сводная сестра до сих пор с этим не смирилась, а вот бабушка поняла, что я не хочу быть нахлебницей, и приняла. Меня очень устраивает график работы и зарплата. Они позволяют мне много успевать, не пропускать занятия, в случае крайней необходимости, поменяться сменами или ее частью, ночевать дома.

– И как часто ты видишься с мужем? Он не скучает по тебе, не ревнует?

– Вам это зачем? Все временно. Через неделю – две обещал прилететь. Спасибо, что проводили. Мне пора. Прощайте.

– Прощай, Снежная королева. Привет мужу с Севера.

« Зачем я ему соврала про мужа? – думала с горечью Снежана, поднимаясь в квартиру. – Я действительно глупое создание. Для кого я себя берегу и зачем? С появлением Антона, я о Сережке вспоминаю все реже. Карина права во многом. Друзья у меня есть, а друга нет».

Антон не перестал посещать ресторан совсем, но стал бывать там все реже и реже, а Снежана все сильнее чувствовала его отсутствие, пока не поняла, что влюбилась. Если бы он завел с ней разговор, возможно, она бы призналась в своем обмане. Но теперь он делал заказ, ужинал, оставлял деньги на столе и молча, уходил. «Твой поезд ушел, подружка, – говорила она себе. – Стоило быть чуть решительнее и расторопнее. Кому стало легче от твоей лжи?». Весной она отправилась на три месяца в Англию и старалась, как можно быстрее, забыть свою несостоявшуюся любовь. Не помогло. Он появился неожиданно в компании друзей в октябре 2007. Заказ столиков был оформлен заранее на десять человек. Молодые люди отмечали «мальчишник». Антон, который и был виновником этого самого праздника, сел так, что Снежана, если находилась в зале, была у него на виду. Он бросал на нее взгляды и, встречаясь с ними, она видела в них ни то упрек, ни то обиду. « Как мне будет трудно пережить сегодняшний вечер. Зачем он пришел именно сюда, к нам? Антон женится. Какая она, его избранница?» – думала она. Ее мысли прервала администратор:

– После горячего, минут через сорок, отвезешь шампанское и фрукты в номер.

– Это обязанность Дениса, он что, не успевает?

– Делай то, что говорят.

Компания Антона вела себя как-то своеобразно. Создавалось впечатление, что это был не мальчишник, а встреча друзей через годы. Они за разговорами забывали не только пить, но и есть. А на посетительниц женского пола, которых было в избытке, вообще не обращали внимания. Антон заговорил с ней, когда она принесла горячее.

– Давно не виделись. Как твои дела, учеба? Как погода на Севере? Да, как поживает ее Величество? Как Англия? На месте?

– Спасибо, у меня все в порядке. На севере уже зима, мороз, а Англия имеет прежние координаты. На прием я не попала, не дали мне аудиенцию.

– А я женюсь. Буду обедать и ужинать дома.

– Я искренне рада за Вас.

– Не лги девушке, Антоха. Тебе вместо домашних обедов будут подавать еду из такого же ресторана, если ни из кафе. Где твоя будущая жена и где кухня? Они никогда не пересекутся. Они не совместимы, – говорил один друг.

– Жена не обязательно должна быть кухаркой. Есть более приятные обязанности, – парировал другой.

– Не скажи! Много ты сделаешь на голодный желудок.

– Тоха, ты как будто не рад предстоящей свадьбе. Что-то не так?

Снежана, слыша этот разговор, уже собрала пустую посуду. Дольше слушать разговоры было нельзя. « Приятного вечера», – сказала она уходя. Теперь в зале можно было не появляться до закрытия, если не позовут. Она посмотрела на часы, отметив для себя время, когда отправляться с заказом в номер.

Снежана постучала в дверь, чуть приоткрыла ее и сказала:

– Ваш заказ.

– Поставь все на стол, я сейчас, – ответил ей знакомый голос.

Она поставила бутылку шампанского в ведерке со льдом, фрукты и бокалы. Подняла голову и увидела Антона, выходящего из ванной с голым торсом. Сердце девушки екнуло.

– Приятного вечера, – сказала она негромко и взялась за ручку тележки.

– Это зависит от тебя, будет он приятным или нет, – ответил Антон, с улыбкой, которая не понравилась Снежане.

– Простите, не поняла. Я привезла все, что заказали Ваши друзья.

– В моем заказе была еще и ты. Заказ оплачен, администратор в курсе. Меня и со «сценарием» ознакомили. Все в твоих руках.

– Я не по этой части, извините. Дайте мне уйти, – снимая его руки со своих плеч, говорила девушка.

– Мне нравится начало этой игры. Начинай сопротивляться, кричать, ругаться, – говорил он, расстегивая жилет ее форменной одежды.

– Что происходит, черт возьми? Вы сошли с ума, Антон. Я официантка, а не девочка по вызову. Вы не настолько пьяны, чтобы не понять то, что я говорю серьезно, – говорила она, пытаясь высвободиться из его рук. – Пожалуйста, не делайте того, о чем потом пожалеете, – просила она, понимая, что ее серьезный тон на него не действует. – Не надо, я прошу Вас, – говорила она, пуская в ход короткие ногти и зубы.

– Надо. Кусаться она вздумала. Я тебя считал совсем другой, почти святой, а ты, – он наотмашь ударил Снежану по лицу. – Ты слишком заигралась. Выходи уже из образа.

Он подхватил ее, внезапно переставшую сопротивляться, на руки и положил на кровать. Теперь он не раздевал, а просто срывал с нее одежду.

– Видит Бог, я не хотел, чтобы это случилось так, но ты не оставила мне выбора.

Девушка была хороша. Его злость и сознание возможности обладать еще недавно недосягаемым телом, делали желание острее, лишив рассудка. Он вошел в нее неспеша, ожидая реакции этой несговорчивой «партнерши». Ее тело только на секунды напряглось и тут же расслабилось. То, что он испытывал, было настолько ново и чувственно, что Антон потерял контроль. Только достигнув, пика наслаждения, он вернулся в действительность. Глаза девушки были закрыты, а по щекам скатывались слезинки. Она плакала молча. Не стесняясь своей наготы, сидя на кровати, надела жилет, который в паре с передником остался цел. Юбку она застегнула на булавку, оказавшуюся в ее поясе, повязав сверху передник. Все остальное уже нельзя было назвать бельем и одеждой, и она оставила их на местах приземления. Как-то не решительно встала, чувствуя слабость в ногах.

– За что Вы так со мной? – спросила она тихо.

– За твое вранье, Снежная королева. Север, муж, университет. Даже Англию так умело вплела в свою ложь. Молодец!

– Мужа у меня нет, а все остальное было правдой.

– Ладно, проехали. Ты такая же, как многие другие. Это тебе за причиненные неудобства, – сказал он, сунув в карман передника купюры. – Ведь мои извинения и раскаяния ничего