчение, явно нарисованное на лице мужчины, несколько ободрило, позволив принять угрожающую позу и сложить руки под грудью, делая декольте более выразительным. Сейчас попробуем изобразить сцену «ревнивая жена». Точнее, невеста. – Что. Тут. Происходит.

– Биджин, слезь, пока моя невеста не выцарапала глаза нам обоим, – спокойно проговорил черный, при этом не делая попытки оттолкнуть гостью. Блондинка, хищно улыбнувшись, вместо того чтобы последовать разумному совету, еще больше расползлась по телу мужчины, вытянув из под кимоно невероятно длинную ногу. Выглядело это уж совсем вызывающе. Пребывая все еще в какой-то неуверенности, бросила вопросительный взгляд на хозяина поместья. Тэнгу едва заметно кивнул, все так же не делая попытки выбраться самостоятельно.

– Кин, Кей, – зубатки появились с двух сторон от меня, словно только и ждали, когда позовут, – гостья отбывает.

– Милая, не стоит тебе лезть в это дело. Мы с Джу Муном сами разберемся, – голосок у дамы оказался вполне соответствующим: томный, низкий, с хриплыми нотками угрозы. Слегка обнажив клыки, гостья наблюдала за мной из под полуприкрытых век, продолжая выводить ногтем узоры на обнаженной груди тэнгу. Хозяин же в ответ на сие действо только сильнее кривился, пытаясь увернуться от загребущих лап.

– Уважаемая, я бы с большим удовольствием последовала вашему совету, но чело…существо, на котором вы изволите лежать – мой законный жених. А это делает в свою очередь абсолютно невозможным, с моей стороны, оставить всю ситуацию, как она есть. Так что будьте столь любезны, покинуть занимаемое вами в настоящий момент пространство и удалиться с территории поместья. Безотлагательно.

– Что? – нежеланная гостья моргала широко раскрытыми глазами, наконец, отлипнув от черного, и кажется, не полностью уловив смысл моей фразы. – Ты на каком языке разговариваешь, человечка?