В городе было много приезжих, он как бы служил перевалочным пунктом между Азией и Европой. На многочисленных рынках торговали и узбеки, и казахи, и калмыки, и таджики — все, кому не лень. А всех их пытались зажать в кулаке выходцы с Кавказа. С ними, в свою очередь, боролись за влияние местные парни. Нередко споры заканчивались перестрелками.

На следующий день после описанной вылазки в город Малыш достал газету с местными объявлениями и принялся ее изучать. Ему нужна была квартира. Объявлений на этот счет имелось предостаточно — выбирай, плати и все.

«Пожалуй, я спешу с этим», — урезонил себя Малыш.

Он плохо знал город, а квартира ему нужна была не из первых попавшихся, а такая, чтобы располагалась недалеко от центра, с хорошими подходами, желательно с проходным двором.

Кузнецк, которого не коснулись войны, изобиловал постройками начала века, а тогда в моде были проходные дворы и квартиры с парадным и черным ходом. Словом, за этим дело не станет. Отложив на время выбор жилья, Малыш решил первым делом хотя бы внешне приобщиться к цивилизации.

В один прекрасный день он отважился зайти в своем спортивном трико в магазин. Продавцы, к его удивлению, и не подумали роптать, их вполне устроило то, что напоминающий с виду бомжа паренек небрежно рассчитался за приобретенные шмотки крупными купюрами. А что еще надо? Рынок диктует свои законы общения. Если бы ему вздумалось прийти в магазин в одних трусах, то и тогда при наличии денег его приняли бы с распростертыми объятиями.

Теперь Малышу не стыдно было ходить по городу, мало того, он выглядел вполне респектабельно: темные очки в дорогой оправе, добротный летний костюм, шляпа. Даже работники больницы, с которыми он сталкивался нос к носу, не узнавали в нем своего пациента. Но то, что Малыш купил в магазине, стоило немало, и от денег, которые он взял во время ночной вылазки, осталось всего ничего. Нужна была повторная ходка. Ощущение, которое давала новая дорогая одежда, и отпавшая необходимость притворяться психом были настолько приятны, что Малыш решил как можно скорее покончить с затянувшимся больничным маскарадом.

«Еще пару месяцев, а может, и меньше — и я стану вполне нормальным человеком, — решил он. — Хватит, надоело!»

У него даже возник конкретный план, как он покинет клинику Самкова, план, рассчитанный на то, чтобы его больше не искали. Но всему свое время.

* * *

Ресторан при гостинице, в которой обычно останавливались приезжие торговцы, по вечерам был полон. После суматошного дня эта публика любила хорошо отдохнуть и денег на это, как правило, не жалела. Устроиться туда на работу рвались все городские «девочки», но это было не так-то легко, исключение делалось лишь для особо одаренных и опытных в самой древней из профессий.

Малыш пришел в ресторан на разведку. До этого он целый день толкался в своем старом спортивном костюме на рынке, раз-другой ему даже дали заработать — перенести какой-то груз. Приняли за бича.

А что еще надо? На бичей обычно внимания не обращают, их не считают за людей. При них говорят обо всем, не стесняясь. А Малышу требовалась в первую очередь информация. И он впитывал ее как губка.

Вот к торговцу апельсинами подошла пара молодых здоровых парней с кавказской внешностью, и тот незаметно отсчитал им сколько-то денег.

«Рыночный рэкет, — отметил Малыш. — Надо запомнить этих парней. Они со временем станут работать на меня».

Были мелкие торговцы, а были и крупные, оптовики.

Одного из таких Малыш вычислил. Этот мужик, скорее всего, узбек, одет был с иголочки: несмотря на жару и духоту, расхаживал по рынку в костюме, при галстуке. Все торговцы были с ним не в меру вежливы, кланялись: он едва кивал в ответ.

Почему оптовик? Да потому что при Малыше, который незаметно втерся в окружение этого туза, несколько человек подтверждали, что купят у него тонну-другую фруктов, уточняли цену, пробовали торговаться. Туз в костюме одним милостиво кивал, других вообще не удостаивал ответа.

Малыш заметил, за какой дверью скрылся туз, прикинувшись дурачком, подкатил к одному из торговцев:

— Богатый человек, да?

Узбека, как он заметил, охраняли четверо.

— О! — Брови торговца-таджика взлетели вверх. — Очень богатый и уважаемый человек! Самый богатый, наверное, тут на рынке. Десять машин для перевозки фруктов имеет. Всех снабжает. Что хочет, то и делает. Захочет, чтобы тебя на рынке не было, тебя не будет. Очень богатый!

— А там что, контора, его? — кивнул на примеченную дверь Малыш. — Кабинет?

— Нет, там он у директора рынка чайку попьет, девочку полюбит, и поедет домой. У него очень красивая машина, лимузин называется, таджик поцокал языком.

Малыш потирал руки: по машине без труда можно вычислить и место жительства. Сам он несколько дней тому назад нашел квартиру, именно такую, какую хотел. Заплатил за три месяца вперед, как раз пригодились те три сотни баксов, что нашел в квартире незадачливого старика.

Квартира квартирой, но жил Малыш по-прежнему в больничной пристройке, поднимался с рассветом и шел, как все думали, в лес погулять. На самом же деле, он спешил в Кузнецк.

Новая квартира находилась недалеко от центрального рынка. Это было удобно, Малыш сходил туда и переоделся. Надел джинсы, кроссовки, свежую рубашку и превратился… Ну, словом в одного из тех шалопаев, за которыми стоят родители. На таких тоже не обращают особого внимания, таких в городе тысячи. Ему пришлось продежурить на выезде с рынка битых два часа, прежде чем он дождался появления туза с телохранителями. Туз вышел, немного усталый после трудов праведных в кабинете директора рынка, уселся в свой лимузин, отвалил от стоянки, направляясь к центру города.

Малыш вскочил в такси.

— Поехали!

— А у тебя, парнишка, бабки есть? — поинтересовался таксист.

Малыш бросил ему на переднее сиденье пятидесятитысячную бумажку.

— Поехали, или я другую машину возьму!

— Нет проблем, — сразу же повеселел таксист. — Куда доставить?

— Пока прямо. Видишь, лимузин сворачивает в конце улицы?

— Конечно вижу, — кивнул таксист.

— Давай за ним, — приказал Малыш.

Через пару кварталов, как ни скрывал он свои намерения, таксист смекнул, что к чему:

— С тобой опасно иметь дело. Если люди Керима заметят, что я сижу у них на хвосте, то поломают мне ноги, машину разобьют, а из тебя вообще отбивную сделают. За опасность надбавка положена.

— На! — Малыш не стал спорить и бросил ему еще одну купюру.

Таксист притормозил, давая лимузину свернуть за угол.

— Если не едешь дальше, скажи, мы же не успеем!

— Успеем. Я знаю, куда его везут. В гостиницу. Он всегда с рынка едет в гостиницу. Чтобы отоспаться перед рестораном.