разной с ней материи.

К тому же есть у меня одна слабинка, серьёзный один есть грешок.

Наклонись, Ваше Величество, шепну на ухо, чтобы дамы не слышали… Я ходо́к!

Вы мне тут в вашей сказке уже все не чужие, так я, вот, всё без утайки.

Царь

О-о-о… Вона что… Ну и я не буду петь шелудивому коту байки.

Ходо́к-то ты был, ведь, там, у себя в темноте.

Ну, а коль у нас от дочери моей заходишь тут по срамоте,

И полезешь к другим бабенциям под подол,

В отдушину тебе меж ног поставлю тринитротолуол.

Но… Я и сам не понаслышке знаю — правда, недуг сей тяжёл.

И потому, Валентин Кузьмич, твой выбор:

Тротил меж ног, коль в блуд пойдёшь? Иль посадить на кол?

Валентин Кузьмич

Ты не пугай. С футболом, как смогу я помогу,

Ну, а в зятья категорически уволь!

Царь

Не спрыгнешь. Подбор зятьёв курирует мой Госконтроль!

Но вызываешь беспокойство своим противоестественным ты поведеньем.

Человек в адеквате не может не хотеть быть Мне зятем.

И потому здоровье здесь тебе подправим мы принужденным леченьем.

Валентин Кузьмич

Кузьмич, Ваня… ну ты хоть на время приличного человека из себя сотвори,

Я слышал, ведь, у вас тут скоро очередные выборы тебя в цари.

Царь

Потише. Мы ж уже вроде как сродники.

А прилюдно бросаемся друг на дружку в штыки.

Едем-ка ко мне во дворец. Там и погутарим максимально подробно и по-мужски.

Летописец

Долго в ту ночь не гас свет в окнах царёвых палат,

Долго ещё там спорили и искали согласия кузьмичи,

Долго ворочали и перекладывали тяжёлого разговора брёвна и кирпичи.

Тот Кузьмич, который Валентин, просил отпустить его домой в свою материю.

А тот Кузьмич, который Иван, заявлял, что не ему совать нос в космическую бухгалтерию.

Царь

Раз переместили тебя из твоего воронежского рукава галактики в наш рукав Тридевятого,

Значит и должён исполнять свою вселенскую миссию — мужа на моей дочке женатого!

Летописец

Предварительно всё-таки сошлись на том, что тот Кузьмич, который физрук,

Возглавит сборную Тридевятого, примерит на себя, так сказать, тренерский её сюртук,

А заодно организует здесь Центр современных всефутбольных наук.

Царь

Задача-минимум тебе, и не закатывай мне тут глазки,

Выйти в финал Чемпионата мира нашей с тобой сказки.

Валентин Кузьмич

Финал Чемпионата мира вашей сказки?!

Царь

Нашей с тобой.

Валентин Кузьмич

Иван Кузьмич, у тебя от головы далеко лекарства?

Царь

А по-другому, Валентин, извини, не могу.

Иначе мне султану отчекрыживать полцарства.

Валентин Кузьмич

Да-а… Ну, а если станем?

Отпустишь меня домой, на Черноземье? На Рабочий проспект в Воронеж?

Царь

Я-то думал ты к нам на ПМЖ…

Ну, ежели, честь Тридевятого не распатронишь,

Эх! Как не жаль мне разлучаться-то с дочуркой — отпущу!

Валентин Кузьмич

Да нет, я думал, как и сюда пришёл, обратно тоже вернуться один.

Царь

Ну, милый мой, один не всегда себе господин.

И всё! Разговор окончен.

Валентин Кузьмич

У меня тогда тоже условие. Свадьба после чемпионата.

Царь

По рукам! После победного финала сразу же и будет утверждена дата.

И без фокусов! В нашу органическую материю не тяни произвол из своей неорганики.

Там, где ты был, это тебе не тут.

Здесь тебе, милый мой, мигом лапти сплетут.

Летописец

И принялся физрук, как наставник сборной Тридевятого,

Вести уже под неё селекцию,

Дабы сборная, как сплочённая команда,

явила на чемпионате мира победно-атакующую комплекцию.

Ездит Валентин на игры первенства,

Подмечает интересных игрочков под свои схемы.

В бич-баре у моря встретил дядьку Черномора — лидера дайверовской богемы.

С ним же были в чешуе, как жар горя, и тридцать три богатыря.

Кузьмич прикинул: наверняка есть у дядьки кто-то из подопечных и для сборной.

«Никого», — угадал как отрезал его мысль дядька. — «Мы спецы по ватерполо.

Тяжек воздух нам футбола».

И, отдав отмашку взводу, вобрать грудью кислороду, погрузились все под воду.

* * *

Чемпионат мира по футболу проходил в этот раз в обстановке сверхшика, лоска и изыска,

И проходил совсем не близко. В краю Трипятнадцатого государства,

Но царь наш, Иван Кузьмич, поехал, не взирая на круизные мытарства,

И всё предусмотрев, дабы не допустить на старуху проруху,

Захватил с собой даже всю придворную фан-движуху.

Царь

Няньки, мамки!

Где заряды, где кричалки?!

Няньки-мамки

Нам сегодня пруха прёт,

Три девятое — вперёд!

Летописец

Чемпионат мира собрал всю экзотику сказки.

Сборная Тридевятого на феерической закваске,

Сделанной тем Кузьмичем, который Валентин,

Обыграла одну за другой, и это только ещё на стадии групповой:

сборную царя Гороха,

сборную ацтеков

и сборную гладиаторов Древнего Рима.

В плей-оффе по́перву обули сборную Сказочной Нечисти. Приличную, кстати.

Возрастную, правда.

Сами судите, если Кащей-бессмертный играл стоппера в этом антиквариате.

Блистал же у сборной вражины хвостатый, трёхголовый Горыныч Змей.

Техничный гад, выигрывал в три своих калгана вверху все этажи.

Но тридевятовцы отгрузили-таки нечисти четвёрочку сухих мячей.

Соперник агрессивный — огнедышащие атаки и отбор мяча, не отбор, а грабежи.

Пыталась нечисть и колдовать. Но этим здесь не возьмёшь.

При каждой сборной есть своя Баба Яга, колдун или джин,

Ну и, в общем, как коней бумажных, порвали этот зоомагазин.

Потом опрокинули сборную богов — с античного Олимпа посланцев.

За ними обыграли с минимальным счётом очень волевую команду спартанцев.

По другой турнирной ветке навстречу шла сборная Султаната,

Легко выигрывала всё, будто пред ней не мировые гранды, а несмышлёные пацанята.

Игра султановцев, казалось, содержала в себе некие магические флюиды,

Ходили слухи даже, что игрой их управляет мумия, лёжа навзничь из пирамиды.

А сборная Султана посмеивалась,

Зло щерилась в победных своих острозубых оскалах.

Но самые-самые бои-трагедии, как известно, чаще всего случаются именно в полуфиналах.

Так-то и вышло. Полуфинал. Сошлись. Тридевятое со сборной Султана.

До игры султановцы пред игровым табло, как перед ликом истукана,

Совершили традиционный религиозно-культовый обряд.

Воздали экрану табло дары, поклоны и жертвоприношений ряд,

Дабы оно, как Божество к ним оказалось благосклонно и от своих щедрот

По результатам матча им высветило бы победный счёт.

Султан восседал в vip-ложе.

И хотя выглядел толстокоже,

Измочалил себе всю бороду и ус,

Видно, как хочется чужого полцарства уже по роже.

Видно, как давит ему под чалмой на маковку алчности груз.

Иван Кузьмич в этом же секторе. Внешне серьёзен, невозмутим.

Одет