Вернулся Мейчон с одним из воинов. Они зажгли наспех сделанные факелы и по знаку мага воткнули в землю вокруг яйца. Они не обращались к Игшпроду с вопросами — если что потребуется, он скажет сам.

С мольбой о помощи к великому Димоэту и ставленнику его в Махребо, Намшелфу, Игшпрод разломил пополам священный магический октаэдр и одну из половин положил на землю рядом. Вторую разделил на четыре пирамиды, у каждой были разноцветные грани: белая — воздух, синяя — вода, красная — огонь и черная — земля. Расставил четыре священные пирамидки вокруг яйца и начал сверху сыпать на зародыш зла мелкий порошок.

Трэггану отвернулся — не стоит воину долго смотреть на магическое таинство, чтобы не помутиться разумом. Его дело — сражаться.

Когда Трэггану, одолеваемый необоримым любопытством вновь повернулся, Игшпрод уже покачивался на ногах от изнеможения, но не переставал руками управлять магическими пирамидами. Куча мелких камней осыпалась, превратившись в пыль, а пирамиды сходились друг к другу, двигаемые силой Димоэта, и яйцо зла уже покоилось на четырех вершинах, дрожало и переливалось. Игшпрод неустанно произносил слова заклятий, смысл которых Трэггану не понимал. То есть слова знакомые, а вместе не увязываются. Потому, что Трэггану не маг, нет у него таинственных способностей. Он — воин.

В пещере было прохладно, но у мага от напряжения по щекам катился пот и у него не было ни секунды, чтобы отереть лицо — он сражался. Сражался со злом на своем фронте. Если он потерпит поражение, то умрет, а сражаться придется этим юношам, Мейчону и Трэггану, и они, наверняка, погибнут тоже. И сколько еще будет загублено жизней, если он потерпит поражение… Пусть лучше он погибнет от напряжения всех своих магических и физических сил, но победит это самое трудное в его жизни средоточие зла, готовое в любой миг проснуться и мстить людям за своих собратьев.

Наконец вокруг яйца полыхнуло голубоватое облако и стало оседать. Яйцо уже не дрожало — от него веяло спокойствием и заточенной внутри силой.

Игшпрод согнулся пополам и если бы не подоспел Мейчон, упал бы рядом со сломленным и уже почти безопасным яйцом зла.

— Все, элин Трэггану, — с трудом выговорил маг. — Его можно брать, только оно еще очень горячее.

— Тогда уходим из пещеры, — быстро решил Трэггану.

Его стало тошнить от неприятного резкого запаха, оставленного монстром, захотелось на чистый холодный воздух. Странно, но мгновения назад он этого запаха даже не ощущал.

Мейчон не отводил взгляда от побежденного яйца зла, в неверном свете факелов оно казалось прекрасным.

Трэггану подошел к яйцу, вывернул пояс, вынул оттуда оставшиеся ломти велеса (сейчас выйдут на свежий воздух и подкрепится) и осторожно протянул руку к драгоценности, которую он обязан уберечь во что бы то ни стало, доставить командиру отряда, чтобы тот преподнес королю Итсевда. Сейчас он отвечал за яйцо головой.

Яйцо зла действительно оказалось горячим, но не обжигающим. Трэггану сунул его в сумку пояса и плотно прикрыл. Все, в пещере больше нечего делать, скорее на свежий воздух!

— Элин Трэггану! — от входа в пещеру заорал Малаир. — Элин Трэггану! Злой возвращается!

Слава Димоэту, успели обезвредить яйцо — прожигает сквозь толстую ткань пояса и поддевки аж до самой кожи.

— Быстро из пещеры! — распорядился Трэггану, подбегая к ослабевшему и еще не пришедшему в себя магу. От волнения воин говорил на родном языке. — Если мы не успеем выскочить, нам конец.

Да, в пещере грузное, но чрезвычайно проворное и сильное чудовище их уничтожит. Даже если забраться в один из длинных лазов, все равно достанет гибким подвижным языком с ядовитыми присосками.

Выбежав на воздух, они не увидели, а услышали, откуда приближается монстр. Яркий солнечный снег, отражался от снежных вершин и слепил глаза.

Шесть воинов, оставленных у входа в пещеру стояли, приготовив оружие к бою.

— Бегите на тропу! — распорядился Трэггану. — Будем заманивать его навстречу отряду.

Одно дело прыгать с камня на камень не спеша, выбирая место куда ступить, другое — когда в каждое мгновение из-за нагромождений скал вывернет разъяренное чудовище, словно почувствовавшее, что его гнездо разорено.

— Идемте же, светлый маг, идемте! — взмолился Трэггану к едва дышавшему Игшпроду.

— Там, — едва переводя дыхание, указал на тропу тот, — там зло, я чую!

— Да что вы говорите! Неужели не слышите, как приближается оттуда? Идемте же.

Маг едва шевелил ногами, раздражая Трэггану своей медлительностью.

— Там зло тоже! — настаивал Игшпрод.

Воины почти одновременно выпустили стрелы в появившееся из-за скалы чудище. Стрелы скользнули по короткошерстной удивительно прочной белой шкуре, не причинив монстру ощутимого вреда. Он встал на две задние лапы, головой поднявшись выше скалы и тонким, закладывающим уши голосом, странным для такой громадины, огласил окрестности. Первый раз Трэггану дивился этому высокому крику, но сейчас было не до того — Игшпрод не мог быстро бежать, тем более по камням, а потерять мага, к тому же подданного велинойского короля, Трэггану, как глава восьмерки не мог.

И тут, словно подтверждая слова Игшпрода, в ответ на призыв чудовища откуда-то издалека, из-за тропы, по которой они пришли, раздался другой тонкий разъяренный крик.

— Я возьму второго на себя! — крикнул Мейчон на бегу. — Завлеку его в другую сторону!

— Будь осторожней! — крикнул Трэггану другу, продолжая тянуть за собой мага. — Малаир, беги с ним! Пойдемте же, светлый маг, пойдемте! Выберемся на тропу и спрячем вас, дальше наше дело.

Чудовище приближалось. Второй парой лап, длинных и мускулистых, оно захватывало камни и подтягивало грузное тело вперед, неумолимо приближаясь к маленькому отряду. Воины, прикрывая своего командира, выпускали стрелу за стрелой, но попасть в глаза, чтобы причинить злому чувствительную боль, не удавалось.

Не выдержав, Трэггану убрал меч в ножны, взвалил мага на себя и, покачиваясь, поспешил к тропе. На тренировках в монастыре было такое упражнение — взять на плечи товарища и прыгать с камня на камень. Почти как сейчас… Но тренировка… это тренировка, жизни ничто не угрожает.

Нога подвернулась и он едва успел в падении вытянуть руки, принимая удар на себя, чтобы маг не ударился головой о камни; его жизнь для Трэггану была сейчас чуть ли не дороже собственной.

Игшпрод упал рядом и застонал, поднимаясь на четвереньки.

— Все в порядке? — тревожно спросил Трэггану, доставая из ножен меч.

Он не знал, насколько повреждена нога, но сдаваться просто-так не собирался.

— Да, — простонал маг. — Я могу идти.

Трэггану встал на ноги. Болело ушибленное колено, но двигаться без посторонней помощи он мог.

— Басену, Тинр, помогите светлому магу! — распорядился Трэггану.