сил выполняют также подразделения Национальной гвардии, имеющиеся в каждом штате. Национальная гвардия США — это добровольное военизированное формирование, возникшее в 1636 году. С первой половины XVII в. и вплоть до войны во Вьетнаме она принимала участие во всех войнах и боевых действиях, которые вели Соединенные Штаты, а сегодня является одним из важнейших компонентов вооруженных сил страны. В мирное время гвардейцы находятся в подчинении властей штатов по месту дислокации. Решение об использовании частей Национальной гвардии в операциях по поддержанию правопорядка правомочны принимать лишь президент и губернатор соответствующего штата. Общее руководство Национальной гвардии осуществляется Бюро, начальник которого назначается президентом страны на 4-летний срок после утверждения сенатом конгресса. Финансирование деятельности этого формирования на 95 % осуществляется министерством обороны.

Нужно сказать, что среди западных специалистов издавна получило распространение мнение о том, что боязнь использования полицией силы из-за опасения вызвать отрицательную реакцию населения не должна иметь места, так как действия полицейских раздражают лишь тех, кто видит в них препятствие для осуществления своих противоправных планов и целей. При этом, однако, подчеркивается, что полицейские акции должны быть справедливыми по отношению к каждому гражданину. Обеспечить последнее, конечно, весьма непросто, ведь, по существу, подразделения оперативного вмешательства функционируют в экстремальных условиях, возникающих при противостоянии толпе, подстрекаемой экстремистскими элементами. Анализируя феномен массовых беспорядков, американский исследователь Х. Купер дает ему следующую интересную характеристику: «Неорганизованная толпа — это сборище людей, готовых пойти на нарушение закона, но не обладающих смелостью и единством для осуществления своих целей. В ней можно, как правило, различить три явные группы: отдельные реактивные лидеры, множество активных участников и большое количество наблюдателей, которые на первых порах совершенно безобидны и привлечены простым любопытством и возможностью стать свидетелями драки. Стимулируемая растущим возбуждением и провоцируемая усилиями отдельных агитаторов толпа может быстро перерасти в организованную преступную группу. Неожиданный переход от растерянности к единству, от нерешительности к организованным действиям может произойти в считанные минуты. Малейшее удачное проявление насилия со стороны толпы или, напротив, неудачное со стороны плохо обученного полицейского может воспламенить эмоции и разжечь желание к совершению беспорядка и разрушения. Одной из первых обязанностей полиции является предотвращение такой трансформации и обеспечение того, чтобы толпа была разобщена, оставаясь при этом все еще толпой. Когда трансформация толпы в организованную преступную группу уже произошла, то действия последней могут быть остановлены только с помощью демонстрации подавляющей силы или физического применения этой силы».

Деятельность службы «оперативного вмешательства» характеризуется использованием самых разнообразных методов и технических средств. Для предотвращения и пресечения беспорядков, в целях оказания на толпу психологического эффекта нередко осуществляется демонстративное сосредоточение крупных полицейских сил, производятся различные маневры, направленные на рассеивание скоплений людей без вступления с ними в непосредственный контакт, применяются специальные средства (резиновые палки, водометы, раздражающие химические средства и др.). В случаях крайней необходимости ведется выборочный снайперский или массированный фронтальный огонь против манифестантов пластиковыми или резиновыми пулями.

При разгоне толпы и нейтрализации зачинщиков беспорядков подразделения полиции действуют обычно группами, состоящими из старшего офицера, двух или трех его заместителей, непосредственно руководящих 10–15 полицейскими, из которых несколько человек осуществляют задержание, а часть выполняет страховочные функции. Группам рекомендуется постоянно находиться в движении, иначе они будут представлять собой удобную мишень, а также могут быть смяты или блокированы толпой. Признается эффективным использование конных групп, так как якобы один конный полицейский заменяет не менее десяти пеших.

Особое внимание уделяется тому, чтобы в ходе проведения операций руководство подразделений могло гибко реагировать на развитие ситуаций, быстро перемещать силы для разгона толпы, изоляции хулиганских элементов и защиты правопослушных граждан и их имущества. Для этих целей вырабатываются специальные методики и проводятся постоянные тренировки с личным составом.

Использование подразделений службы «оперативного вмешательства» производится, как правило, лишь по распоряжению государственных или региональных властей. В США, например, этим правом помимо высшей государственной администрации, включая президента, обладают лишь губернаторы и законодательные собрания штатов.

Зачастую случаи проведения операций службой «оперативного вмешательства» впоследствии рассматриваются на заседаниях парламентов, где оценивается целесообразность принятия соответствующих решений. При необходимости заслушиваются ответственные должностные лица, эксперты, участники событий и свидетели. Этот порядок служит определенной гарантией от произвольного применения полицейского насилия. Результаты деятельности по борьбе с беспорядком в целом оцениваются населением и служащими полиции на Западе положительно. Например, по мнению большинства опрошенных среди населения (78 %) и полицейских (83 %) в ФРГ, полиция справляется со своими задачами по защите граждан и поддержанию порядка во время массовых мероприятий.

Что такое терроризм

Взгляд зарубежных ученых на проблему терроризма

До настоящего времени не сформулировано четкое единое понятие терроризма ни в международном, ни в уголовном праве отдельных стран. Характерно полное пренебрежение к этой проблеме в отечественном уголовном праве и в действующем уголовном законодательстве: серьезных попыток разработать понятие терроризма не предпринималось и не предпринимается до сих пор.

В отличие от отечественных ученых зарубежные исследователи широко обсуждают различные формулировки терроризма, отмечают необходимость разработки такого понятия на международном уровне. Видный американский политолог, практикующий юрист-международник и ученый Дж. Левитт отмечает, что при формулировании понятия терроризма на международном уровне возможны два подхода. Первый из них дедуктивный, направленный на то, чтобы кратким определением охватить все возможные деяния. Примером такого определения является следующее: «Терроризм — намеренное, систематическое убийство невинных людей для достижения политических целей». Подобные определения не обладают достаточной степенью четкости и точности, они расплывчаты и противоречивы, а потому их практическая полезность весьма низка.

Второй подход к формулированию понятия терроризма, как отмечает Дж. Левитт, — индуктивный, определяющий специфические категории преступных актов для открытого перечня деяний. С помощью этого метода в международных договорах были признаны преступными такие распространенные формы терроризма, как угон самолетов, нападение на дипломатов, захват заложников. Однако при таком подходе не все типы опасных террористических актов охватываются заключенными договорами.

Трудности разработки единого понятия терроризма обусловлены сложностью явления, которое должно быть охвачено формулировкой, многозначностью самого слова «терроризм», которое означает и концепцию, и человеческую деятельность, и тяжелое преступление, и эмоции, и метод запугивания. Так, исследователь терроризма П. Уилкинсон при анализе многозначности термина «терроризм» отмечает, что его употребляют в следующих значениях: концепция, человеческая деятельность, фелония, специфическое событие, эмоция, метод запугивания, состояние запуганности.

Думается, особое внимание при формулировании понятия «терроризм» должно быть уделено одному из перечисленных аспектов — терроризму как тяжкому преступлению. Здесь необходимо отметить преследования террористами политических целей, насильственный характер их действий, направленных на запугивание. Однако надо иметь в виду, что насилие в политических целях может быть присуще деятельности групп, оказывающих отпор насилию, например, борьбе с фашистскими захватчиками