в Женю мёртвой хваткой, а Женя только успевал отбиваться, выплачивая Назару небольшие суммы якобы в знак уважения и признательности. Женя очень хорошо знал, что, заплатив однажды ему придётся платить постоянно. Это как история с дойной коровой, подои её один раз и молоко будет всегда. Но в планы Жени такое положение дел явно не входило. Однако избавиться от Назара он не мог, при виде этого человека Женя практически впадал в оцепенение. Он чувствовал внутреннюю силу и опасность Назара и ничего не мог с собой поделать. Чего стоила только его улыбка, не говоря о шрамах и хриплом голосе. Когда Назар улыбался его правый глаз прищуривался так, что выражение лица становилось на столько харизматично опасным и не предсказуемым, что любой мало-мальски здравомыслящий человек поостерегся бы, а трусливый Женя просто впадал в оцепенение. Он как лягушонок, смотрящий в пасть змеи, повиновался воле Назара и это его злило, но решение этой проблемы Женя никак не мог найти. Всё произошло по воле судьбы и удивительно успешному для Жени стечению обстоятельств. В один из прекрасных дней Назар попал под пристальное внимание полиции, итогом которого явилось длительное тюремное заключение. В этот раз Жене помогло само провидение.

В умело расставленные Женей сети за время строительства фермы попалось и несколько «жирных», как он выражался, порядочных, но жадных дураков. Одним из них был хозяин страховой компании Луи Шнайдер, который очень заинтересовался перспективой заработать большие деньги на выращивании осетров и чёрной икры как рассказывал Женя. Женя же тем временем вынашивал свой коварный план. Так как хозяйство находилось на тот момент ещё в зачаточном состоянии и посадочный материал, а именно мальки, купленные для выращивания, были очень уязвимы, в связи с тем, что недостаточно подросли, Женя решил застраховать мальков, зная, что малейшее отклонение по температуре либо химическому составу воды повлечёт за собой гибель значительного количества молодняка. Он начал всячески обхаживать Луи Шнайдера, приглашая его на ферму и угощая разными блюдами из рыбы. Ко дню приезда Луи, Женя покупал в специализированных магазинах свежую осетрину и приглашал специального повара, позиционируя всё как будто рыба выращена на ферме. Женя так же приобрёл несколько десятков баночек с чёрной икрой, заказал этикетки с указанием производителя якобы компании «Ленц&Ko» и никто не мог представить себе, что икра произведена где-то в другом месте. Тем более, что Женя очень виртуозно всё это преподносил. Он врал и приукрашал своё детище, как только мог. В умело выстроенных речах Жени, подкреплённых вкусным блюдом из осетрины, якобы выращенной на ферме, недавно построенная ферма позиционировалась, как успешный бизнес, приносящий немалый доход. А когда Луи или кто-нибудь другой попавшийся в сети Жени уже покидал ферму с мыслями как же здорово было если бы успешный предприниматель Ойген Ленц стал бы его компаньоном, Женя наносил последний штрих в своём коварном плане обмана, он как бы случайно обращался к одному из своих подсобных рабочих и говорил принеси ка нашему гостю баночку свежей икры, пусть дома попробует наш качественный и экологически чистый продукт. Это срабатывало на все сто процентов. Никто и подумать не мог, что ферма не приносит ни копейки дохода, а наоборот требует ещё не малых вложений и длительного обслуживания недавно запущенной молоди. Осётр растёт очень медленно и достигает половой зрелости в лучшем случае только лишь через семь лет. Но таких тонкостей гости Жени не знали, они лишь видели успешного, щедрого на подарки человека, который хорошо знает своё дело и умеет дружить. А Женя играл с ними как кошка играет с мышкой, заранее зная исход данного предприятия. Он делал ставку на жадность приходящих к нему людей. Все эти люди были гораздо богаче Жени, но никто из них не заработал свои деньги быстро и легко. Они как правило получали капитал по наследству и в дальнейшем кропотливо трудились изо дня в день преумножая его. А тут Женя рисовал им картины заоблачных прибылей якобы основанных на новейших технологиях позволяющих выращивать элитные сорта рыб не за семь лет, а за гораздо меньший промежуток времени. Он так же умело аргументировал это ссылаясь на труды несуществующих учёных, и был на столько убедителен, что в его хитроумные сети попалось не мало доверчивых людей.

После недолгих обхаживаний Луи Шнайдера, в один из дней, зная, что Луи постоянно обедает в ресторане «Баден-Баден», который находился не далеко от офиса страховой компании, Женя как будто бы случайно тоже решил пообедать. Столкнувшись с Луи Шнайдером перед входом в ресторан, Женя, поздоровался и обратился к нему:

– Луи, не ожидал тебя здесь встретить мой друг, но раз уж мы с тобой встретились, то давай пообедаем вместе.

Луи любил поесть, тем более за чужой счёт, поэтому обед становился в два раза вкуснее. Во время обеда Женя невзначай, предложил Луи застраховать свой молодняк мальков. Обосновав это тем, что правительство, выделившее на субсидирование строительства фермы не малые деньги, требовало соблюсти эту формальность. А так как на ферме соблюдаются все необходимые требования, то риск гибели малька ничтожен, тем более что Луи сам не раз бывал на ферме и видел, как обстоят дела. А предлагает он это сделать фирме Луи лишь для того, чтобы не кормить его конкурентов, так как застраховать молодняк необходимо, уж лучше деньги отдать своему, нежели кормить чужих. Луи был польщён таким отношением Жени и не заподозрил ничего неладного. Через несколько дней Женя уже сидел в офисе страховой компании и подписывал договор страхования, по которому в случае гибели молодняка Женя получил бы выплату равную трём миллионам ста пятидесяти тысячам евро. Но одним из пунктов, смущавших Женю в договоре, было то, что при наступлении страхового случая страховка выплачивается, только лишь после определения сотрудника фермы виновного в падеже молодняка. Так как после выплаты страховки страховое общество имело право требовать возврат выплаченных средств по страховому случаю с виновного, предъявив ему регрессный иск.

Недолго подумав, Женя определил жертву. Ею стал молодой немец, русского происхождения, которого Женя, якобы из сострадания и снисхождения взял на работу оператором рыбного хозяйства. Парня звали Степан, на немецкий манер Стефан. Он не предполагал, что его руками Женя хочет провернуть подлую аферу. Так как на ферме всё было автоматизировано, то оператор должен был просто следить за тем, как техника выполняет свою задачу. Оборудование было отлажено и не давало сбоев. Следовательно, ничего неординарного произойти не должно было, тем более что производитель данного оборудования давал гарантию десять лет и нёс ответственность