– Ты полагаешь, что все это – пустые угрозы? Что, если я отступлюсь от Алисы и фотосессии, она остановится?

– Не знаю.

– И только ли в фотографиях дело? Или же она подозревает… – Что мы пытаемся доказать, что Алиса – наша дочь. Внезапно ей стало плохо при одной мысли о том, на что может отважиться Матти, – учитывая, какой лживой и мстительной она была, – если узнает, что задумали Лео и Эверетт.

– Надеюсь, что нет. – Голос Эверетта был мрачен.

– Неужели то, что я сделала без ее ведома, настолько ужасно? – прошептала Лео. – Заставила тебя полюбить меня.

– Лео. – Ей не стоило смотреть на него в этот момент: она увидела на его лице всю боль любви длиной в двадцать лет, которую ему пришлось скрывать, но которая никуда не делась.

Она резко затормозила у тротуара.

– Мы на месте, – сказала она, заставив себя оторвать от него взгляд.

Внутри кафе-автомата она уже заметила женщину в униформе медицинской сестры, пьющую молочный коктейль.

– Я принесу кофе, – сказал Эверетт.

– Спасибо.

Лео села за столик напротив женщины.

– Вас зовут Сара?

– Это я, – ответила женщина.

Эверетт принес кофе, и Лео бросилась в омут с головой.

– Джоан говорила вам, что нас интересует девочка, которую она принесла в родильный дом миссис Паркер в феврале 1920 года? – спросила она.

– Да, говорила, – ответила Сара. – Это было ужасно.

– Что именно? – вмешался Эверетт, и Лео без труда расслышала тревожные нотки в его голосе.

– Понимаете, это был мой первый рабочий день, и, когда пришла Джоан, она велела мне ухаживать за ребенком, которого принесла, а потом исчезла, чтобы помочь кому-то при родах. Вскоре мне передали еще одного ребенка, а потом стали кричать на меня. Джоан что-то орала насчет крови, а миссис Пи визжала, что я должна разобраться с ребенком, потому что он стоит кучу денег, так что в конце концов я просто разрыдалась. – Сара вздохнула. – До той поры мне доводилось лишь бинтовать мелкие порезы, и я согласилась на новую работу, потому что у меня было пятеро сестер и нам нужны были деньги, но о таком я и подумать не могла.

Эверетт достал портсигар и предложил его сначала Лео, а потом Саре, которая одну сигарету вставила в рот, а вторую заложила за ухо. Эверетт дал им прикурить, после чего спросил:

– Вам известно, что случилось с теми новорожденными?

Сара пожала плечами.

– В конце концов миссис Пи прогнала меня из палаты. Она заявила, что от меня больше вреда, чем пользы. Поэтому я пошла на кухню и выпила там чашку чаю.

И это все? Лео молча уставилась на Сару. Эверетт тоже не проронил ни слова.

– Что было потом, когда вы допили чай? – спросила наконец Лео.

– В палату для новорожденных я больше не вернулась. Меня и так всю трясло. В конце концов пришла миссис Пи и сказала, что до конца дня я могу быть свободна. Еще она сказала, что детей у нее забрали и, к счастью, за одного из них она получила свои деньги, иначе не была бы так добра ко мне. Она пригрозила, что в следующий раз отправит меня в приют для подкидышей с ребенком, которого не сможет пристроить в надежные руки.

– В приют? – переспросила Лео, придя в ужас оттого, что ее ребенок мог угодить сначала туда, а потом и в детский дом.

– Туда они отправляли тех, кого не смогли пристроить на усыновление. Одного ребенка отдали туда в тот самый день.

Ошеломленная, Лео уставилась на нее.

– Спасибо вам, – обратился к Саре Эверетт. – Вот вам деньги за коктейль. И на такси тоже. – Он протянул ей пятидесятидолларовую купюру, и глаза у Сары вспыхнули.

– Если хотите задать мне еще несколько вопросов, – сказала она, – я с радостью отвечу на них. – Она допила молочный коктейль и направилась к двери, сжимая в кулаке деньги.

Лео медленно выдохнула.

– Значит, одну девочку удочерили, – сказал Эверетт. – И, скорее всего, это сделала Матти, если миссис Пи осталась довольна вырученной суммой. В конце концов, Матти готова была заплатить сколько угодно, дабы заполучить малышку, учитывая, что о своей беременности она рассказывала всем и каждому.

– А другая девочка угодила в приют, – закончила Лео. – Ты ведь не думаешь… – Проглотив комок в горле, она продолжила: – Ты ведь не думаешь, что каким-то образом Матти узнала, что одна из них – наша, и отдала ее в приют, чтобы досадить нам?

Эверетт немного помолчал, прежде чем ответить.

– Не исключено, что ребенок Фэй был настолько слаб, что оставалось только отдать его в приют. Обе версии имеют право на существование. – Он с силой провел рукой по лицу. – А ты выглядишь так, словно тебе не помешает что-нибудь покрепче того, что подают здесь. – С этими словами он вынул из кармана фляжку и щедро плеснул виски в кофе Лео.

– Пожалуй, дай мне еще и сигарету.

Ей пришлось придвинуться к нему, чтобы он смог дать ей прикурить, и она заметила, как глаза его в свете пламени вспыхнули жгучей синевой.

А потом Эверетт потянулся к ней и взял ее за руку. Они так долго довольствовались украденными у судьбы мгновениями, что не нуждались в романтических декорациях для своей любви и могли быть счастливы, сидя в грязном и пропахшем ароматами горелого масла кафе-автомате, потягивая кофе настолько крепкий, что он готов был соперничать с контрабандным самопальным виски в Чайнатауне.

– Я до сих пор не могу поверить, что ничего не изменилось, – негромко проговорил он внезапно охрипшим голосом. – Что сейчас я люблю тебя сильнее прежнего. Как могло случиться, что наше чувство не угасло за эти годы?

– Не знаю, – ответила Лео, крепко держа его за руку.

– Каждый день после смерти Бенджамина я искал в газете объявления о помолвке, уверенный, что ты наверняка найдешь кого-нибудь еще. Что тебя готов взять в жены любой нормальный мужчина. Или верил, что даже если ты и не выйдешь замуж, то все равно не вспомнишь обо мне.

– Мне никогда и никто не был нужен, кроме тебя. – Лео отняла у него свою руку. Чувствуя, как бьется у него на запястье жилка пульса, она поняла: еще немного, и она потеряет контроль над собой. – Вот почему я не могу держать тебя за руку.

Он сильно затянулся сигаретой, после чего выдохнул дым в уже без того прокуренную атмосферу кафе-автомата.

– Ну, и что мы имеем?

– Кроме надежды, что девочка, которую отдали в приют, была ребенком Фэй, а не нашим? – сказала Лео. – Но это же ужасно – желать такого Фэй. Я почти не хочу знать этого наверняка.

– Мы можем съездить в приют. Навести справки. Быть может, кто-нибудь что-то запомнил.

– Сначала я должна поговорить с Фэй. Так будет правильно. Она к тому же может знать об этом деле куда больше, чем рассказала нам. – Лео не смогла сдержать дрожь, пробежавшую по ее телу при мысли о том, что ей придется разговаривать на подобную тему с Фэй.