Наконец, Валленквист сделал паузу. Кэрд нарочно отвернулся, продолжая, однако, рассматривать майора уголками глаз. Еще несколько секунд, и он, почувствовав, что тот готовится сообщить нечто важное, открыто встретил взгляд собеседника.

— У меня тут есть довольно серьезное дело, — сказал майор. — Такое, когда следует навострить уши. Дэйбрейкер! Ага, я так и думал. Подобное заявление способно вас разбудить. Я не ошибся?

Валленквист легонько потрепал Кэрда по руке.

— Я, конечно, буду следить за ходом дела, но главное удовольствие предоставлю получить вам. Вы, слава Богу, прекрасный человек и очень мне нравитесь!

— Благодарю, — ответил Кэрд. — Я также нахожу общение с вами весьма приятным.

— Я знаю своих людей, Джеф. В этом деле нам требуется лучший из лучших, а ты, Кэрд, — настоящий гончий пес.

4

К большому облегчению Кэрда майор, наконец, поднялся со стола, прошел вокруг него обратно к своему креслу и голосом включил настенный экран, за его спиной. Затем, крутанувшись в кресле, он приготовился смотреть.

— Это не просто какой-то там обычный беглец, — произнес он еще раз.

На экране появились три изображения взрослого мужчины: в одежде, в полный рост и под различными углами. Под ними возникли еще три изображения того же человека, но уже обнаженного. Джеф и майор Валленквист, не сговариваясь, уставились на половой член мужчины, явно подвергнутый в свое время процедуре обрезания. Кэрду никогда не приходилось видеть подобное в натуре — только на фотографиях. Сейчас зрелище это показалось ему хоть и экзотическим, но все-таки довольно уродливым.

Затем последовал портрет того же мужчины, только голова и плечи, в анфас. На голове у него была зеленого цвета ермолка, из-под которой свисали длинные рыжие волосы. Кустистая, рыжая борода подчеркивала очертания строгого, широкоскулого лица с небольшими зелеными глазами, тонкими губами и широким, коротким носом с большими ноздрями. На экране появилась надпись, высвеченная крупными буквами:

ЯНКЕВ ГЭД ГРИЛЬ

ОТВЕТСТВЕННЫЙ ЗА ПОНЕДЕЛЬНИК

Затем пробежал идентификационный код. Он переместился по экрану вверх, и на его месте начали последовательно высвечиваться коды, соответствующие описанию ушей, глаз, отпечатков пальцев и ступней. Показались данные, характеризующие голос, обычный запах кожи и группу крови, а также информация, кодирующая рентгеновские снимки и сонограммы черепа и скелета. За этим последовали топография мозга мужчины, диапазон излучения, сопутствующего его мыслительному процессу, описание присущего ему баланса гормонов, химический состав волос и крови, генетическая информация, внешние антропологические данные, коэффициенты врожденных умственных способностей, психологической устойчивости, социальной активности и даже формально закодированное описание походки.

Валленквист скомандовал, чтобы информация двигалась по экрану немного медленнее. Через несколько секунд Кэрд сказал:

— Остановите! Что это? Аллергия на устрицы? Но ортодоксальные евреи не едят устриц!

— Ага! — произнес майор таким голосом, словно только что в полной темноте увидел луч яркого цвета. — А этот еврей ест! Вернее, ел. По крайней мере один раз. Посмотри-ка… что здесь написано? Появилось головокружение и тело покрылось пятнами. Видишь, он заявил, что это наказание послано ему господом Богом!

— Никто не совершенен, — констатировал Кэрд.

— Только человечество в целом благодаря Богу станет когда-нибудь совершенным!

«Это точно, — пошутил про себя Кэрд, — а еще следующим летом встретимся в Иерусалиме. Всем известно: Второе пришествие Христа может произойти в любой момент, пролетариат придет к власти, и государство скоро отомрет».

— Как видишь, — заметил Валленквист, — если не считать повышенной религиозности, он являл собой пример образцового гражданина. И затем, вдруг пуф — и все разлетелось! — Валленквист простер руки над головой. — Вчера этот человек не вышел из своего стоунера. Его коллеги в Иешиве, конечно, проверили, в чем дело, ведь семьи у него нет. Стоунер оказался пуст. Никаких сообщений, никаких указаний на то, что могло произойти.

Валленквист низко склонился над Кэрдом:

— Это означает, что сейчас этот человек находится во Вторнике! Он сейчас здесь!

Кэрд поднялся и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.

— Янкев Гриль, — повторил он. — Я знаю этого человека.

— Ты его знаешь? Но…

— Вы не просмотрели весь его файл. Одно время он играл с другими днями в шахматы по магнитофону. Одним из его противников был я. Мне известно всего лишь его имя, и сегодня я впервые увидел его воочию. Может быть, вы знаете о том, что я чемпион Манхэттена, занял седьмое место в мировом чемпионате Вторника и двенадцатое — среди всех дней. Кстати, Гриль в турнире «Все Дни» был одиннадцатым.

— Серьезно? — удивился Валленквист. — Я, к сожалению, плохо знаком с этой игрой. Как только подумаю, что вместо этого ты мог бы посидеть с удочкой у реки… но так или иначе, я горжусь тем, что ты чемпион, пусть это всего лишь шахматы. Весь наш отдел гордится тобою.

Майор попытался вплотную приблизиться к Кэрду, но тот, уклонившись от контакта, ловко отступил в сторону, а затем, повернулся к нему лицом и спросил:

— Вы что хотите вручить мне временной пропуск?

Валленквист снова приблизился к нему:

— О, нет. В этом нет необходимости. К тому же на это может уйти слишком много красной ленты. Ты хоть что-то знаешь об этом человеке, даже играл с ним в шахматы. Именно ты должен заняться поисками его сегодня. Прошу все твое время уделить этому случаю.

— Хорошо. Сейчас основной вопрос в том, решил ли он перебраться в этот день или замыслил нарушить границы и всех других дней тоже. Почему он сделал это? Чем руководствуется? Найти мотив — означает найти человека!

— Прекрасно, — заключил майор, потирая ладони. — Я всегда знал, что умею подбирать людей.

Кэрд в очередной раз ускользнул от приближающегося к нему лица майора — идея насчет того, что нос надо держать непременно к носу, видимо, не давала тому покоя.

— Могу ли я получить разрешение на интервью его коллег из Понедельника?

— Я пошлю запрос, однако потребуется некоторое время на получение ответа.

Слово «запрос» напомнило Кэрду о требовании Озмы.

— Ну что ж, майор, — сказал Джеф, направляясь к выходу, — пока у вас не появится для меня что-нибудь новенькое, я занимаюсь этим делом.

— Да подожди ты. Чего я больше всего не люблю, так это разговаривать с затылком!

— Простите, майор, — Кэрд остановился, повернулся к Валленквисту и улыбнулся ему. — Это, я думаю, от излишнего рвения.