Тем временем AEDU (экспериментальная группа ныряльщиков адмиралтейства) проводила опыты по установлению реакции ныряльщиков на сильный холод. Если экипажам чариотов пришлось бы осуществлять свою деятельность в норвежских водах уже этой осенью, им пришлось бы работать при температурах около 45° по Фаренгейту. К сожалению, эту проблему поставили перед группой в то время, когда стоял жаркий август, а это означало, что в тренировочный бассейн Гормана нужно было доставить несколько тонн льда, для того чтобы снизить температуру воды. «Были испытаны различные варианты нижнего белья, – пишет сэр Роберт Дэвис в последнем издании своих наставлений по водолазному делу. – Очень нелегким делом оказалось подобрать достаточно теплую одежду, которая, надеваясь под скафандр, не обременяла бы ныряльщика. Идею электрического подогрева костюмов можно было даже не рассматривать, хотя бы потому, что в ходе атаки ныряльщики должны были покидать машину, а химические грелки перегревались, если на них попадала вода, проникшая сквозь костюм. Окончательный выбор был сделан в пользу белья из натурального шелка, надетого непосредственно на тело, сверху полагалась шерстяная одежда, а между ней и водонепроницаемым костюмом надевались капоковые безрукавки и штаны.

Проблемой оставались руки, которые трудно было утеплить в холодной воде, поскольку обязательно должна была оставаться чувствительность при контакте. Группа испробовала множество типов перчаток, провела ряд экспериментов, испытывая степень прилегания их к рукам в бассейнах с битым льдом. Но проблема полностью так и не была решена, и ныряльщики должны были сделать свой выбор сами, подходя к этому вопросу индивидуально. Обычно предпочитали оставлять руки голыми, обильно смазав их при этом жиром».

Еще одна проблема касалась водолазного снаряжения. Как выяснилось, стальные кислородные баллоны оказывали неблагоприятное воздействие на компас чариота. Это препятствие трудно было преодолеть. Никакие сплавы для баллонов в то время в стране не производились, но, к счастью, оказалось, что немецкие бомбардировщики оснащены кислородными приборами, емкости которых были сделаны из алюминиевого сплава. По размеру и форме они почти соответствовали нашим. Даже резьба на горловине подходила к британскому клапану. Были даны распоряжения собирать кислородные баллоны со всех сбитых самолетов, и если баллоны были неповрежденными, то после проверки и подгонки они прилаживались к дыхательным аппаратам.

Потери немецких самолетов были достаточно высоки, чтобы удовлетворить потребности чариотеров и других подводников до того времени, как производство подобных баллонов будет начато в Англии.

Из первой партии отпускников, возвращавшихся в Эрисорт, один был снят с поезда с приступом острого аппендицита. Слейден по телефону приказал, чтобы еще двое остались рядом с больным до того момента, пока он не выйдет из наркоза, на всякий случай, дабы в бессознательном состоянии он не смог разгласить государственную тайну. Но сочетание эфира с алкоголем оказалось настолько сильным, что государственная безопасность была обеспечена.

По возвращении в Эрисорт прежние занятия продолжились, но ритм их ускорился. Согласно слухам, вскоре могут последовать решительные действия и экипажи будут окончательно сформированы. Требования неуклонно повышались. Но было понятно, что все они прекрасно усвоили пройденный курс обучения. Сети были для них ленточками, учебные атаки на «Тайте» – мелочью, пройденным этапом. Необходимо было освоить что-то более сложное, научиться преодолевать более сложную сетевую защиту и атаковать цель, сидящую в воде на тридцать пять футов или ниже, вместо «Титании» с ее скромными двадцатью шестью футами.

Даже ночные учения больше не приносили неприятностей, хотя предписанные предосторожности иногда позволяли приобрести полезный опыт. Каждый экипаж получил подводный фонарь, а также сигнальные кальциевые ракеты, горящие в воде и обеспечивающие экстренную подачу сигнала, они были также неоценимым маяком для спасателей. Каждая пара «наездников» стала связываться обычной веревкой для подстраховки. Но ни ночные тренировки, ни новые приспособления, ни основные действия по программе обучения не давали подводникам удовлетворения надолго. Слейден и Фелл это знали.

Был сделан запрос на имя флаг-офицера подводного флота, и в ответ поступило распоряжение, согласно которому база в Эрисорте должна быть свернута, погружена на «Титанию» и вывезена. Куда – об этом знали только кэптен Конвей и два командующих, поскольку кодовое название «порт HHZ» ничего не говорило. Новым домом, однако, оказался Лох-Кернбоун на основном острове, немного южнее мыса Рит и восточнее Сторновея. «Титанию» на новой базе поджидали вспомогательная плавбаза «Алекто» и дрифтер военно-морского флота «Истер Роуз». С этими судами ушли штаб и небольшая часть курсантов. Их история, ставшая историей первого применения чариотов, будет рассказана ниже.

Вскоре после того, как «Титания» пришвартовалась, сюда же прибыл корабль его величества «Хови», в то время – последнее слово флота в деле строительства линейных кораблей. Он бросил якорь вблизи берега, кормой к нему, и был прикрыт последовательными линиями сетей. Было проявлено обоюдное гостеприимство, планы составлены, пари заключены. Вскоре все было готово к первой атаке. На «Хови» считали, что все необходимые предосторожности предприняты и корабль неприступен. В дополнение к сетям там был настроен целый ряд специальных гидрофонов, подвешенных на бонах по бортам корабля, а между внутренней линией сетей и кораблем постоянно патрулировал баркас, оснащенный сигнальным фонарем Олдиса в качестве прожектора. Самым важным из всех условий, которое почти наверняка отсутствовало бы при реальной атаке, было то, что цель знала, в какую ночь и примерно в какое время будет произведено нападение.

Атака началась. Семь экипажей покинули «Титанию» с пятнадцатиминутными интервалами, скользя в темноте вперед и руководствуясь только приказом «оставить заряды под «Хови» и уйти необнаруженными». Слейден и Фелл, должно быть, немного тревожились, несмотря на то что верили в свои экипажи. Ведь было так много дополнительных трудностей. Защита была сильнее, чем та, с которой чариотеры сталкивались ранее, не было известно и ни одного из пресноводных «окон» залива, «Хови» сидел в воде ниже опасной кислородной глубины, подход в погруженном положении должен был начаться не менее чем за полмили от цели, а очертания берега исключали использование для атаки каких-либо хорошо заметных ориентиров.

Джордж Госс[27] и старший матрос Треветьян вернулись первыми. Их успех был полным. Счет стал один – ноль. Госс заметил, что сети до берега полностью не доходят, и поэтому они прошли в сторону моря, так что пришлось проползти вдоль берега, после чего они нырнули под последнюю сеть, поместили заряд под кормой «Хови» и вернулись необнаруженными тем же путем.

Следующими вернулись Джеф Ларкин[28] и петти-офицер С.Л. Берей[29]. Как только они появились из воды, выкинув в жесте приветствия два пальца, стало ясно, что счет стал два – ноль. Их атака была кратчайшей: в сети, через них, заряд под мидель, через сети в обратном направлении и домой.