– Я… У меня… – я открыла рот, но внезапное появление третьего лица меня прервало. Та самая красавица в красном платье обвила рукой шею Кирилла.

– Здравствуйте, – объявила она, впившись в меня глазами. – Я Лена. А вы кто?

Яна

– Здравствуйте, – стараясь не показать своего смятения, я посмотрела на спутницу Кирилла, которая почему-то выглядела недовольной.

Ее пальцы с кроваво-красным маникюром поглаживали его плечо.

– Меня зовут Яна… Я…

– Это девушка моего сына, Лена, – закончил за меня Кирилл и снял с себя ладонь.

Я почувствовала облегчение. Мне не нравилось наблюдать эти показные ласки.

Кажется, Лене было неприятно, что мы стояли с ее мужчиной одни, потому что после слов "девушка моего сына", она начала улыбаться. Ее улыбка не показалась мне искренней. Скорее, она была вежливая и облегченная. Теперь она поняла, что я ей не соперница.

– А где же Саша? – Лена завертела головой по сторонам. – Сто лет его не видела. Нам надо как-нибудь собраться всем вместе на ужин. Что скажешь, Кирилл?

Она обвила его руку и, прижавшись, смотрела в глаза. Я подумала, что сейчас она очень напоминает мне маму Саши. Та также старательно привлекала его внимание, также пыталась показать, что они очень близки. Про себя я вздохнула: женщины буквально за него дерутся. Даже забавно, что первые две недели после той ночи, я воображала, что он захочет меня найти. Захотел бы Кирилл – десятком таких, как я, обзавелся.

– Думаю, Саша не оставит свою девушку надолго одну и скоро появится. Тогда и сможешь его обо всем расспросить, – срезал ее Кирилл.

Красивое лицо Лены скривилось, а я не знала, что думать. Он не хочет встречаться всем вместе или не хочет видеть только меня?

– Может, пойдем к гостям, Кир, – Лена потянула его за собой. – Там Плетневы приехали.

Кирилл бросил на нее суровый взгляд, от которого женщина застыла, и высвободив руку, посмотрел на меня.

– Ты ведь здесь никого не знаешь, Яна? Мой сын сказал, куда ушел?

– Я, честно говоря…

Я замерла на полуслове, потому что в этот момент из-за плеча Кирилла увидела Сашу. Он был немного бледен и быстро шел к нам.

– Прости, маленькая, с делами задержался, – рассеянно поцеловал меня в лоб и развернулся к отцу, чтобы поздороваться. – Пап, привет. Не знал, что ты будешь. Ты вроде не любитель массовых сборищ.

Кирилл пожал его руку и задумчиво оглядел сына. Видимо, не одной мне показалось, что он ведет себя странно. Разговаривает сбивчиво, словно взволнован или сильно нервничает.

– Не оставляй свою девушку одну. Не так я тебя воспитывал. Она здесь никого не знает и бродит одна. Сомнительное удовольствие.

– Понял, пап. Не ворчи, – отозвался Саша немного раздраженно. – Мы с Яной сами разберемся.

Я удивленно посмотрела на него? Саша, которого я знала, никогда не был таким грубым.

– Ну, раз Саша подошел, мы можем идти, – напомнила притихшая Лена, очевидно, забыв, что жаждала пообщаться с ним. – Хочу вина. Ольга говорила, что им целый ящик из Италии прислали.

Наши взгляды с Кириллом пересеклись в последний раз, он слегка мне кивнул, и они ушли.

– Саш, где ты был? – повернулась к своему парню.

Пыталась не говорить с обидой, чтобы не ругаться на вечеринке, хотя я до сих пор не понимала, как он мог меня бросить с порога у незнакомых людей и отсутствовать почти час.

– Были дела, сказал же, малыш, – успокаивающе ответил он. – Тебе скучно? Можем поехать домой тогда.

Я ничего не понимала. Для чего мы тогда приехали? Он бы с тем же успехом мог съездить один и не тащить меня, уставшую, так далеко.

– Серьезно, Ян, – сказал Саша мягко и погладил пальцем мою щеку. – Я вижу, что тебе здесь не по душе. Поедем домой. Голубевы поймут.

Я не хотела настаивать на том, чтобы остаться. Особенно после появления Кирилла. Он был прав: нам лучше реже встречаться. Отец Саши действовал на меня странно, и после наших встреч я чувствовала внутренний раздрай.

Саша обнял меня за талию и повел к гостям прощаться.

– Ты забыл познакомить меня со своей спутницей, Александр, – раздался низкий мужской голос, когда мы с ним подошли к въездным воротам.

Резко дернувшись, Саша остановился, и я вместе с ним. В нескольких метрах он нас стоял мужчина лет тридцати – сорока, одетый в строгий костюм. Он курил.

– Не было возможности, – ответил Саша дрогнувшим голосом. – Мы торопимся.

– Минута ничего не решит.

Выбросив окурок, мужчина вышел из тени и подошел к нам. Он внимательно разглядывал меня, и мне стало не по себе. Было в его чертах что-то хищное и опасное.

– Красивая у тебя девушка, Александр, – произнес он. – Я Сергей.

– Яна, – еле слышно пролепетала я.

– И имя красивое. Тебе стоит лучше заботиться о ней, – он повернулся к Саше. – Вдруг кто-то захочет такую красоту у тебя отобрать.

– Мы правда торопимся, – пробормотал Саша и крепче обхватил мою руку. – Рад был поговорить, Сергей.

Яна

– Что-то не так? – встревоженно спросила у доктора в тот момент, когда она водила датчиком по моему животу.

Её лицо выглядело серьезным и немного хмурым, поэтому мне стало не по себе. Я не была готова стать матерью так рано, но когда впервые услышала, как бьется сердце моего ребёнка, поняла, что никогда не смогу сделать аборт. Я не знаю, мальчик там или девочка, но уверена – чего бы мне ни стоило, я буду хорошей мамой для малыша.

– У вас были кровянистые выделения? По УЗИ небольшая отслойка, – сообщила мне доктор минутой позже.

Я замерла. Как это, отслойка? Это серьезно? Моему малышу что-то грозит?

– Крови не было, – пролепетала я. – Что сейчас делать?

– Не переживайте сильно, Яна. Такое, увы, бывает. Нужно беречь себя и возложить все обязанности по дому на мужа.

Захотелось ответить ей, что у меня нет мужа, но я промолчала, приняла салфетку и вытерла липкий гель.

– Об интимной жизни тоже пока лучше забыть, – доктор села за письменный стол и начала заполнять мою карту. – Я выпишу лекарства, купишь их в нашей аптеке на первом этаже. Скажешь, что от меня и получишь трехпроцентную скидку. О госпитализации пока говорить вряд ли стоит, но на неделю лучше ограничить передвижения и ни в коем случае не нервничать. Пятого числа придешь на повторное УЗИ.

В моей руке оказался лист с назначениями. После этого я задала волнующие меня вопросы о состоянии ребёнка и, получив уверения, что при соблюдении предписаний ему ничего не грозит, вышла из кабинета.