— Тем не менее я надеюсь, что не обижу тебя, если попрошу относиться ко мне как к некой Кэтрин Уорд, а не как к роковому воплощению твоей умершей кузины.

Сузившиеся пай Эдуардо сверкнули холодным огнем:

— Говорить об Исабель вообще не в моих привычках. Глубоко сожалею, что обременил тебя упоминанием об этой истории.

И таким образом, на место поставили меня, подумала Кэтрин.

— Давай лучше забудем все это, ладно? Сегодня прекрасный день, ты не находишь?

— Ах, да! — Он развеселился. — Вы, англичане, любите поговорить о погоде.

— А вы принимаете свой благословенный климат как должное, — парировала она, намазывая маслом одну из булочек Фернанды.

— Может, ты бы предпочла горячий завтрак, по-английски? Только скажи!

Кэтрин отрицательно покачала головой, оглядывая уставленный деликатесами стол. Здесь была ветчина, нарезанная тончайшими ломтиками, фрукты, тосты, варенье и целая корзина нежнейших хрустящих булочек.

— Спасибо, но мне кажется, что для завтрака более чем достаточно. Обычно я вообще по утрам не ем.

— И напрасно. Начинать день лучше всего с хорошей еды.

— Моя мама не перестает повторять мне это, — смеясь, пожала плечами Кэтрин. — Возможно, если бы я начинала каждый день в подобном месте, с таким видом из окон, я бы завтракала только для того, чтобы получать удовольствие от обстановки.

— Насчет удовольствия согласен, — невозмутимо произнес он. — Но не от вида, к которому я привык с детства, а от такой очаровательной компании.

— Не потому, что я — вылитый портрет твоей Исабель?

На лицо Эдуардо мгновенно набежала тень отчуждения.

— Я полагал, что мы договорились забыть об Исабель. Но раз ты спрашиваешь… Нет, не поэтому. Ваши черты похожи, как будто их создал один и тот же мастер. Но у тебя более решительное лицо, Кэтрин. У Исабель не было такой твердости, да и чувственный изгиб твоей нижней губы…

Кэтрин вспыхнула.

— Пожалуйста! Ты меня смущаешь!

— Perdoeme[27]. Я не хотел. — Он непринужденно сменил тему, спросив ее, чем бы она хотела заняться, когда появится Ана. — Может, прогуляться в Понталегре? Мне необходимо заглянуть ненадолго в Каса-дас-Камелиас, поговорить с Эльсой, экономкой, чтобы проверить, все ли готово к приему гостей. А потом я смогу пригласить тебя и Ану пообедать в ресторане. Если пожелаешь, — церемонно добавил он.

— С огромным удовольствием. Только, пожалуйста, не чувствуй себя обязанным. Я и сама могу отвезти Ану в Понталегре, чтобы не связывать тебя. Если пожелаешь, — эхом повторила она, смеясь.

Эдуардо протянул свою чашку, чтобы она подлила ему кофе.

— Сегодня воскресенье. Даже такому галернику, как я, причитается отдых. Вчера я вкалывал на поле как проклятый до тех пор, пока ты не приехала. Потом почти всю ночь разбирался в бумагах. Кроме того, ты у нас пробудешь так мало, что я требую лишь капельку твоего времени, Кэтрин.

— Требуешь?

— Время от времени мой английский меня подводит. — Его глаза смешливо заблестели. — Какое слово предпочла бы ты? Молю? Заслуживаю? Жажду?

Кэтрин с подозрением разглядывала его.

— Ты меня дразнишь. Как насчет самого простого — «прошу»?

— Perfeifo[28], — мягко сказал он с таким многозначительным блеском в глазах, что Кэтрин поспешно отвернулась.

— Когда Ана проснется?

— Quern sabe?[29]— Он пожал плечами. — Пока она не появилась, может, посмотришь дом?

Комнаты, которые она еще не видела, были этажом ниже. Эдуардо показал Кэтрин, как переделали в спальни для него и Аны те помещения, где раньше хранилось вино, провел ее в огромную столовую с величественной старинной мебелью и оружием на стенах, а потом на кухню, где Фернанда слушала музыку по радио и чистила овощи. Она тепло поздоровалась и показала Кэтрин все свои нарядные владения, выложенные знакомым голубым, белым и желтым кафелем и увешанные пучками лука и чеснока, свисавшими с потолка вместе с сушеными травами и виноградом.

Предупредив Фернанду, чтобы не ждала их к обеду, Эдуардо проводил Кэтрин до лестницы и нахмурился, услышав, что она собирается прибрать свою комнату.

— Это может сделать Фернанда, — возразил он.

— Но вовсе не обязана. Я и сама способна заправить постель!

— Я не сомневаюсь, что ты способна на очень многое, Кэтрин. — Он со значением заглянул ей в глаза, улыбнулся, склонился в своем привычном легком поклоне и проводил ее взглядом, пока она бежала вверх по лестнице в башенку.

Глубоко задумавшись, Кэтрин застилала постель и наводила порядок в комнате. Она начинала сомневаться, правильно ли сделала, приняв приглашение Аны. Квинта-дас-Лагоас — восхитительный дом, и радость Аны от ее приезда очевидна, но не выйдет ничего хорошего, если она позволит себе слишком подружиться с братом Аны. Он представлялся ей человеком степенным и давно женатым.

Она ошиблась в своих представлениях, вдобавок еще Эдуардо оказался самым привлекательным из мужчин, каких ей доводилось до сих пор встречать. Но раз уж она приехала, надо ей быть начеку и сохранять в его присутствии холодную голову. Одной несчастной любви вполне достаточно на всю жизнь.

Кэтрин отвлеклась от своих мыслей только в машине, по дороге в Понталегре, куда ее вместе с Аной повез Эдуардо. Маленький очаровательный городок, расположенный большей своей частью на левом берегу реки, привел ее в восторг. Изящные старинные дома под видавшими виды темными крышами взбирались уступами на крутой берег. Каменные арки древнего моста, построенного еще римлянами, делили город на две половины. Эдуардо рассказывал, что за столетия в реку нанесло много ила, течение замедлилось, русло реки размыло, так что в средние века мост пришлось удлинять. Сейчас по обеим берегам тянулись широкие песчаные пляжи, древний мост оставили пешеходам, а для машин перекинули через реку современный, из бетона.

— А завтра, — сказала Ана, пока Эдуардо вез их по заполненным толпами отдыхающих улицам, — ты вообще не увидишь берегов — все будет усеяно тентами и палатками. Каждые десять дней здесь устраивается feira — ярмарка, одна из самых больших в стране.

Эдуардо согласно кивнул.

— Продавцы привозят товар со всей округи, так повелось еще с тринадцатого века. Сюда везут все — от скота до вышитых скатертей.

— Замечательно! С коровой, возможно, возникли бы трудности, но вот какой-нибудь красивой вышивке мама была бы рада… — У Кэтрин перехватило дыхание, когда Эдуардо беспечно повернул на вымощенную булыжником улицу, которая на первый взгляд поднималась совершенно отвесно.