Даника кивнула, хотя сомнения не покинули ее.

– Наши действия – единственно верные, – твердо добавил Кэддерли.

– Декан так не считал.

– Он узнал правду, – немедленно ответил юноша.

– Неужто? – хмыкнула Даника. – Или эту правду ему внушили насильно?

Кэддерли отвел взгляд и увидел Вандера: дуплосед расхаживал на порывистом ветру, словно дозорный, хотя глаза его куда чаще обращались к усыпанному звездами небу, чем к неровностям горного ландшафта.

– Что ты с ним сделал? – прямо спросила Даника.

Взгляд Кэддерли на мгновение упал на нее, и девушка с доверием смотрела на любимого, не сомневаясь, что молодой жрец не станет лгать ей.

– Я убедил его.

Кэддерли буквально выплевывал каждое слово.

– С помощью магии?

«Как хорошо ты меня знаешь!» – подумал жрец, по-настоящему пораженный.

– Так было нужно, – тихо сказал он.

Даника покачала головой, ее миндалевидные карие глаза расширились.

– Разве я мог позволить Тобикусу вести нас к разорению? – спросил у девушки Кэддерли. – Он бы…

– Тобикусу?

На лице Кэддерли отразилось замешательство, он не понимал, зачем Даника перебила его.

– Кто сейчас позволил гордости управлять рассудком? – Даника почти обвиняла, и все же Кэддерли пока ничего не понял. – Тобикусу? – повторила девушка. – Ты говоришь о декане Тобикусе?

Она подчеркнула звание, и Кэддерли наконец сообразил. Даже наставники Библиотеки редко упоминают жреца высшего ранга без надлежащего титула.

Некоторое время Кэддерли размышлял над своим упущением. Раньше он всегда произносил имя уважаемого декана положенным образом, бессознательно добавляя к нему титул, – без этой приставки оно звучало, можно сказать, неблагозвучно. Но сейчас по какой-то причине упоминание об этом человеке просто как о Тобикусе казалось более уместным.

– Ты использовал магию против главы своего ордена, – настаивала Даника.

– Я сделал то, что должно было быть сделано, – твердо заявил Кэддерли. – Не бойся, Тобикус, – он честно намеревался на этот раз сказать "декан Тобикус", – даже не вспомнит об этом инциденте. Было очень просто перестроить его память, и он и вправду поверил, что посылает нас на разведку. Он ожидает, что мы скоро вернемся с докладом о действиях нашего врага, чтобы осуществить его дурацкие планы стремительного удара.

Не стоило сомневаться, что признание Кэддерли вызвало у Даники несказанный ужас. Она буквально отшатнулась от молодого жреца, тряхнув головой и разинув рот от удивления.

– Сколько тысяч жизней погибнет в такой войне?! – выкрикнул юноша, привлекая внимание Вандера, и даже Шейли приоткрыла один сонный глаз.

Впрочем, как и следовало ожидать, дружный храп дворфов не прервался.

– Я не мог позволить Тобикусу совершить это, – продолжил Кэддерли, отвечая на безмолвное обвинение Даники. – Я не мог позволить человеческой трусости привести к смерти тысяч невинных – только не тогда, когда я вижу лучший способ покончить с угрозой.

– Твой поступок основан на допущении, – недоверчиво заметила Даника.

– Он основан на истине! – рассерженно выпалил Кэддерли, и тон его не оставил сомнений в том, что юноша всем сердцем верит в свои слова.

– Декан стоит выше тебя, он старше по рангу, он твой настоятель, – напомнила Даника чуть спокойнее.

– Он выше меня лишь с точки зрения ложной иерархии, – поправил Кэддерли, тоже немного смягчаясь. Он оглянулся на Шейли и Вандера, остро заинтересовавшихся разговором, бывшим, в общем-то, личным. – Наставница Пертилопа – вот у кого на самом деле был высший ранг среди жрецов Денира, – заявил юноша.

Данике трудно было с этим не согласиться. Девушка была очень высокого мнения о жрице и относила Пертилопу к разряду мудрейших хозяев Библиотеки Назиданий.

– Пертилопа направила меня по этому пути, – продолжил Кэддерли.

Внезапно молодой жрец показался Данике таким уязвимым. Маленьким и робким. Сомнения, казалось, отыскали щелку в его уверенности.

– Мне нужно, чтобы ты была рядом, – сказал он Данике тихо, так, чтобы Шейли и Вандер не услышали.

Однако эльфийка усмехнулась и тактично прикрыла блестящие фиолетовые глаза, и Кэддерли понял, что ее острые уши уловили каждый произнесенный звук.

Даника на мгновение, показавшееся молодому жрецу вечностью, взглянула в звездное небо, а потом подвинулась к Кэддерли, бережно взяла его руку и нежно сжала ее. Глаза девушки обратились к огню, а затем густые ресницы опустились. Слова были лишними.

Но Кэддерли знал, что у Даники остались сомнения, впрочем, как и у него самого. Он затеял опасную игру, напав на разум Тобикуса, и наверняка разорвал узы братства, нарушив принятую в Библиотеке иерархию. Теперь он вышел на путь, сердцем зная, что этот путь верный, но всегда ли цель оправдывает средства?

В данном случае, когда на волоске висит столько жизней, Кэддерли приходилось верить, что да.

У костра возле горной тропы, далеко от компании Кэддерли, крепко спали четверо путешественников, искателей приключений. Они не заметили, как их костер на миг подернулся голубым, не заметили песьей мордочки беса Друзила и его блестящих глазок, вглядывающихся в людей из пламени.

Друзил вполголоса изрыгал проклятия, и потрескивание поленьев маскировало явный гнев беса. Он питал отвращение к подобным разведкам, предвидя, что придется потратить массу времени, выслушивая храп спящих людишек. Однако он служил (пусть и не всегда добровольно) Абаллистеру, и, когда колдун открыл врата уровня в Замке Тринити и приказал бесу выйти, Друзилу пришлось повиноваться.

Огненный туннель, приведший его сюда, пронзил измерения и закончился в костре у восточного подножия Снежных Хлопьев, который Дориген увидела в своем кристалле. С помощью магического голубого порошка Друзил превратил обычный огонь во врата, подобные тем, что распахнулись для него в Замке Тринити. Теперь бес вертел в лапках мешочек с красным порошком, закрывающим вход, размышляя, что забавно было бы оставить врата открытыми. Ну и переполох же тут поднимется, если толпа обитателей нижних уровней ринется сюда!

Однако бесенок быстро переменил решение и щедро сыпанул порошок в огонь. Если оставить вход незапертым и в него шагнет какое-нибудь нежданное создание, планы Замка Тринити по захвату края растворятся в бурлении хаоса и разрушения.

Он просидел в костре больше часа, наблюдая за ничем не примечательными и совершенно неинтересными людьми.

– Абаллистер bene tellemara, – то и дело бормотал бес фразу на языке нижних уровней, которую обычно употреблял для высказывания своего весьма невысокого мнения об умственных способностях хозяина-колдуна.