Вот бы он меня сейчас увидел, мстительно подумала Клео, и понял бы, что потерял. Красивых женщин нельзя обижать, а потом надолго оставлять одних. Они непременно найдут замену человеку, который причинил им боль. Лучшую замену!

— Хочешь зайти? — шепотом спросила Клео, глядя Идену в глаза.

— Больше всего на свете! Но ты уверена, что не пожалеешь о своем приглашении утром? Ты же понимаешь, что произойдет, если я перешагну порог твоей квартиры?

— Отлично понимаю, — сказала Клео с торжествующей улыбкой и распахнула дверь.

Она сделала это. Переспала с мужчиной всего через неделю после расставания с тем, кого, как ей казалось, любила больше жизни. Она отомстила Алексу. И пусть он никогда не узнает о ее поступке, зато Клео стало легче.

Клео повернулась на другой бок, взглянула на спящего Идена и мигом погрустнела. Она его использовала, чтобы отвлечься от грустных мыслей и ноющей боли в груди. Но он и не подозревает об этом. А ведь она кусала губы во время любовных игр вовсе не от страсти, а чтобы не произнести имя Алекса.

Клео поморщилась от отвращения к самой себе, встала с постели и на цыпочках вышла из спальни. В огромном зеркале, занимавшем полстены в прихожей, отразилась хрупкая фигурка молодой женщины. Клео посмотрела на себя, на свое бледное лицо, искусанные губы, спутанные волосы и зажмурилась. Ей стало стыдно. Она поступила как классическая роковая красотка, каковой ее всегда считали малознакомые люди: воспользовалась мужчиной в своих целях, чтобы наутро бросить его.

А ведь Иден наверняка даже не станет возражать, если она попросит навсегда забыть о случившемся и никогда не напоминать ей об этом. Прошлой ночью Клео убедилась в том, что Иден не лгал насчет чувств, которые испытывал к ней. Она действительно ему нравилась. И нравилась сильно. Однако Клео четко осознавала, что, скорее всего, никогда не ответит ему взаимностью. По крайней мере, до тех пор пока в ее сердце живет память об Алексе.

— Какая же я стерва, — прошептала Клео. — Никогда раньше себя так не вела.

Она приняла контрастный душ, чтобы привести себя в чувство. Совесть редко мучила ее — обычно не находилось повода, чтобы переживать из-за неблаговидных поступков. Да и самих подобных поступков Клео совершала в своей жизни не так уж и много.

Выйдя из ванной, Клео заглянула в спальню и убедилась в том, что Иден все еще спит. Потуже завязав поясок на шелковом халатике, она прокралась на кухню, сварила кофе и вышла с кружкой на балкон. Глядя на белые облака, бегущие по небу, Клео впала в медитативное состояние. Словно загипнотизированная, она смотрела на небо, грея холодные ладони о горячую кружку. Сколько прошло времени — пять минут или час, Клео не знала. Она пришла в себя, услышав шаги на кухне. Сделав глоток остывшего кофе, Клео повернулась и встретилась взглядом с Иденом. Он был уже полностью одет. На его подбородке за ночь выросла щетина, о которую Клео этим утром оцарапала нежную кожу щеки. На губах Идена играла легкая улыбка. Судя по его сияющему взгляду, он был абсолютно счастлив.

— Доброе утро. — Клео вздрогнула от очередного укола совести. — Я не стала тебя будить… А который сейчас час?

Иден оглянулся, чтобы посмотреть на настенные часы.

— Половина десятого. Ты ранняя пташка. А я вот люблю поспать подольше.

— Мне не спалось. — Она опустила глаза. — Кофе хочешь?

— Пожалуй, нет. Мне нужно идти. Из-за подготовки к этой дурацкой вечеринке я совсем запустил дела. Какое счастье, что до следующей круглой даты основания нашей компании еще пять лет.

Клео хмыкнула, но ничего не сказала в ответ. Иден подошел к ней и поцеловал в губы. Клео собрала всю свою волю в кулак, чтобы не отстраниться от него или не выпалить, что она не желает больше с ним встречаться.

Она понимала, что ведет себя неправильно, но сердцу ведь не прикажешь… Она совершила ошибку и будет за нее расплачиваться… Но она не обязана терпеть то, что ей неприятно!

— Увидимся в понедельник? — спросил Иден. — Или, быть может, поужинаем завтра?

— Иден… — У Клео перехватило дыхание от волнения, и она перевела дух прежде, чем продолжить: — Иден, нам нельзя быть вместе. Прости, но…

— Я все понимаю, — перебил он ее. — Мы же еще неделю назад договорились, что давить на тебя я не стану.

— Спасибо. — Клео вздохнула с облегчением.

— Ты подумала насчет отпуска? Можешь не выходить на работу в понедельник, если все же решила отдохнуть.

— Вообще-то еще вчера я очень хотела взять перерыв и махнуть туда, где жарко греет солнце, а волны моря или океана разбиваются о песчаный берег… Короче, в какое-нибудь страшно романтичное место. Однако я уже передумала.

— Точно?

— Наверное.

— Если снова передумаешь — скажи мне. Я отпущу тебя в ту же секунду.

На этот раз она поцеловала его сама, искренне. У нее отлегло от сердца. Клео была рада, что ничего не пришлось объяснять. Не часто встречаются такие понимающие мужчины, как Иден.

Закрыв за ним дверь, Клео подошла к телефону и набрала номер Марши. Нужно было извиниться перед приятельницей за вчерашний инцидент. Марша наверняка была в ярости, когда обнаружила, что Клео уехала без нее.

Пять гудков, десять, пятнадцать… Марша не снимала трубку. Включился автоответчик, и Клео быстро проговорила:

— Привет, это я. Прости, что не дождалась тебя вчера. Мне было так плохо, что я решила побыстрее уехать. Позвони, когда появишься дома.

Однако телефон Клео молчал в этот день. Марша так и не перезвонила, хотя обычно использовала любой повод для того, чтобы поболтать и посплетничать. Как правило, это Клео избегала разговоров с ней и часто не брала трубку, когда на дисплее телефона высвечивался номер Марши.

Надеюсь, с ней ничего не случилось, подумала Клео. Наверное, она просто уехала куда-нибудь на уик-энд. Не хочется думать, что Марша так сильно обиделась на меня, что даже не желает со мной общаться.

Незаметно наступила ночь, и Клео с ужасом подумала о том, что ей придется пережить еще и завтрашний день. Одиночество становилось невыносимым. Нет, ни о каком отдыхе не может идти и речи. Иначе она сойдет с ума, переживая постоянную острую жалость к себе!

В понедельник офис встретил Клео холодным молчанием. Коллеги словно избегали ее. Возможно, у нее сложилось такое впечатление из-за того, что она проснулась не в настроении и прорыдала почти полчаса, обнаружив под кроватью носовой платок Алекса. Однако уже к обеду Клео в полной мере ощутила, что волны презрения по отношению к ней, которые, как ей казалось, исходили буквально от каждого в радиусе пяти метров, действительно имеют место быть. Куда бы Клео ни посмотрела, она постоянно наталкивалась на осуждающие взгляды тех, кто работал вместе с ней.

Что происходит? — разнервничалась Клео. Неужели кому-то стало известно о том, что я провела ночь с Иденом? Но этого не может быть. Никто не видел нас в «Пеликане» — все праздновали пятилетие компании. Да и не стал бы никто меня ненавидеть только из-за того, что я переспала с Иденом. Это мое личное дело.