– Ни за что, – зашипела Лялька, – стянешь с меня штаны и побежишь за мылом?! А в это время подкрадется сексуальный маньяк!

– Да, для него ты просто подарок. От секса, между прочим, люди худеют. И от любви тоже. Вспомни, кого ты в последний раз любила?

– Нашла что вспоминать! – фыркнула из подземелья Ляля. – В моей жизни все еще впереди.

– Впереди у тебя тьма-тьмущая. Давай, двигай задницей назад!

Ляльке показалось, что она уже попадала в подобное положение. Или это была не она, но все случилось на ее глазах. А она сидела и смотрела, как это все происходит. Где же она сидела? Ах, да. Перед телевизором. Она смотрела мультик про Пятачка и Винни-Пуха, который объелся и застрял. Ляльке так стало себя жалко, что из ее глаз выкатилась большая соленая слеза. Хорошо, что Лерка не видит. Подумать только, она застряла, как Винни-Пух, как какой-то мультяшный толстяк. Она не Пятачок, она – медведь! Нет, она – толстая, откормленная медведица. Дожила! Лучше умереть здесь на месте, чтобы не мучаться, однако умирать не хотелось.

– Слушай, Лерочка, помнишь мультик про Пятачка и Винни-Пуха, который застрял в гостях у Кролика? – тем временем поинтересовалась добрая подруга. – Кстати, чем у них там закончилось?

Лера звонко рассмеялась, и Ольга пожалела, что поделилась с ней своими мыслями.

– Не помню, – хохотала Лера, – не помню. Но как похоже! Ты и Пух – одна вылитая большая… с лапками…

– Очень смешно, – грустно изрекла Лялька и попыталась поворочать бедрами.

– Нам не хватает только Кролика, – покатывалась от смеха Лера, – чтобы он тянул тебя в другую сторону. Но если мы вернем программиста, то он за него сойдет. Будет моргать голубыми глазами, хлопать ушами и кричать: «Вылезай, Винни, вылезай!»

Ляльке стало смешно. Действительно, если похожий на кролика программист будет прыгать рядом… Ее тело затряслось от раскатов хохота. Задрожал миниатюрный свод, по нему прошла небольшая трещинка, и Лялька ощутила необходимый сантиметр свободного пространства. Но лезть вперед она не стала. С ловкостью бразильской обезьяны она выкарабкалась наружу и села на землю.

– Честное слово, – сказала она, прижимая руки к сердцу, – клянусь сокровищем, которое обязательно достану, с завтрашнего дня сажусь на кефирную диету. Или на огуречную. Или на еще какую-нибудь, но обязательно сажусь! От чего там еще худеют? Займусь сексом и влюблюсь.

– Может, – обнимая ее, поправила Лера, – наоборот?

– Можно и наоборот. Займусь сексом и потом сяду на диету.

– Я о другом. Сначала влюбись, потом занимайся, чем хочешь.

– Ты думаешь? – Ольга прищурилась. – Думаешь, в него можно влюбиться?

– А ты попробуй. Главное в жизни женщины – стимул. Без стимула любая диета бесполезна.

Девушки недолго возились у входа. Первым делом вернули детские лопатки в песочницу. Не дай бог, дети догадаются, зачем они их забирали. Хуже будет, если об этом догадаются их родители. Потом решили забросать раскопанный вход первым попавшимся хламом из мусорных баков, чтобы никто не захотел к нему приближаться. Они нашли старое рваное пальто, но Ляльке оно показалось недостаточно рваным, и она принялась его теребить в разные стороны, чтобы порвать побольше. Встревоженные уличные коты, лишенные привычного пиршества на помойке, наблюдали странную картину: люди вычищали мусорные контейнеры и перетаскивали их содержимое к яме, в которой они намеревались отдыхать до утра.

Через полчаса ни один кот, не то чтобы человек, не отыскал бы то отверстие кирпичного свода, где застряла Лялька. Подруги его надежно закамуфлировали всем, что нашли на помойке.

– Завтра повторим попытку, – заявила Лялька, завершив ночную работу.

– Ни за что! – воспротивилась Лера. – Только после того, как ты похудеешь! А если в подземелье такие же узкие лазы, как этот вход? Ты застрянешь там навечно? И заткнешь меня собой, как пробка в винной бутылке. Где искать тот штопор, что нас откупорит?

– Ты понимаешь, что говоришь?! Время уходит, по нашим следам идет куча мужиков. Не сегодня, так завтра очухаются эти двое, что сегодня откапывали ради нас свод, и поймут, чем они занимались на самом деле. Плакали тогда наши сокровища! А тот тип из библиотеки? Он приехал сюда не местными красотами любоваться, читая книгу «Родными тропинками». Он, я это чувствую, приехал сюда клад искать! Их уже трое. И это только те, о которых мы знаем. А есть еще и те, которые рыщут в ночи.

– Как мы с тобой.

– Мы с тобой другое дело. Мы – местные жительницы, можно сказать, наследницы этого великого монаха, который закопал клад.

– Монахи никогда не были богатыми людьми, – возразила Лера, – если там клад, то его закопал кто-то другой.

– Какая разница? Найдем-то его мы. Уж не веришь ли ты в сказки про привидения?

– Не верю, – сказала Лера и нетвердо добавила: – Наверное. Я пока еще ни одно привидение не встречала. В том числе и твоего мнимого искателя кладов. А с Владом и Ником, я думаю, мы договоримся. Ничего они не заподозрят. Только больше не будем над ними так шутить. Ребята и в самом деле подумали, что копать землю – наша местная традиция.

– Пусть и дальше думают, для этого им мозги и нужны. А то эти москвичи даже не подозревают, что жизнь есть и за кольцевой автодорогой. Но если ты не хочешь их больше использовать как рабочую силу, не надо. Хотя я не была бы так категорична. Вдруг придется откапывать еще один вход.

– Худей, и нам с тобой вполне хватит одного.

– Ты не видела, какая это разветвленная сеть! Судя по фотокарточке, расширение в самом центре. Если начать копать прямо там, добраться до клада мы сможем быстрее.

– В самом центре – Торговые ряды, памятник архитектуры семнадцатого века! Ты предлагаешь там копать? Нас же посадят!

– Вот я и говорю, может, этим займутся ребята? Мы скажем им, что это местная традиция…

– Ольга! – в сердцах воскликнула Лера. – Ты – бесчеловечное создание. Срочно худей и оставь в покое командировочных.

– А как же – влюбиться? – хитро прищурилась ее подруга. – Может, я уже в одного из них влюбилась?! От этого тоже худеют!

– Надеюсь, это не Влад? Ник?! Бедный Ник! Бедный Йорик!

Лера сочувствовала Владу. На следующий день тот ходил с головной болью и выглядел довольно жалко. Она считала, что это произошло по ее вине, и пыталась поправить его здоровье крепким чаем, на который пригласила Влада в свой кабинет. Сережкина была сегодня в командировке, так что они были одни, если не принимать в расчет бегающую взад-вперед Ольгу Попкову. Влад хотел было воспользоваться неожиданной удачей, распушить хвост, наговорить комплиментов, попытаться сорвать обещанный поцелуй за перелопаченную тонну песка. Но не мог. Голова не работала на выдачу комплиментов, а только болела. Язык все еще продолжал заплетаться. От поцелуя Влад также воздержался – как только он раскрывал рот, от него несло перегаром. И не помогали никакие средства, купленные в аптеке по пути на работу. Влад молчал, улыбался и слушал. Но говорила не Лера, а бегающая Лялька: