Леха был прав. Из конспектов Игната я узнал, что видоки не медиумы и не способны заглядывать ни в прошлое, ни в будущее. Просто убийство человека, особенно жестокое, для ткани мироздания как тавро для живой кожи – оставляет четкий след. Только в отличие от тавра этот след держится надолго и видок способен увидеть хоть что-то, если прошло не больше суток.

– Ну и чем я занимался все это время?

– Сидел, скучал, а затем испросил у Дмитрия Ивановича разрешения отлучаться в библиотеку после обеда. Главное, чтобы мы знали, где тебя искать.

– Библиотека! – едва не хлопнул я себя по лбу.

Вот где можно черпать информацию ведрами.

– Вспомнил? – неправильно понял мою реакцию Леха.

– Да, – решил я подыграть ему.

– А Лизавету Викторовну тоже вспомнил и то, почему ты больше не ходишь в библиотеку?

– А вот этого не помню, – насторожился я.

Мне только личных проблем не хватало. В отличие от рабочих в амурных делах дурачком прикинуться будет сложнее.

– Ты и в храм знаний ходил, только чтобы быть поближе к дочери нашего судьи.

Совсем нехорошо. Что же ты, Игнаша, такой неразборчивый в интимных связях, лучше бы уж с проституткой связался, чем с дочкой судьи.

– Вот когда Лизонька дала резкую отповедь на твои пылкие признания, походы за знаниями тут же прекратились. Ты еще и на меня обиделся за дружеское предупреждение.

– Давай я разом попрошу у тебя прощения за все, что было, и приглашу после службы куда-нибудь посидеть за рюмкой чаю.

– Как это «рюмкой чаю»? – удивился Леха, а я укорил себя за расслабленность.

– Ну, я выпью чаю, мне иное после запоя уже не положено, а у тебя в рюмке будет все, что душеньке угодно. Только место выберешь сам. Кстати, а где мы обычно обедали?

– Я на базаре, а ты ездил домой. – Мелькнувшая в голосе парня обида показала, что мой предшественник не был особо общительным. Запросто они общались лишь благодаря нахрапистости Лехи.

– Значит, сегодня пойдем на базар вместе.

Если мой коллега надеялся на приглашение за обеденный стол Марфы Спиридоновны, то его ждал облом.

Все оставшееся до обеда время мы обсуждали рабочие нюансы и перемывали кости коллегам. Выяснилось, что получения жалованья ждать еще две недели, но какое оно у меня, Леха не знал. Игнаша был не только застенчивым, но и скрытным.

Наконец-то под бой напольных часов в кабинете мы как два школьника вырвались на простор. Если честно, именно так я себя и чувствовал.

Рынок Топинска, который находился на берегу реки, чуть в стороне от чопорного центра, поражал своим размахом, и это в будний-то день. Интересно, что здесь творится в воскресенье?

Вполуха слушая болтающего без умолку Леху, я брел между рыночными рядами. На товары особо не засматривался, а больше впитывал, так сказать, общий дух этого места. Это не классический восточный базар. Даже шумел он по-особенному – как-то сдержанно и по-деловому. За руки никого не хватали, и продавцы степенно зазывали покупателей к своим прилавкам и лежащим прямо на земле товарным дастарханам.

Пробежавшись по торговым рядам, мы отошли к навесам, где торговали всякими вкусностями. Сегодня угощал я, и то, что за десяток пирожков с мясом и капустой, а также за четыре кружки горячего сбитня пришлось заплатить всего семь копеек, меня откровенно порадовало. Вопрос с деньгами стоял остро, особенно учитывая, что, по сведениям того же Лехи, за квартиру со столом и стиркой я должен при получении жалованья отдать Марфе Спиридоновне пять рублей.

Игнат не стал рассказывать товарищу по службе о своей зарплате, а вот на траты пожаловался. Мог бы пожаловаться и я – ведь в шкатулке дома лежали всего пятнадцать рублей с мелочью, – но решил оставить горестную правду при себе.

После обеда я все же попросил у Дмитрия Ивановича разрешения отлучиться в библиотеку. Он, конечно, напрягся, но все же согласился.

Выходя из комнаты, я увидел надувшуюся физиономию Лехи. Пришлось подмигнуть и, так чтобы не видел начальник, щелкнуть пальцем по горлу. Главный жест всех алкашей был принят и в этом мире, потому что парень тут же заулыбался.

Солнце все еще спешило щедро поделиться своим теплом, пока осень-хозяйка не укутала его облачным одеялом, и погода откровенно радовала. Когда мы ходили на базар, Леха ознакомил меня с расположением основных учреждений города. Так что куда идти, я знал. Но для начала нужно было кое-что прикупить. К тому же мелькнула мысль о возможности привнесения в этот мир определенных новинок.

Я не инженер, но кто сказал, что из меня не получится прогрессор.

Увы, с обогащением за счет изобретений из другого измерения получался полный облом. По крайней мере, на первый взгляд. В галантерейном магазине нашлось все то, чем я хотел шокировать этот мир: от папок-скоросшивателей до энергетических перьев. Почему это так называется, я не понял, но вполне осознал, что изобретать шариковую ручку смысла нет.

Вздохнув, я потратил аж полтора рубля на явно армейскую планшетную сумку, блокнот и три карандаша.

Да уж, это вам не пирожки по деньге за штуку – монетке с дробью на аверсе и номиналом в полкопейки. Кстати, здесь имелась еще и мелочь номиналом одна восьмая копейки, и называлась она «полуполушкой». Интересно, было ли что-то подобное в нашем мире?

В библиотеку я входил с опаской, и не напрасно. Под городское книжное собрание была отдана часть крыла большого здания уездного городского собрания. В другом крыле здания находился уездный же суд, и об этом мне стоило не забывать при общении с библиотекаршей.

Библиотека занимала три большие комнаты. Сие заведение явно не пользовалось особой популярностью, потому что кроме девушки, сидевшей за столом недалеко от входа, никого другого не наблюдалось. Услышав шум открывающейся двери, девушка подняла голову.

Ничего так, миленькая – светло-русые волосы, вздернутый носик и едва заметные в свете настольной лампы конопушки.

Едва девушка осознала, кто к ней явился, как тут же нахмурилась и вновь уставилась в книгу.

– Добрый день, сударыня, – поздоровался я, подойдя к столу.

– Что вам угодно, сударь? – не ответив на приветствие, строго просила библиотекарь.

– Будьте добры, укажите, где я могу найти энциклопедию.

– А то вы не знаете? – начала заводиться Елизавета свет Викторовна.

– И все же, – продолжал настаивать я с таким видом, будто этот вопрос всего лишь предлог к разговору.

– Третий зал, у окна шкафы с научными и служебными изданиями.

– Благодарствую, – изобразил я легкий поклон и под удивленным взглядом девушки шустро удалился.

Ее недоумение я практически ощущал спиной. Но пока не до нее, мне бы разгрести тот завал, который в любой момент может рухнуть на мою голову.