— Меня поражает, что вы поражаетесь, — ответила я невозмутимо. — В России такое сплошь и рядом.

Развязка в моем случае наступила, как водится, неожиданно. Прага — очень маленький город. Я встретила Жустьена вместе с его девушкой в торговом центре. Буквально наткнулась на них на пороге магазина. Он удивился и обрадовался, заверещал по-английски и начал нас тут же знакомить друг с другом. Как мило, как по-европейски.

Я тоже улыбалась, сама не знаю почему. Сообразив, что нужно что-то сказать, ляпнула, что меня ждут и вообще я сегодня иду на очередную вечеринку, так что мне некогда. И буквально убежала прочь.

Телефон отключила на три дня, отпросилась с работы, сославшись на грипп, ни с кем не разговаривала, а просто лежала в кровати. Все казалось глупым. Но боль от этого не становилась меньше. Стоило подумать о том, что тот, кто делает больно, сознательно или нет, явно не является «моим» человеком.

Через три дня поняла, что если не выйду из дому немедленно, то сойду с ума. Вернулась на работу и включила телефон. Обнаружила три пропущенных звонка от Жустьена. Каждый день по звонку. На четвертый день я услышала в трубке:

— Саша, ты где была?! Я переживал! Что-то случилось?!

— Нет, все нормально. Просто было много работы.

— А что с телефоном? Ладно, не важно. Нам нужно поговорить.

— Уточни, пожалуйста, кого конкретно ты подразумеваешь под местоимением «мы». Нам втроем?

— Нам вдвоем. Тебе и мне.

— Хорошо. После работы, в 18.30 под Конем.

Мы сидели в кафе. Я заказала себе кусок торта. Первая еда за четыре дня.

— Я знаю, ты переживала из-за той встречи в супермаркете. Ну ты ведь знала, что такое могло случиться, знала, что я не один. И сознательно шла на это.

— Слушай, чего ты от меня хочешь? Чтобы я радовалась, встречая вас вместе? Или чтобы мы дружили втроем? Может, ты швед? А я думала, француз.

— Видишь ли, Саша… Я много размышлял. Думаю, очень важно закончить отношения вовремя. Пока они не стали тяготить нас обоих. Пока мы можем расстаться красиво, сохранив хорошее отношение друг к другу. Важно вовремя поставить точку. Мне кажется, сейчас самый подходящий момент.

Я доедала торт в одиночестве. Вишенок на нем не было. Важно уходить красиво, пока «не ушли» тебя. Я набрала Наткин номер.

Инструкция по применению. Несколько фактов о французах

1. Очень обидчивы. Любое невнимание или резкая фраза могут спровоцировать обиду.

2. Огромное количество времени французы тратят на удовольствия. Часами могут обедать, смаковать бокал вина, курить сигару и искренне считать, что заняты важным делом.

3. При этом скупы.

4. Галантность французов, к сожалению, всего лишь распространенный штамп, а не действительность. Время мушкетеров закончилось.

5. Они любят веселье, часто устраивают вечеринки.

6. Секс с французом яркий и феерический, если оба партнера влюблены и томятся от страсти.

Место знакомства — французские или международные корпорации, бары и клубы, в названиях которых присутствует «Le». Например, «Le Fabric» в Праге. Почти все известные мне французы либо вообще не говорят по-английски, либо говорят отвратительно. Поэтому, если хочешь общаться с ними, учи язык! Личности непостоянные, увлекающиеся, полны творческих идей. Романы крутят напропалую! Секс построен скорее на эмоциях, чем на особом «искусстве любви». Впрочем, роман будет запоминающимся! Непрогнозируемый, с неожиданными поворотами и страстями. В целом красиво. Главное, уметь его красиво закончить. Как было сказано, французы — личности увлекающиеся, поэтому, если хочешь «сохранить лицо», поставь точку сама. Ты почувствуешь, что время пришло, когда он перестанет оставаться на всю ночь или названивать каждый час.

С Мариной мы встретились в очень интересный момент. Я эмигрировала в Чехию. Буквально была в процессе. Она «подловила» меня между двумя странами. В самолете. Полупустой рейс Екатеринбург — Прага «Чешских авиалиний».

Я страшно хотела спать. Проводы тянулись неделю, и я должна была бесконечно прощаться с многочисленными друзьями. Никто не знал, когда я снова приеду домой и приеду ли вообще. Чемодан собирала в ночь перед отлетом. Поэтому, оказавшись в пассажирском кресле, страшно мечтала поспать хотя бы четыре часа.

Но в соседнем кресле сидела Марина, которая хотела общаться. Марине исполнилось тридцать лет, но выглядела она лет на пять моложе. О том, что Европа для нее — дом родной, было понятно сразу. Сдержанный макияж, имитирующий его полное отсутствие, неброские, но тщательно подобранные аксессуары и, самое главное, открытая добродушная улыбка. Нам, русским, как считают, например, чехи, улыбки вообще не свойственны. «У вас на лице написаны все проблемы, которые срочно нужно решить. Купить хлеба, постирать белье, поругаться с мужем и позавидовать подруге», — говорят они.

Марина все время улыбалась, и с ней действительно хотелось общаться. Она два года назад вышла замуж за итальянца и летела к мужу транзитом через Прагу.

— Ну и как тебе живется в Италии? — спросила я, ведь мне процесс интеграции в чужую страну только предстоял.

— Хорошо живется, но поначалу было очень трудно. Я же совсем не говорила по-итальянски, — поделилась Марина. — А что ты собираешь делать в Праге?

— Честно говоря, не знаю. Жить буду. Работу найду.

— А у тебя в Чехии вообще никого нет?

— Никого, — пожала плечами я, — да мне, собственно, никто и не нужен. Совершеннолетняя, паспорт имею.

Прощаясь на выходе из аэропорта, Марина сунула мне свою визитку.

— Наверняка будет первое время грустновато. Обязательно пиши.

— Спасибо. И ты, — ответила я и шагнула в новую жизнь.

О Марине я вспомнила четыре месяца спустя. Вернее, она сама о себе напомнила. Я получила от нее e-mail. Мы начали активно общаться по почте и через ICQ. Делились прошлой жизнью в Екатеринбурге и сравнивали свои ощущения с жизнью на чужбине.

В мае я поехала к Марине в гости, в городок Специя, насчитывающий сто тысяч жителей. Марина устроила мне небольшую экскурсию, и мне стало смертельно тоскливо.

— Господи, как ты здесь живешь?! И ты сюда переехала сознательно, после полуторамиллионного Екатеринбурга?! — удивлялась я беспардонно.

— А что мне от этих полутора миллионов? Я что, с ними со всеми общаюсь? Я ведь к мужу приехала. Он для меня весь мир.

Маринин муж Пауло был типичным итальянцем. По крайней мере, внешне. Среднего роста, коренастый, темные вьющиеся волосы и карие глаза. Но в отличие от большинства итальянцев не был эмоциональным. Разговаривать с ним казалось занимательным. Но все равно, в моей голове не укладывалось, как жить на улице, где всего пять домов, и при этом не скучать. Я задавала этот вопрос Марине снова и снова, пытаясь добиться от нее, как такое возможно?! Марина сначала все время смеялась, а потом не выдержала: