— Покрась волосы, — сказала она одной из "зелёных" близняшек.

— Не гармонично.

Все девушки из королевской стражи носили разноцветные ленты. Их можно было построить в радугу. Но волосы близняшек не только были очень выразительными — зелёный цвет встречался редко, — но ещё и одинаковыми. Поэтому появлялась цветовая какофония.

Девушка грустно кивнула, а сестра утешительно похлопала её по спине.

Наконец Маргарита повернулась и взглянула на кипящую массу чёрных угрей; тонкие, склизкие, мелькающие острыми чёрными зубками создания извивались внутри туши гиганта, — они прятались, опасаясь выползать наружу, но всё равно частично выпирали; их маслянистая чёрная кожа дымилась на солнце и слазила, открывая мясистые складки, которые пенились кровавой пенкой.

Воняло гнилью и кровью.

— Ваше Высочество… — заговорил Грюнвальд и поклонился, самую малость, насколько позволяла его больная спина и доспех.

Старик прибыл совсем недавно. Всё время битвы он сидел в засаде вместе с отрядом из пары сотен всадников. Их задача была, если таки завяжется ближний бой, выйти и атаковать гиганта в самый неожиданно для него момент. Они должны были застать монстра врасплох и закидать огненными бомбами. Грюнвальд сам предложил эту идею, и даже настоял, чтобы лично вести всадников.

Релик обрадовался появлению старого генерала, облегчённо вздохнул и занял уже привычное место у него за спиной.

Маргарита кивнула старику и оглядела его конный отряд. Кони были снаряжены мешочками. В каждом лежали бомбы. Девушка подумала и сказала:

— Минируйте.

Рыцари спешились и начали осторожно закладывать бомбы вокруг огромной туши. При этом они держались от неё на приличном расстоянии, — было заметно, как внутри, у гиганта под кожей, извиваются чёрные змеи.

Когда все бомбы были размещены, войска разошлись. Маргарита молчала. Все ожидали сигнала. Вдруг девушка завела речь:

— Три сотни лет назад, на юге, в трёхстах километрах, если быть точной, существовало одно Королевство, Гальвар. Гальварцы обитали на относительно плодородных землях, которые граничили с Кровавой Империей. В те годы у них снова был период изоляционизма, который длился уже пару веков. Жители Гальвара привыкли к миру…

Воины растерянно слушали рассказ принцессы. А Релик напрягался: девушка говорила непривычно для себя сухим и серьёзным голосом.

— Однажды Гальвар был уничтожен, всего за три дня. Очень немногие смогли убежать оттуда в Эргор. Странно, не правдал ли? Всего три дня. И уничтожено было целое королевство. Как такое возможно?

Сизые глаза девушки отражали тьму внутри туловища гиганта, они отражали бездну, полную чёрных змей.

— Враг сперва проник тайно. Он проник внутрь короля и королевы Гальвара, проник внутрь их министров, их генералов… Летописи Гальвар, найденные совсем недавно, гласят, что «чёрный монстр заложил свои яйца во всё ходячее». Летописи эти, кстати, зовутся «Сагой о Предательстве». Предательстве… Интересно, не правда ли? Как много смысла, как много гнева в этом простом слове, не обрамлённом пустыми эпитетами, — как будто гнев был для них слишком велик. Как будто ярость так сильно пылала внутри писаря, с такой силой она сжигала его изнутри, что он смог выдавить из себя одно единственное слово — предательство.

— А теперь смотрите какая привлекательная ошибка. Враг был паразитом. Он способен подчинять людские тела. А может ли быть, что Гальварцы просто ошиблись? Может они просто не поняли, что если их король сочится гноем и пищит, он уже не совсем человек? Может они увидели предательство там, где его на самом деле не было, а были только хитрые паразиты?

— Нет, — отрезала принцесса. — Там жили не идиоты. Наоборот, они сразу догадались, что для того, чтобы заразить короля и всю его семью, заразить всех его генералов врагу нужен сообщник. Нужен кто-то, кто пронесёт паразитов. Нужен самый настоящий предатель

Сказала девушка, голосом спокойным, но в то же время гремящим неким тайным, подводным течением гнева.

— Он за это ответит.

Маргарита пробежала глазами по воинам. Её взгляд как будто препарировали саму душу. Рыцари поёжились.

А девушка приподняла руку.

— Простите меня. Я… заметила слишком поздно. Но я обещаю, я накажу того, кто это сделал.

Принцесса повернулась. У неё за спиной стояли Релик и Грюнвальд. Рыцарь растерянно пучил глаза. Вдруг он что-то понял и взглянул на старого генерала — и не увидел глаз. Вместо них у старика зияли две маленькие, кровавые зубастые пасти. Монстр широко открыл рот и бросился на Маргариту. Принцесса, сохраняя абсолютное спокойствие на лице, щёлкнула пальцами.

Карман старика расплавился и показалась раскалённая железная сфера. Она затрещала и вспыхнула ясным пламенем.

Старый марш упал на землю кучкой пепла.

— Его паразит проснулся рано, — просто сказала девушка и взглянула на задеревеневшего Релика.

Мужчина стоял неподвижно и тяжело дышал.

— Твой пока спит.

Добавила девушка и грустно опустила голову.

176. Драгоценные Слёзы

176. Драгоценные Слёзы

Релик с грохотом свалился на колени. Но сердце его шумело ещё громче. Голова мужчины побелела, как будто внутри его черепушки надулась пульсирующая белая подушка. Она выталкивала его внимание наружу. Релик видел. Видел пепел, пепел… Старика. Пепел генерала, маршала Грюнвальда. Пепел, серый пепел.

Память Релика была закрыта, думать ему действительно было невозможно, и всё же перед ним разом пронеслись быстрые и сбивчивые воспоминания. Его сердце точно полоснули острым и грубым лезвием. Мужчина выдохнул, прикусил губу и поднял взгляд. Принцесса нависала перед ним и смотрела на него ледяными и печальными глазами. Она опустила руки ему на голову, на шею, и схватила… Она… Сейчас оторвёт ему голову.

И тут Релик, всё ещё ничего не думая, невольно потянулся к своему мечу — потянулся, но не взялся за него, удержался. Снова что-то промелькнуло в его голове, что он даже не смог уловить, и руки мужчины повисли. Шея его расслабилась. Он доверил свою голову в нежные ладони принцессы и обмяк, готовый… Он не знал, к чему именно он был готов… Но он был готов.

А потом Релик услышал смех. Звонкий, весёлый смех, который как будто и не пытался быть сдержанный, который, как будто, давили из горла. Мужчина широко открыл глаза. Принцесса смеялась. Она согнулась, схватилась за живот и смеялась. Её лицо сверкало удивительной улыбкой, а хвостик её волос качался, — ну точно кроличье ушко. Релик смотрел на её смех растерянными, заворожёнными глазами.

Все войско онемело от потрясения и ужаса. А девушка смеялась; топала по земле и смеялась, и говорила. И Релик услышал, через смех, что нет у него на самом деле никакого паразита, что сила трёх сердец уничтожила его в зачатке, что с ним всё совершенно в порядке, и что