— В туалете?

— В туалете!

У участкового слегка задергался глаз.

— То есть вы ходили в туалет с документами.

— Ну конечно!

— А зачем?

— А на всякий случай! — брякнула я. — Вдруг пригодятся…

— А паспорт?

— Так и паспорт!— Вы рассчитывали там его кому-то предъявлять?!

— Ой, знаете, в наше время где только не приходится предъявлять паспорт!

Неизвестно, сколько это могло бы продолжаться, но терпение у участкового Сидоровичева оказалось все-таки небезграничным.

— Меруханова! Прекратите паясничать! — рявкнул он наконец, сурово сдвинув брови.

Ну я и… прекратила.

— Дяденька полицейский, — я на всякий случай шмыгнула носом и сделала самые печальные на свете глаза. С мужчинами обычно срабатывает. Да и с женщинами, которые постарше, тоже. У меня вид-то такой, несерьезный, меня часто вообще за старшеклассницу принимают. Вечно приходится доказывать, что взрослая уже и вообще студентка. Но иногда это даже полезно. — Ну я же правда — дверь! То есть я не дверь, я наследница, а дверь — того… заклинило. Я же дом смотреть приехала, и везде с сумкой ходила, и теперь все там осталось, а тут дверь. И документы там все! За дверью. И телефон! Вот, хотите, вы мне на телефон позвоните, и сразу услышите его оттуда, из-за двери, только это на второй этаж нужно подняться, хотя можно и из прихожей, он у меня громкий, а дверь…

— Меруханова! — глаз у участкового уже дергался вполне отчетливо. Но, кажется, в то, что я вряд ли профессионал-грабитель, он поверил. Слегка потряс головой, как будто пытаясь вытряхнуть из нее треск, и тяжко вздохнул. — Отвертка хоть у вас есть?

— Так нет, конечно, — тут же оживилась я и с готовностью внесла рацпредложение, — а у соседа наверняка есть.

— Ага. У соседа, значит… И что мы с вами, на ваш взгляд, ему скажем?

— Правду же! Я вообще всегда чистую правду говорю, знаете. Что нам нужно взломать дверь. И что мы с вами уже обо всем договорились…

Участковый со стоном схватился за голову.

— Ну ладно, не хотите к соседу, и не надо, — я была сама покладистость. — Только здесь я не знаю, где… о! Как же мне сразу в голову не пришло — можно же ножом попробовать!

Я метнулась к посудному шкафчику — их расположение более или менее запомнила — и извлекла оттуда искомое. Обернулась, уже сияя улыбкой и держа по ножу наизготовку в каждой руке.

— Меруханова, — как-то тоскливо сказал полицейский, — положите холодное оружие на стол. Вот так, молодец. И даже не прикасайтесь при мне к острым предметам, очень вас прошу. Ладно… показывайте, где у вас тут… дверь.

Остро хотелось радостно ответить “Везде!” — сдержать порыв удалось лишь волевым усилием.

Вся операция по вскрытию замка уборной с помощью ножа заняла минут пять примерно. Собственно, я наверняка и сама бы с этим справилась — делов-то, поддеть защелку! — если бы сразу сообразила спуститься на кухню за ножом вместо того, чтобы зачем-то искать ножницы в “гостиничной” спальне. Определенно, все эти приключения плохо действуют на мои мыслительные способности.

В любом случае, никогда не стоит разубеждать мужчин, что без них здесь бы никак не справились, это я вам точно говорю. Это такая общежитская мудрость. Девочки в своей комнате на самом деле отлично самостоятельно забивают гвозди, выкручивают, где надо, шурупы и вкручивают лампочки, а под кроватью у них наверняка найдется ящик с отвертками и пассатижами. Но если забредет в девичью светелку какой ни на есть мужчинка, у всех девочек сразу лапки и очень важно смотреть на мужчинку с благоговением. Не то он будет чахнуть и чувствовать себя ущемленным, никому не нужным и бесполезным.

Поэтому я рассыпалась в восторгах и благодарностях участковому Сидоровичеву, поаплодировала ему и даже попрыгала немного на одной ноге (правда, это уже не от счастья и восхищения, а потому что на второй прыгать было больно).

Осторожно заглянув в место своего недавнего заточения, я увидела санузел в точно таком виде, в каком его оставила: с рассыпанными по всему полу флакончиками и стенными шкафчиками, один из которых лежал в ванне, а второй рухнул через бортик на кафель и даже слегка треснул при этом.

Участковый впечатленно покачал головой.

— Вы пытались пробить стены лбом и они тряслись? — предположил он.

— Тогда у меня на лбу была бы шишка! — оскорбленно опровергла я. Что за гнусные инсинуации, в самом деле! — А… а вы не могли бы минуточку подержать дверь? А то я боюсь заходить, вдруг она снова захлопнется!

Участковый хмыкнул насмешливо, но дверь придержал. Ну конечно, я же ему не объясню, что если дверь таки захлопнется, меня вообще не спасет то, что по эту сторону двери стоит он! Изнутри-то дверь ведет не сюда, а к змею. Такое вообще ни одному нормальному человеку не объяснишь, пожалуй.

Туда и обратно я прошмыгнула молниеносно и вернулась с победой — то есть держа в одной руке кроссовки, а в другой свою сумку, которой торжественно и потрясла перед носом участкового.

— Вот! Я же говорила! Пойдемте вниз, я вам все документы по порядку покажу… и чаю заварю заодно. Себе. Вам тоже, если хотите, но мне очень надо чаю. И умыться.

— Так… — участковый недоуменно оглянулся на оставленную ванну, как бы намекая, что умыться было бы рациональнее всего именно там.

— Не-не, я лучше на кухне… мне там как-то спокойнее, знаете. А вы как раз внимательно, не торопясь, все документы изучите и в моей личности удостоверитесь. Вот.

Изучать документы полицейский все-таки предпочел в прихожей, а от чая и вовсе отказался.

— Ладно, — вздохнул он наконец, поднимаясь с пуфика. — Все с вами ясно... наследница. Постарайтесь в ближайшее время не лазать по стенам, а то соседи у вас впечатлительные. Переживают, волнуются. И дом лучше не взрывайте, пригодится еще. Вы его, кстати, не собираетесь продавать?

— А что? — тотчас заинтересовалась я. — Хотите купить?

— Нет, — вздохнул он и выразительно, уже стоя в дверях, и пояснил, — но мне было бы спокойнее.

Это было уже обидно — ну в самом деле, можно подумать, я так уж сильно тут общественный порядок нарушаю! Но, с другой стороны, ссориться со своим участковым — затея какая-то неправильная. Мало ли