Али выглядел по крайней мере лет на десять моложе.

И это – как минимум.

…А потом спустился Гарри и сказал, что ему звонили парни, они нас всех ждут в каком-то ресторане.

Пива он пить, кстати, не стал.

Опрокинул по-быстрому стаканчик виски, и мы поехали.

Ну а там – уж как водится.

Неплохо, что называется, посидели. До номера добираться пришлось – опять на полусогнутых.

Но – добрался.

Порадовало только одно: Степаша еще пока что где-то загуливал, а значит, засыпать доведется, слава Богу, – в тишине.

Храп у него, конечно, – просто запредельно громкий…

С этими мыслями и завалился спокойненько, даже зубы умудрился заставить себя перед сном почистить.

К сожалению, как выяснилось, – я рано радовался…

…Разбудил меня резкий, сильный и очень-очень злой стук в дверь.

Было такое ощущение, что долбили аж в четыре руки, причем давно и безнадежно.

Ни фига себе, думаю.

Пожар?!

Потоп?!

Или что?!

Степаша ключ, что ли, от номера потерял?!

Ну, судя по его состоянию, – не удивительно…

– Сейчас-сейчас! – кричу спросонья. – Минутку!

Натянул на всякий случай джинсы, включил настольную лампу, подошел к двери.

– Кто там? – спрашиваю.

– Конь в пальто! – отвечают из-за двери голосом Степаши. – Открывай, бля…

Но вот только почему-то голос этот доносится… э-э-э… как-то… э-э-э… снизу, что ли…

Ну ладно, мне не жалко, открываю.

…!

Мама!

Ну ни фига же себе, картина маслом!

Тело Толика висит в коридоре фактически параллельно земной поверхности, голова где-то как раз на уровне моего… гкхм… скажем так, – ниже пояса…

Штаны спущены фактически до коленей.

Впрочем, и неудивительно.

Потому как, пока его тащили по коридору, эти самые колени почти наверняка волочились по полу.

Куда же им, бедным, – в смысле, коленям, – еще деться-то, при живом-то весе тела явно прилично больше ста килограммов.

Кто волок?

А вот они стоят, красавцы.

Два совершенно огромных, мускулистых, налысо выбритых негра.

Я таких раньше только в голливудских фильмах видел…

– Хуль встал, пропускай! – подала неожиданно голос поднявшаяся по этому случая до уровня моего пупка голова Толика.

И – запела.

– Быва-а-али дни-и весе-е-елые… дальше ни хуя не помню… ой!

Это его негры на кровать бросили.

Где он немедленно и захрапел своим богатырским храпом.

А негры все так же молча развернулись и пошли.

Я кинулся за ними.

– Извините, – говорю, – господа. Но что случилось с моим товарищем?

Один из гигантов все-таки соизволил обернуться.

– Твой долбаный товарищ, – отвечает, – спал под нашей дверью, на коврике. И я еще пока не слышал, чтобы хоть один сукин сын храпел под моей дверью так громко, что у меня в номере стекла вибрировали. И еще, передай ему, чтобы он молился своему долбаному белому Богу или кому там еще у вас молятся, что мы с Сэмом не педики. Иначе одной целой белой жопой сегодня стало бы меньше, а он бы даже ничего не почувствовал.

– Ничего себе, – говорю. – Спасибо вам, парни. Но как же вы узнали, в каком номере он живет? Ведь он же ни слова не говорит по-английски!

– Это было непросто, – вздохнул второй гигант, и они величественно удалились.

Я подошел к окну, отодвинул шпингалет и закурил.

А Степаша перевернулся на другой бок и неожиданно перестал храпеть…

…Когда я на следующее утро рассказал эту историю Гарри и Али, они ржали – просто как подорванные…

Правда, недолго.

– Это еще фигня, – говорят. – Тебе еще повезло, что тебя с Герцыным в один номер не поселили. Он однажды у своего напарника контактные линзы выпил. Кстати, здесь же, в Лондоне, на «Арсенале»…

– Как это вообще, в принципе-то, возможно, – поражаюсь, – контактные линзы выпить?

– А вот так, – ржут. – Проснулся ночью с бодуна, сушняк долбит, до мини-бара ползти тяжело. Глядь, – а на тумбочке стакан стоит. Откуда ж ему, бедолаге, знать, что его товарищ туда специально на ночь контактные линзы положил? Что там Серега после этого на «Хайбери» разглядеть мог – просто ум за разум заходит…

Да, думаю.

Тогда – и вправду, наверное, повезло.

А может, просто хорошо, что у меня зрение нормальное?

Следующий день, кстати, оказался обычным туристическим днем, без каких бы то ни было особенных приключений.

Мы прокатились на знаменитом лондонском двухэтажном туристическом автобусе, потом на кораблике по Темзе.

Попили пива в доках, прошвырнулись по Пикадилли, покормили голубей на Трафальгарской площади.

Пообедали, по совету одного из приятелей Али, в довольно симпатичном пакистанском ресторанчике.

Словом – день как день.

А потом мне позвонила Лида, сказала, что у нее закончились занятия, она освободилась, и пригласила на обещанную экскурсию по вечернему Лондону. И мы после этого где-то часа четыре гуляли по городу.

Иногда даже – трогательно держась за руки.

…Лондона в тот раз я, правда, особо не рассмотрел…

Просто потому, что мне почему-то куда больше нравилось смотреть в ее сторону.

Она, как мне показалось, – тоже особо не возражала…

…Когда я вернулся в отель, Толик уже спал.

Храп, естественно, стоял такой, что можно повеситься. Но я-то уже, блин, знал, что с этим можно бороться!

Аккуратно перекатил его на другой бок – и все дела.

Не могу, конечно, сказать, что это было очень легко: эдакую тушу ворочать – это вам не в Интернете на основу выеживаться, – зато результат сразу же превзошел все, даже самые смелые, ожидания.

Тишина.

И только ровное детское сопение на соседней кровати, как будто приглашающее – давай-ка и ты ложись спать, старик.

Что я, собственно говоря, и сделал совершенно незамедлительно…

…Утро показалось мне в тот раз – каким-то ну совершенно удивительным. Как только проснулся – сразу перед глазами вчерашний день рисуется: город, река, площади, парни с пивом…

Лида…

Я открыл глаза и потянулся с улыбкой.